– Лэнгли?

– Нет, АН Б.

– С каких пор они стали участвовать в черных операциях?

– Как Мадлен стала Госсекретарем, так и начали.

– Безумие...

– Разделяю ваше мнение. Но интересно другое, – Фишборн спрятал шприц в карман, – инструмент немного необычен. Это не стандарт, а улучшенный вариант для поставки в клиники для очень важных персон. Диаметр иглы уменьшен, у поршня допуски выше, чем принято, рамка из качественной стали... Кто-то начал сильно мешать нашему руководству. И кому-то этот препарат собираются вколоть.

– В Штатах?

– Думаю, нет... Партия уже отправлена.

– А куда?

– Сие покрыто мраком. Перевалочный пункт – Литва. В файлах больше ничего нет.

– Да уж, – Брукхеймер покачал головой, – компьютер – вещь полезная. Но как вы достали образец?

– А вот это – мой маленький секрет...

Пока Бобровский трудолюбиво копался в куче бумаг и с кем-то созванивался, Владислав привел в порядок оружие и разложил его на кухонном столе.

Зашедший выпить стакан воды майор с интересом осмотрел арсенал – укороченный “Калашников”, два “аграна” и целую кучу магазинов.

– Пользоваться умеешь?

– В пределах учебных стрельб, – честно признался Григорий. – АКСУ – я еще понимаю, но откуда эти стволы?

– Со склада... Там их немерено. Вернее, было немерено. Сейчас все в ментовке.

– Производство Хорватии, – майор положил “агран” обратно на стол, – по лицензии. Машинка не очень.

– Других нет.

– Ну, для скоротечного огневого контакта сойдет.

– Я тоже так думаю... Ничего не нашел?

– Почему? Всё ясно.

– И?

– Ледовый Дворец. Заряд, по всей вероятности, они разместят в системе кондиционирования воздуха.

– Как ты это понял? – Рокотов уселся на краешек стола.

Бобровский вытащил сигареты и плюхнулся на табурет.

– Элементарно. Через “Авангард” несколько раз проходили заказы для одной строительной фирмы. Я просто позвонил по справочному, узнал номер телефона и поговорил с менеджером – Как потенциальный клиент. Тот мне и спел песню про свои успехи. Упомянул Ледовый Дворец, мол, и такие заказы выполняют... Остальное уже технические детали.

– Все-таки Президент?

– В процессе визита губернатор его обязательно должен отвезти на стройку, продемонстрировать успехи. Лучшего себе не представить.

– А охрана?

– Они же не могут разобрать корпус дворца на кусочки.

– Счетчик Гейгера работает в любом помещении.

– Существует масса способов сбить его показания, – майор махнул пухлой ладошкой, – та же противопожарная сигнализация. В датчиках используются изотопные элементы. Цифры примерно соответствуют излучению экранированного атомного заряда.

Влад потеребил мочку уха.

– А собаки? Запах взрывчатки они унюхать точно должны.

– Достаточно запаять взрывную сферу в двойную оболочку и откачать воздух. Так в принципе и делается при нормальном производстве изделия...

– Черт! Получается, что закладка устройства под силу кому угодно.

– В общих чертах – да. Однако есть нюанс, который меня беспокоит значительно больше факта наличия бомбы. Откуда она взялась – разберемся. Но как они получили коды инициации?

– Ясхар об этом ничего не говорил. Похоже, речь о кодах вообще не шла.

– Ты уверен?

– Пол пентоталом натрия не врут – Он сказал всё. что знал. Единственные документы, что у них были, – это описание устройства боеголовки. Технологическая схема.

– Но как они его намерены взорвать?

– Спроси что полегче... Бобровский затушил окурок.

– Ладно. Пойду еще покопаюсь. Попробую просчитать конкретное место вентиляционной системы.

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Да нет... Отдыхай. Ты всю ночь не спал...

Молодцеватый генерал армии встретил Секретаря Совета Безопасности у ворот отдельного командного пункта и сопроводил высокого гостя в бункер, где на огромной электронной карте были отмечены все места базирования ядерных боеголовок.

Полковник походил у табло, провел пальцами по сияющей крышке пульта контроля и остановился возле левого края карты.

Накануне генерал получил прямой приказ от командующего РВСН об оказании всемерной помощи посетителю и теперь стоял навытяжку в ожидании вопросов.

Секретарь Совбеза вздохнул.

– Вы, как мне говорили, можете вызвать на экран сигналы маячков любой боеголовки?

– Не совсем так. Сначала маячок активизируется.

– Что нужно для этого знать?

– Серийные номера изделия и код. Запускается программа активации, и через две минуты вы видите пульсирующий огонек, – генерал отвечал просто, стараясь не запутать гостя мудреными терминами.

– Есть вероятность отказа маячка?

– Он многократно продублирован. Естественно, ракеты на подводных лодках мы не определяем. Только наземные и воздушные силы. Боеголовки на субмаринах имеют иные системы контроля, рассчитанные на поиск заряда уже после старта.

– То есть “Щучий капкан” здесь не обозначен?

– Почему? Обозначен. Контейнеры имеют стационарные точки закрепления. Раз в год проводится их выборочный контроль с подводных аппаратов.

Другому чиновнику генерал ничего бы о “Щучьем капкане” не сказал. Сделал бы вид, что впервые слышит это словосочетание.

Но не Секретарю Совбеза.

– А “Маятник”?

Генерал позволил себе улыбнуться.

– Вы возле него стоите.

– Мы можем дать команду на включение маячков?

– Только после сброса воды. Шахты расположены на глубине пятидесяти метров под искусственным болотом. Вода уходит в случае подготовки к боевому применению.

– Когда в последний раз вы проверяли работоспособность системы?

– Шахты “Маятника” остались только в Белоруссии. В остальных республиках боеголовки демонтированы и вывезены в Россию. Во избежании недоразумений. Последняя проверка была осуществлена в январе.

– Сколько ракет в Беларуси?

– Восемь. Снабжены неразделяющимися зарядами мощностью по семьдесят килотонн. Системы наведения ориентированы на Германию.

– Как я понимаю, эти восемь боеголовок в общий реестр не входят?

– Так точно, – генерал обвел рукой пустой зал, – о “Маятнике” даже у нас знают считанные единицы. Перед разговором с вами я вынужден был перевести дежурную смену операторов на дублирующий пульт. Сведения о “Маятнике” составляют государственную тайну особой важности и могут обсуждаться только по прямому указанию командующего.