Вот в таком приподнятом настроении я лег обратно на кровать и, следуя подслушанным указаниям старого жреца, начал наполнять себя серой клубящейся мглой. Но не дошел даже до половины, как в мое сознание хлынул яркий белый свет, от которого я одновременно ослеп и оглох. Когда же он исчез, то передо мной, словно на экране кинотеатра, возникли затылок Андрея и хмурое лицо сидящего напротив Ашрафа.

– Вы нарушаете условия сделки, господин Дементьев, – осуждающе покачал головой миллионер. – Сами же утверждали, что с помощью машины возможно не только видеть будущее, но и менять его, выбирая один из вариантов. Верно?

– Да.

– А вчера вы заявили, что существует вариант, при котором я смогу переиграть на бирже всех ополчившихся на меня конкурентов. Так?

– Так. Только шансов осуществиться у этого варианта практически никаких.

– Но ведь если сложить оба ваших утверждения, то получим, что этот крайне необходимый мне вариант будущего вы в состоянии сделать единственно возможным! Почему вы молчите? Отвечайте четко: вы можете это сделать?

– Не могу… – затылок Андрея не хуже лица выдал его неуверенность.

– Врете! – Ашраф встал и начал нервно расхаживать по комнате. – У меня нет ваших способностей, но я не нажил бы такое состояние, если бы не видел людей насквозь. Кажется, я уже это вам говорил.

Он остановился и, наклонившись к экстрасенсу, закричал:

– Да поймите же вы! Если на завтрашних торгах мои акции упадут хотя бы на цент, мне крышка. У меня не останется ни копейки. Даже если я продам, все свое имущество, это меня не спасет: еще должен останусь. Вы подумали, что тогда станет с Ритой? Мне придется срочно выдать ее замуж за одного из моих кредиторов – субъектов малоприятных с любой точки зрения. Они все как один на нее глаз положили, едва увидели на гладиаторских боях. И у меня просто не будет другого выхода – только так я смогу обеспечить ей будущее.

– Ну почему же не будет выхода? – усмехнулся Андрей, – Вы можете отпустить ее со мной в Россию. Если только ваши слова о любви к дочери не пустой звук. Но на самом деле вам на Риту наплевать. Вы просто сделаете ее разменной монетой в своей финансовой игре и, выдав замуж за нужного человека, получите шанс отыграться. Верно?

– Нет, не верно, – к миллионеру уже вернулась выдержка, он сел и, закинув ногу на ногу, продолжил: – Итак, господин Дементьев, вы отказываетесь выполнить мои требования?

– Я не могу, – глухо повторил Андрей. – Сейчас не могу. Теоретически я знаю, как с помощью машины превратить самую хиленькую ветку на дереве вероятности в основной ствол, но практически… Вы гоняли меня по будущему шесть ночей. Чтобы восстановиться мне нужно двое суток беспрерывного сна. Да и тогда еще неизвестно, сумеет ли мой мозг выдержать такую нагрузку.

– Все это разговоры в пользу бедных, господин Дементьев. Мне нужно чтобы сегодня ночью вы изменили будущее по моему выбору. Вы согласны?

– Нет.

– Прекрасно. Тогда я, как и обещал в случае вашего отказа, передам господина Семенова полиции.

Ашраф взял телефон и начал медленно нажимать кнопки, не сводя с экстрасенса испытывающего взгляда.

– Видите ли, Андрей Григорьевич, – отец Риты не спешил набирать последнюю цифру номера, – Египетские полицейские очень не любят, когда им бьют морду. И лейтенант Сабир в том числе. Поэтому существует вероятность, что господин Семенов может и не дожить до суда.

– А ведь я в последнее время стал о вас думать немного лучше. Оказывается, зря, – сокрушенно вздохнул мой гуру. – Оставьте в покое телефон. Я сделаю все, что смогу. Но у меня есть два условия, от которых напрямую зависит, удастся ли мне протолкнуть устраивающий вас вариант будущего.

– Говорите.

Первое: я должен поспать хотя бы до девяти часов. Но этого мало. Для лучшей концентрации мне необходим алкоголь. А так как до питья в одиночку я еще не опустился, то второе мое условие: вы устроите маленький сабантуй для всей нашей компании. Риты, Ольги, Игоря и меня. Не задолго до сеанса. И чтоб спиртное было в нормальном по российским меркам количестве, чтобы потом за водкой в магазин бегать не пришлось. Или где тут у вас ее продают…

– Все-таки русские неисправимы, – протянул потрясенный Ашраф. – Главное чтобы водки хватило, а остальное гори синим пламенем… Хорошо, пусть будет по-вашему. В девять часов нам подадут ужин в мой черный кабинет.

– Нам?

– А почему бы и нет? Посидим по-родственному… К тому же я собираюсь лично удостовериться, что после ужина вы в состоянии будете выполнить обещанное. Надеюсь, вы не возражаете?

– Можно подумать, это что-нибудь изменит, – хмыкнул Андрей.

– Вот именно.

Виденье померкло с последними словами Ашрафа, но на этот раз очнулся я далеко не сразу. Какое-то время меня безвольной щепкой носило вдоль границы двух реальностей, не прибивая ни к одному берегу. И я места себе не находил, всеми силами стремясь вернуться в ставший уже родным бокс. Потому, что подслушанный разговор не оставлял ни малейшего сомнения в том, что мой дорогой гуру решил пожертвовать своим рассудком, а, возможно, и жизнью ради своего непутевого ученика. Вот гад! Даже поминки себе устроить вознамерился, да еще и нас на них пригласил! Нужно что-то срочно предпринять. Вот только выберусь из этого состояния и сразу же… Ну, сразу же… Сразу…

Н-да-а, пожалуй, мой мозг был еще не готов к таким испытаниям и настойчиво потребовал свое. Вместо того, чтобы выйти из транса и, соскочив с постели, развить бурную деятельность, я погрузился в тревожный омут сна, из которого был извлечен присланным за мной охранником. Поминая про себя поименно всех обитателей адского пекла, я вышел в коридор и от неожиданности не то, что замер – в памятник самому себе превратился. Потому что нос к носу столкнулся с человеком, который очень много мне задолжал. Двое охранников матерясь на своем языке, тащили мне на встречу согнутого в клещах захвата Карима.

Выглядел бывший начальник службы безопасности неважно. Его лицо громко свидетельствовало о том, что двоюродный племянник сопротивлялся до последнего. Думаю, данный Ашрафом приказ взять его живым дорого обошелся группе захвата. Когда мы почти поравнялись, мутный от боли взгляд Карима прояснился, он во все глаза уставился на меня (еще бы! не каждый день встречаешь ожившее приведение) и даже попытался отшатнуться. Но конвоиры отреагировали согласно инструкции и еще сильней вывернули ему руки, заставив заносчивого египтянина застонать. Можете обвинять меня в скрытом садизме, но это зрелище доставило мне немалое удовольствие. Как и замеченный на лице Карима тонкий свежий шрам, стянутый аккуратными стежками. Мне не нужно было ломать голову над тем, чья рука, вооруженная бронзовым кинжалом, подпортила красоту двоюродного племянника, раскроив ему щеку от виска до подбородка. Не даром моя жена в ранней юности посещала курсы кройки и шитья!

Поторапливаемый охранником, я послушно завернул за угол, прежде чем ворвавшаяся в сознание мысль, толкнула меня на безрассудство. Если я задумал устроить нам побег, то сейчас самое время. Иначе вынуждаемый миллионером Андрей все-таки сядет на этот трехногий табурет и… Черт! И ведь главное, что освободитель из меня сейчас, как граната из помидора. Следовательно, мне позарез необходима чья-нибудь помощь. И, кажется, я знал, чья именно.