– Вставай. Пошли, – сказал Дима и первым поднялся на ноги.

Он сделал это легко, а вот Ольга чувствовала себя совершенно обессиленной. Все-таки кабинетная работа даже вкупе с посещением фитнес-центра раз в неделю не сравнится с подготовкой офицера армейского спецназа. Пока она собиралась с силами, Дмитрий отыскал в тоннеле свой автомат, оттянул затвор, проверяя наличие патрона в стволе, и повесил себе на плечо. Заметив, что она все еще сидит на полу, сурово сказал:

– Надо идти, пока эти твари не вернулись.

Надо идти. Ольга все-таки заставила себя встать, даже подняла ружье, которое вручил ей Дмитрий, но когда он направился к двери, остановилась.

– Куда ты?

Дима обернулся и хмуро посмотрел на нее.

– Что значит «куда»? Я тебя не понимаю.

Немудрено. Она и сама себя не понимает.

– Дима, я… Я давно должна была тебе признаться… В общем, я не знаю, где находится вход в кабельный коллектор.

Ну вот, она это сказала. И на душе сразу стало легче. Сейчас он рассердится, возможно, даже отругает ее. Пусть. Пусть даже назовет «безмозглой дурой». Она это заслужила. Но Дмитрий лишь смотрел на нее. Смотрел и молчал.

Тогда Ольга заговорила сама:

– Подземная электромагистраль и кабельный коллектор действительно существуют. Но как туда попасть, я не знаю. Я до сих пор не могу понять, что заставило меня сказать про четвертый уровень. Это произошло спонтанно. Словно кто-то другой говорил за меня.

– Почему же ты и потом не призналась?

Ольга потупила взор.

– Не знаю. Наверное, боялась. Но это была последняя ложь. Клянусь! Если хочешь, отругай меня… и прости, если сможешь.

Дима долго молчал, а Ольга стояла перед ним с опущенными глазами и боялась пошевелиться. Наверное, так чувствует себя заключенный перед вынесением приговора.

– Хорошо, идем, – наконец сказал он.

Ольга вскинула глаза.

– Ты простил меня?!

– Тебе это важно?

Не простил! Она закусила губу.

– Ладно, забудь. Так куда ты предлагаешь идти?

– Будем последовательно обыскивать все уровни. И если твой коллектор действительно существует…

– Он существует! – воскликнула Ольга.

– Тогда мы его найдем, – закончил Дмитрий.

«Если монстры не съедят нас раньше», – мысленно добавила Ольга и непроизвольно нахмурилась. В последних словах заключалось явное противоречие. Если монстры – это не живые существа, а управляемые марионетки, роботы-автоматы, то им незачем есть. Люди, точнее человеческие тела… вернее, плоть: человеческая, животная – неважно, нужна им в качестве строительного материала для новых особей. «А как же Злобин и Жилин?» – вспомнила Ольга. Ведь она своими глазами видела, как чудовища пожирали их тела. Значит, им все-таки нужна пища. «Не им – пришельцу», – поправила себя Ольга. Ведь он расходует огромное количество энергии на управление своими куклами, следовательно, должен восполнять ее потери. Наверняка монстры-марионетки и кормят своего создателя, отрыгивая ему куски заглоченной пищи, как колонии общественных насекомых: пчел и муравьев – кормят свою матку. И раз пришелец ест, значит… Значит, он жив! А все то время только притворялся мертвым.

– О чем задумалась? – прервал Дмитрий ход ее мыслей.

– О физиологии пришельца.

– Ну и каковы результаты? Чего еще нам следует опасаться?

– Пришельцу нужна еда. Много еды. Причем постоянно.

Он невесело усмехнулся.

– Ну это и так ясно.

– Ты не понимаешь, – возразила Ольга. – Нас двоих явно мало, чтобы восполнить затраты энергии, которую он постоянно расходует. Ему нужно гораздо больше пищи.

– Что-то я действительно не понимаю, – признался Дмитрий.

– Созданные пришельцем монстры охотятся. Причем не только внутри бункера, но и снаружи.

– Они выбираются из бункера?! – опешил он.

– Я в этом почти уверена. Экосистема, которую создал на Земле пришелец, подобна муравейнику. Сердце экосистемы – он сам как муравьиная матка. Он управляет монстрами-охотниками, которые добывают пищу и исходный строительный материал для новых особей.

– Но как они выбираются из бункера?! – перебил ее Дмитрий.

– Полагаю, что именно через коллектор, который мы ищем. Если только монстры не прорыли на поверхность собственные норы. Я еще в Москве обратила внимание, что ни на одной спутниковой фотографии «Хрустального неба», которые после ЧП делаются постоянно, нет забравшихся на территорию объекта диких зверей: ни лис, ни даже белок. Хотя вокруг глухая тайга. Тогда мне это показалось подозрительным. А сейчас я понимаю: все дело в том, что в окрестных лесах уже не осталось дичи, потому что монстры переловили и уничтожили всех животных.

– Час от часу не легче, – вздохнул Дима. – Значит, эта… экосистема, как ты ее называешь, постоянно растет?

– Она и должна расти. Как муравейник.

Дался ей этот муравейник.

– И до каких пределов она будет расти?

– Пока… – Ольга задумалась. – Пока не заполонит всю Землю.

* * *

Они стояли и смотрели друг на друга, переваривая ее последние слова. Страшные слова. «Пока не заполонит всю Землю… всю Землю… всю».

Дмитрий первым пришел в себя.

– Ты думаешь такое возможно?

– Думаю в этом и заключается конечная цель пришельца.

– Захват планеты?

– Это мы рассуждаем такими категориями. А этот организм другой. Для него чужды подобные понятия. Думаю: для него наш мир не более чем подходящая среда обитания. А населяющие планету люди и животные – всего лишь источник пищи и энергии. И он будет есть, создавать новых биоботов и снова есть, пока не закончится пища.

– Или пока его кто-нибудь не убьет, – подвел итог Дмитрий.

Глаза Ольги испуганно распахнулись.

– Ты хочешь это сделать?!

– А ты? – прямо спросил он.

Она нахмурилась.

– Этот организм уничтожил все, над чем я и мои коллеги работали последние полгода. Он убил близких мне людей, превратив их в отвратительные, бездушные биологические автоматы. И ты спрашиваешь меня, хочу ли я его уничтожить? Конечно, хочу. Но боюсь, нам это не под силу.

В их нынешнем положении об этом не могло быть и речи. На танки не бросаются с голыми руками. А десятки сотворенных пришельцем монстров защищали его не хуже танковой брони. Причем «активной»[4]брони! Но Ольга явно что-то недоговаривала, поэтому Дмитрий не мог не задать свой вопрос.