Несколько секунд Ольга смотрела на них, не зная, что и думать, потом, вспомнив о цели своей вылазки, поднялась на ноги, но на пороге узла связи (бывшего узла связи!) снова остановилась. Заходить внутрь не хотелось. Что ждет ее внутри, кроме разбитых радиостанций, опрокинутых столов и переломанных стульев? Что она надеется найти? Ведь и так ясно, что здесь нет никакого оружия. А вот гигантская тварь, оставившая борозды на входной двери, вполне может поджидать ее в темноте.

Один из стульев лежал прямо перед ней, в нескольких метрах от двери. За исключением сорванного поворотного основания с подвижными роликами, он выглядел вполне целым. Даже матерчатая обивка спинки и сиденья оказалась неповрежденной. В глубине помещения разрушений оказалось больше. В груде осколков, настолько мелких, что Ольга даже не смогла определить, из какого они материала, стоял стол с отбитой столешницей. Хотя определение «стоял» было не совсем верным. Стол не опрокинулся набок только потому, что одним краем упирался в стену. И, наконец, в противоположном от двери углу, куда еще достигал свет фонаря, громоздилась груда разбитых приборов вперемешку с… разбросанной одеждой. Ольга отчетливо разглядела надорванный рукав и полу халата, густо покрытую темными пятнами. При слабом электрическом свете, который давал фонарь, истинный цвет пятен невозможно было определить. Но Ольге это было и не нужно. Она и так знала, что это за пятна. К горлу подкатила тошнота, а в сознание проникла новая мысль: не входи. Если не хочешь упасть в обморок, не входи!

Но она все-таки вошла. Переступила через порог и вошла. Руки дрожали, световой луч метался по полу от стены к стене, но ничего такого, отчего действительно можно было потерять сознание, Ольга не увидела. Еще один сломанный стул, на этот раз с целым основаньем, но оторванной спинкой и выпотрошенным сиденьем, два опрокинутых стола (почему-то их оказалось больше, чем стульев), металлический шкаф с разбитыми стеклянными дверцами и выломанными полками, где прежде хранились использованные распечатки и пачки чистой бумаги, вдребезги разбитые рации, обрывки кабелей, растоптанные наушники и… все. Можно было возвращаться к Дмитрию. Вместо этого Ольга прошла в глубь разгромленного помещения, подняла и поставила стул с оторванной спинкой – почему-то это показалось ей важным. Потом выдвинула верхний ящик лежащего на боку стола, потом другой (странно, что ящики сохранились на месте, в то время как корпуса радиостанций и других приборов были выпотрошены практически полностью) и так дошла до нижнего. Ящик не двигался. Заклинило, погнулись направляющие или он элементарно заперт? Ольга с силой дернула за ручку. Изнутри послышался глухой стук – ящику явно что-то мешало. Недолго думая, Ольга достала полученный от Дмитрия армейский нож, вставила в щель, нажала посильнее, и ящик открылся. Внутри его оказалась железная коробка, не корпус выпотрошенного прибора, а именно коробка с крышкой. Ольга взяла ее в руки, для чего пришлось зажать фонарь плечом и подбородком, и открыла. В коробке лежали… Ольга никак не ожидала этого увидеть, тем более в помещении узла связи. Тот, кто принес коробку сюда, грубо нарушил служебную инструкцию. Наверное, поэтому в первый момент Ольга решила, что видит перед собой новогодние хлопушки. Но это были не хлопушки. В коробке лежали патроны к охотничьему ружью. Одинаковые патроны с бумажными гильзами. Много патронов. Не менее двух десятков. А если точно (Ольга быстро пересчитала завальцованые бумажные цилиндры, всякий раз ощущая их приятную, успокаивающую тяжесть), двадцать четыре. Целых двадцать четыре патрона!

Но ее радость быстро сменилось растерянностью. От самих по себе патронов толку немного. Чтобы стрелять, необходимо ружье. Она снова выдвинула ящик, откуда достала коробку с патронами, хотя и без этого было понятно, что охотничье ружье там не поместится. Где же оно? Ольга в отчаянии оглянулась по сторонам, но на глаза попадались разбитые приборы и переломанная мебель. Она постаралась успокоиться и взять себя в руки. По примеру Дмитрия даже несколько раз глубоко вздохнула. Потом начала рассуждать. Итак, если кто-то из связистов решился нарушить действующие на объекте правила безопасности и принес на свое рабочее место патроны, то сделал это не из любопытства и не из мальчишеского озорства. Он собирался стрелять! Или предполагал, что ему придется это делать. Значит, кроме патронов он должен был принести и ружье. Принести и спрятать. Но куда? Столы исключаются – слишком малы. Но больше и некуда! Не мог же он просто поставить ружье в угол. Ольга постаралась вспомнить планировку узла связи. Хотя чего вспоминать? Один ряд столов связистов-операторов, отдельное место начальника дежурной смены да шкаф для бумаг в углу – вот и вся обстановка. Где тут спрятать оружие? Разве что под фальшполом. Сейчас от фальшпола остались лишь воспоминания. По какой-то невообразимой прихоти разгромившие узел связи монстры вскрыли фальшпол, выломали металлические уголки, из которых был собран опорный каркас, и унесли вместе с напольными плитами в неизвестном направлении. Впрочем, в углу, под грудой сваленных приборов, сохранилась часть фальшпола из нескольких плит. Ольга присела на корточки и направила туда луч фонаря. Под плитами у самой стены лежал узкий и длинный бумажный рулон. Сердце женщины учащенно забилось. Рулон вполне мог закатиться в угол, когда монстры взламывали пол, но Ольге очень хотелось верить, что кто-то спрятал его там умышленно. Кое-как дотянувшись до рулона, для чего пришлось лечь на бок, Ольга вытянула его. Судя по весу, под бумагой находилось что-то тяжелое, похожее на металлическую трубу или… Не позволяя себе раньше времени поверить в неожиданную удачу, Ольга достала нож и, сгорая от нетерпения, разрезала бумажную обертку, потом так же торопливо развернула и, не сумев сдержать радости, восторженно вскрикнула. Под несколькими слоями термобумаги для факса скрывалось ружье, обыкновенное двуствольное охотничье ружье с кое-где поцарапанными стволами и изрядно потертым деревянным прикладом. Покрывающий ложе и приклад лак местами облупился, тем не менее это была лучшая и самая ценная находка в ее жизни. Вместе с коробкой патронов, конечно. Какой же все-таки молодец Дима, что предложил ей обыскать этот уровень! Надо скорее обрадовать его!

Ольга вскочила с колен и, подхватив ружье и ранее найденную коробку с патронами, поспешила назад. У ружья не оказалось ремня, пришлось взять его в руку, а коробку с патронами зажать под мышкой, чтобы освободить вторую руку для фонаря. Шагать с такой ношей оказалось тяжело и очень неудобно. Ольге приходилось прилагать немалые усилия, чтобы не выронить свои драгоценные находки. Когда она, прижимая к себе ружье и коробку с патронами, выбралась в коридор, там стало чуть светлее, но находящаяся под впечатлением своих находок женщина не обратила на это внимание. Холодное зеленоватое свечение просачивалось из тупиковой части коридора, заканчивающейся глухой бетонной стеной, но Ольга даже не обернулась в том направлении. Выйдя из узла связи, она повернула в другую сторону, где оставила Дмитрия, поэтому не заметила, как из дыры в вентиляционном коробе за ее спиной вытекла густая ярко-зеленая масса.

* * *

Дыра в вентиляционном коробе напоминала выходное отверстие гигантской промышленной мясорубки, откуда толчками выползал мясной фарш. Только этот «фарш» был густо-зеленого цвета с резким запахом гниющих водорослей и тухлой рыбы, да еще и светился в темноте. В отличие от производственного цеха мясокомбината этот процесс протекал в полной тишине: не ревели электромоторы, не стучали зубчатые передачи и сами механические жернова, перетирающие мясо, кости и жилы в однородную тестообразную массу. Все выглядело так, словно сама вентиляционная труба или проникшая в нее неведомая сила своими потугами выдавливает фарш наружу.