rusplatforma.org

Утром на работе не появилась Марина.

Сэммел отсыпался, вчера они прибыли в Сургут в час ночи, и сам опоздал на работу. В офисе, недоуменно взглянув на пустое место ассистентки, он сам включил кофейную машину, прошел в кабинет и начал писать очередной отчет заказчику с рекомендациями по укреплению безопасности. Только закончив его, он понял, что что-то не так. Вышел в приемную. Милош сидел и пил кофе, а Марины не было…

– Где Марина?

Серб достал сотовый телефон, набрал номер. Пожал плечами:

– Не отвечает, сэр…

Сэммел снял трубку стационарного аппарата. Набрал короткий внутренний номер дежурного администратора.

– Это Сэммел. Мисс Ивонина не появилась на работе. Она ни о чем не предупреждала?

– Нет, сэр.

– Когда она последний раз проходила в здание?

– Минутку… двадцать четвертого, то есть вчера, сэр. Вышла как обычно, в девятнадцать тридцать.

Конечно, всякое может быть, но…

– Прикажете подготовить документы на увольнение, сэр?

– Пока не нужно. Активируйте дежурную группу поддержки, мне нужно два вооруженных человека и машина.

– Есть, сэр.

Предчувствие грызло душу.

– Милош, едем. Готовься к неприятностям.

Пожав плечами, серб допил кофе и вышел из приемной. Готовься к неприятностям – значит, надо было спуститься вниз и взять сумку в дежурной – их там несколько, и в каждой – автомат Калашникова и все необходимое для серьезного боя.

Вернувшись в кабинет, Алекс Сэммел достал из сейфа свою сумку, в которой было все необходимое на случай неприятностей, – она выглядела как деловой кейс. Достал из него «МР5К», передернул затвор. Взведено и поставлено на предохранитель, cocked and locked. Посмотрим…

Немного подумав, Сэммел взял из сейфа пачку долларов и спрятал в карман.

* * *

Марина Ивонина, как оказалось, жила в типичном советском пятиэтажном доме, примерно таком, какие немцы нашли в Восточном Берлине, когда страна объединилась. Совершенно ужасающие строения, не держащие тепло зимой, не имеющие кондиционера, лифта, мусоропровода, с маленькими комнатушками, в которых иногда жило по несколько человек, одинаковые по архитектуре. Для того чтобы подняться наверх, надо было преодолеть несколько лестничных пролетов, исписанных непристойным граффити и изгаженных нечистотами. Просто удивительно, что в двадцать первом веке, в стране, которая первая вышла в космос, в таких условиях жили люди…

Одна «Тойота» остановилась на выезде, блокировав двор. Вторая – медленно покатилась по асфальтированной дорожке перед домом. Во дворе в куче песка играли дети, увидев машину, они сворачивали игры и бежали прочь. Все-таки их здесь не любят.

– Здесь… – сказал Саня и остановил машину.

Милош вышел, осмотрелся. Потом кивнул и открыл дверь.

– Нормально.

Вместе, вдвоем, они направились к подъезду. Дверь в подъезд перекрывала стальная дверь, явно установленная позднее и проектом не предусмотренная…

– Минутку, сэр…

Серб достал что-то вроде электрического тестера, приложил к тому месту, где должен был быть ключ, – и дверь, пиликнув, открылась…

Из-за того, что дверь была стальная – на ground floor, том, который русские упорно именуют первым, – была кромешная тьма. Серб не обнаружил опасности, позволил войти охраняемому. В подъезде было удивительно чисто, лестницы нависали над головой, на площадке было по три квартиры. Разномастные, стальные двери – люди боялись. На некоторых были номера, на некоторых нет. На втором этаже ряды почтовых ящиков без указания имени владельца.

– Четвертый этаж, – серб произвел несложный подсчет.

– Пошли.

Они поднялись на четвертый. Нужная дверь была стальной и выкрашена в зеленый цвет, немного похожий на цвет хаки. Сэммел кивнул – и серб вдавил кнопку звонка. Раздался неприятный звук, приглушенный дверью…

Тишина. Но Сэммел услышал едва слышное движение в квартире – кто-то там был.

– Звони.

Серб позвонил еще раз. Потом еще…

– Кто там? – наконец раздалось из-за двери.

– Мэм, это Алекс Сэммел, я бы хотел поговорить с мисс Мариной, если это возможно.

Молчание.

– Ее нет!

Лжет…

– Мэм, мисс Марина работала на меня. Я бы все же хотел поговорить с ней и выплатить ей выходное пособие, если она увольняется. Пожалуйста, мэм…

Снова молчание. Потом лязг засова…

Женщина, которая выглянула в щель между косяком и дверью… он сначала подумал, что это его мать… так они были похожи. Но его мать… его мать сейчас жила с отцом в Майами, они ходили на собственной небольшой лодке в море, а мать записалась на фитнес и присылала свои фотографии и фотографии дома по электронной почте. И по скайпу, когда они разговаривали, она выглядела здоровой и цветущей, несмотря на годы. А эта женщина… она была какой-то тусклой и… уработанной. Избитой жизнью в хвост и в гриву и из последних сил тянущей лямку.

Но тянущей…

Алекс Сэммел постарался улыбнуться.

– Мэм, Марина работала у меня ассистенткой и…

Лицо женщины внезапно исказилось от злобы, она неожиданно плюнула в его. Попала в подбородок.

– Убирайтесь! Чтобы духу вашего здесь не было… Убирайтесь!

Из квартиры слышались сдавленные рыдания. Женщина попыталась захлопнуть дверь, но Алекс успел подставить ногу.

– Мэм, я не желаю ничего плохого…

– Вы! Чтоб вы сдохли все, твари! Вы такие же, как и эти… убирайтесь, сказала! Нет ее! Нет!

Все было понятно. Алекс достал из кармана деньги, протянул женщине.

– Возьмите. И не держите зла, мэм…

Женщина взяла пачку денег – десять тысяч долларов. Бросила ее американцу в лицо. Захлопнула дверь, на этот раз Алекс не препятствовал.

Серб молча ждал. Менеджер региона, отставной сержант морской пехоты США, достал платок и вытер лицо. Затем нагнулся и поднял пачку денег. Пошел обратно, вниз, серб последовал за ним. На втором этаже, у почтовых ящиков, он внезапно остановился – и серб остановился тоже, как заводной солдатик…

– Знаешь, почему мы проиграли в Афганистане? – внезапно спросил отставной морской пехотинец.

– Нет, сэр.

– Мы не учли местной специфики, друг. Когда у нас взорвали небоскребы и убили три тысячи невинных людей, мы десять лет искали Бен Ладена и нашли его, когда все это не имело никакого значения, а мы были посмешищами для всего Востока. Если вместо этого мы бы отправили бомбардировщики и убили триста тысяч человек в Кабуле, мы бы выиграли эту войну, друг. Ты так не думаешь?