– А вечер накануне убийства он помнит? – нахмурился шеф Северс.

– Да. Ворон рассказал, что женщина умоляла пустить ее в кабинет ректора в районе одиннадцати вечера. Она якобы не успела переписать письма. Но дама просила никому не сообщать, иначе ее могут уволить за нерасторопность. Ближе к полуночи мисс Евгения покинула кабинет Нобиля. Охранник дежурил до утра, никаких прочих происшествий не было. А когда обнаружили пропажу артефакта и убийство дамы, он испугался обвинений. Поэтому и молчал, – бодро отчитался Мур.

– Ей-богу, не охранник, а ребенок. После убийства и кражи мог бы догадаться, что его использовали, – разозлился Лукас.

– Влюбленный мужчина порой совершает глупые поступки, – буркнула я.

А Мур тут же добавил:

– Боялся, что его признают соучастником. Ворон ничего не знал об истинных намерениях мисс Евгении. Эвелин проверила воспоминания.

– Так точно, – подтвердила я версию сыщика. – Кстати, у нашей Евгении были романы и с другими преподавателями, с тем же магистром по хирургии Вольдемаром Вудсом. Уверена, и с Петриком, судя по тем комплектам белья, что я обнаружила в ее комоде и в его воспоминаниях.

– Какая любвеобильная дамочка. Так, может, этот Вольдемар и есть наш убийца? Приревновал любовницу. Ведь в записке, которую вы нашли у мисс Евгении, стояла подпись «Вэ»? Кто из них: Ворон, Вудс, Веллюр или Витас Нобиль? Явно кто-то заходил в тот вечер к ней в коттедж и напоил отравленным вином?! – наседал на нас Лукас.

– Мы это проверяем. Вудс в прочих сомнительных связях не замечен, только роман с мисс Евгенией. Но я приставил к нему человечка, – оправдывался Мур.

Я хмыкнула, потому что «человечком» был Перкинс, который каждые полчаса мел дорожки возле коттеджа Вудса и под окнами его кабинета в учебном корпусе. А сыщик продолжил:

– А Витас Нобиль и Расс Веллюр для романов не подходят. Эвелин их проверила, у одного на уме дочки, а у другого – уколы и клизмы.

– Проверили они! Плохо проверяете, раз преступник до сих пор не пойман. Человечка они приставили! Почему не допросили Вудса с пристрастием? – проворчал шеф и с силой ударил ладонями по столешнице.

В гневе Лукас был прекрасен: черты лица заострились, глаза потемнели и светились опасным блеском, а стихия ворвалась в комнату, распахнув створки окна и разметав бумаги по столу.

– Мы допросили. Вудс все отрицает… – попытался возразить Скотт Мур. – А с пристрастием – не имеем права.

– Вы лучшие полицейские, провидцы! И не можете раскрыть дело! Прошло почти три недели, а у нас ни убийцы, ни артефакта. Позор! – гневался начальник.

– Лорд Северс, у меня предложение, – решила отвлечь внимание Лукаса и взять удар на себя.

– Какое? – Шеф откинулся на спинку кресла, сложив руки на груди.

– Хочу устроиться в Академию целителей на работу секретарем. Тогда смогу быть ближе к преподавателям и студентам, тщательно покопаюсь в воспоминаниях, подслушаю разговоры…

– Нет! – резко перебил меня Лукас.

– Но почему? – удивилась я. – Сделаем хороший грим…

– Я сказал – нет, Эвелин! – упорствовал начальник. – Это опасно. Если преступник – кто-то из преподавателей, он может вас вычислить. А я не хочу найти в академии еще один труп.

Ладно, вернусь к этой теме позже, когда Лукас чуть успокоится. И обратилась к Муру:

– Можешь подготовить список дат, когда артефакт находился в Академии целителей?

– А мне-то это зачем? Вроде кража – твое дело? – недовольно заметил сыщик.

– А затем! Проверь у охранника, не оставалась ли мисс Евгения в эти дни в кабинете ректора, – ответила я Муру.

– Думаете, секретарша могла забирать камень и в другие дни? Не только в день убийства? – Лукас прищурился.

– Хоть мы пока и не доказали, что именно мисс Евгения выкрала камень, но да, я так считаю. Дамочка могла забирать камень из академии и кому-то отдавать, – предположила я.

– Бред какой-то, – проворчал сыщик.

Начальник полиции не обратил внимания на фырканье Мура и медленно протянул:

– Получается, кто-то забирал кристалл целителей для личных нужд?

– Да, – кивнула я. – О том, что камень несколько дней лежал в сейфе ректора, знали все преподаватели и многие студенты. Возможно, в последний раз что-то пошло не так, и мисс Евгению, предполагаемую сообщницу и воровку, убили.

– Или наш преступник никого и ничего не боится, – заметил Лукас.

– Или он близок к достижению цели, – добавила я.

Мур все это время вслушивался в разговор, не перебивая. А затем выдвинул версию:

– Вдруг студенты используют артефакт в каком-то запрещенном ритуале?

– Юношей я проверила – все чисто. А вот студентки или преподаватели – могут, – подтвердила догадку сыщика.

– В последней версии одно «но». – Лукас скептически посмотрел на нас с Муром. – Кристалл целителей не имеет силы. Он не выбрал хранителя, камень спит, поэтому для ритуала непригоден. Кстати, Эвелин, на днях в музей из Арконы приезжает Аристарх Гудвич. Поговорите с ним, лучше распорядителя столичного музея никто не разбирается в артефактах.

Я разочарованно вздохнула – только что погибла такая замечательная версия о тайном ритуале. Шеф жестом указал на выход, намекая на то, что совещание закончено. Уже в дверях он крикнул:

– Мур, Марч, проработайте новые версии! И, Эвелин, задержитесь!

Лорд Северс закрыл дверь, а затем неожиданно взял меня за плечи, притягивая к себе:

– Забудь про маскарад. Я не отправлю тебя на такое опасное задание. Если вор и убийца в академии, он может догадаться. Твой провидческий дар пока не настолько совершенен, чтобы прочитать и понять замысел преступника. И ты не стихийник, чтобы постоять за себя.

– Но я сотрудник полиции. Это моя работа.

Понимаю, что шеф в какой-то степени прав. И в то же время расследование затягивается. Возможно, мы упустили вора, и он продал артефакт. Хотя интуиция подсказывала, что злоумышленник притаился. А ювелиры в один голос уверяли, что только безумец мог выкрасть дремлющий кристалл целителей: для передачи магии он бесполезен, а из страны не вывезешь.

– Бригз поставил своих шпионов вдоль границы, – продолжил Лукас, словно прочитав мои мысли. – Если кто-то попытается провезти артефакт в другую страну, мы узнаем.

– Хорошо. Но если до конца недели мы не найдем преступника, вы, лорд Северс, разрешите мне проникнуть в академию под видом нового секретаря, – оставила я за собой последнее слово и отстранилась.

Лукас слишком близко склонился к моему лицу, а поцелуй с шефом не входил в планы, тем более на рабочем месте.

– Эвелин, в эти выходные стихийники будут поднимать со дна морского храм Аполии. Ты придешь?