— Как отдохнула, мамочка? — спросила Тэлон, у которой энергия била через край. Просто диву даешься, наблюдая за тем, как она бегает вокруг нас и совершенно не устает. Кажется, всего несколько лет назад она помещалась на моей ладони. Тогда даже не было уверенности, выживет ли она, а сегодня моя дочь — это олицетворение жизни.

— Я чудесно вздремнула, — ответила Люси, зевая и все еще чувствуя усталость.

Со дня на день спокойный ночной сон для нас станет роскошью. Никогда в жизни я не чувствовал такого волнения и такой внутренней готовности.

— Хочешь чего-нибудь? — спросил я. — Воды? Сока? Пять пицц?

Она усмехнулась и закрыла глаза.

— Просто немного солнца.

Мы втроем могли часами сидеть во дворе, греясь на солнышке. Я чувствовал себя потрясающе, находясь в окружении своей семьи.

Семья.

Волшебным образом у меня все же появилась семья. Никогда не думал, что моя жизнь будет такой… счастливой. Две девочки, сидящие рядом, были моим миром, а маленький мальчик, который скоро появится, уже завладел моим сердцем.

Когда пришло время ужина, я помог Люси подняться со стула. Но как только она встала, мы оба замерли.

— Мама, почему ты описалась? — спросила Тэлон, глядя на Люси.

Я приподнял бровь, понимая, что сейчас произошло, и спросил:

— В больницу?

— В больницу, — ответила она.

В этот раз все было не так, как в день появления на свет Тэлон. Мой сын пришел в этот мир без малого четырехкилограммовым крепышом и громким криком продемонстрировал нам всю силу своих легких.

Вспоминая самые счастливые мгновения своей жизни, я оглядываюсь назад и удивляюсь: за что такого человека, как я, столь щедро одарила жизнь? Вот Тэлон выписывают из отделения интенсивной терапии. Вот профессор Оливер впервые называет меня сыном. Вот Люси говорит, что любит меня. Вот мы подписываем документы об удочерении, и Тэлон становится нашей с Люси дочерью. Вот день моей свадьбы. И теперь… я впервые беру на руки своего замечательного сына.

Оливер Джеймс Рассел.

А коротко — Олли.

Уже через день после рождения Олли мы все вместе были дома. Перед тем, как отправиться спать, Тэлон подошла к своему брату, спящему на руках у Люси, и поцеловала его в лобик.

— Я люблю тебя, малыш Олли, — прошептала она, и сердце мое чуть не выпрыгнуло из груди. День ото дня оно все больше пропитывалось окружавшей его любовью.

Я уложил Тэлон в ее кровать, зная, что уже в полночь она будет спать между мной и своей мамой. И меня это радовало. Каждую ночь она приходила к нам, а я заключал ее в свои объятия и целовал, потому что знал: настанет день, когда она уже не будет лежать между мной и Люси. Я знал, что настанет время, когда она станет слишком взрослой или слишком самостоятельной для того, чтобы спать вместе с родителями. Поэтому, когда Тэлон приходила в нашу спальню, я крепко обнимал ее и благодарил Вселенную за то, что моя дочь показала мне, как выглядит настоящая любовь.

После того как Тэлон улеглась, я вернулся в детскую, где в кресле-качалке дремала Люси со спящим на ее руках Олли. Я забрал у нее сына и, нежно поцеловав его в лобик, положил в кроватку.

— Пора спать, — шепнул я жене, ласково целуя ее в щеку и помогая встать.

— Пора спать, — зевая, пробормотала она в ответ, когда я довел ее до нашей спальни.

Откинув одеяло, я уложил Люси, лег рядом и крепко обнял ее. Она прижалась теснее ко мне, зевнула и спросила, касаясь губами моей шеи:

— Счастлив?

Я поцеловал ее в лоб и ответил:

— Счастлив.

— Я люблю тебя, мой Грэм-Сухарь, — тихо пробормотала она и через несколько секунд уснула.

— Я люблю тебя, моя Люсиль, — сказал я, касаясь губами ее лба.

Той ночью, лежа рядом с Люси, я думал о нашей истории. О том, как она нашла меня, когда я был потерян, как она спасла меня, когда я нуждался в ней больше всего. Как благодаря ей я перестал отталкивать людей. Как она доказала мне, что настоящая любовь — это не сказки. Она научила меня тому, что настоящая любовь требует времени. Настоящая любовь требует работы. Настоящая любовь требует общения. Настоящая любовь вырастает только у тех, кто, не жалея времени, взращивает ее побеги, поливает их, дарит им свет и тепло.

Люсиль Хоуп Рассел — это моя история любви, и я пообещал себе, что остаток своей жизни проведу рядом с ней.

Ведь Maktub означает предначертанное.

Нам предначертано жить долго и счастливо, пока наши сердца будут парить рядом со звездами, а ноги — оставаться на твердой земле.

* КОНЕЦ *