* * *

Просто добрый человек. Годится?

Поехали.

Представьте себе раннюю московскую весну последней четверти двадцатого века: настроение есть, а весны нет. Не может никак прийти. Климатические метаморфозы. Автобус. Женщина сидит на переднем сиденье слева и внимательно смотрит в окно. Обычная утренняя поездка на любимую работу. За спиной, всё удаляясь, хорошая квартира с первым мужем (см. стр. 123), Д, налаженный быт. Впереди рабочий день в присутствии влюбленного начальника. Ей двадцать три года, скоро будет двадцать четыре, это ее год, всё должно получаться - и получается. Рядом сел человек.

Пять минут он молчит, глядя только вперед. Потом улыбается и говорит:

- Доброе утро!

- Здравствуйте, - отвечает она и тоже улыбается, глядя только вперед. - У вас принято знакомиться в автобусах?

- Нет, не принято. Я увидел выражение вашего лица и захотел заговорить с вами. Просто так. Но для этого сначала надо сделать вид, что собираешься познакомиться в транспорте. Вы явно не любите этого, но встретились мне именно в автобусе, и что же делать?..

- Да уж. Ничего не поделаешь. Так вот: доброе утро, меня зовут Ли.

- Отлично, а меня П.

- Редкое имя. Первый раз такое слышу.

- Ничего страшного. Вы едете до метро? - спрашивает П.

- Да.

- А потом? - он наконец повернул к женщине голову. Хорошая голова, красивая; хоть и усатая, но без вульгарности. Смуглая кожа, голубые глаза, решительные черные брови. Короткая стрижка. Брюнет с легкой проседью. Очень симпатичный мужчина.

- Потом на работу. Близ Садового Кольца я проведу весь день до самого позднего вечера.

- А потом? - спрашивает П.

- А потом сяду в метро, потом в этот же автобус и вернусь домой, где на кухне, на диване, удобно лежит мой муж.

- Простите, инвалид?

- Нет, безработный.

- Вы содержите семью?

- Немного. Его родители вносят деньги на пропитание сына.

- Вам трудно живется?

- Сейчас не трудно. Раньше бывало всякое, трудное детство, небеспроблемная юность, еще кое-что, всего по чуть-чуть, знаете, понабралось... Но сейчас все нормально. Жить можно. Живу.

- Кто ваш муж?

- Мужчина.

- Извините... - смутился мужчина.

- Скоро моя остановка, - сказала женщина.

- И моя. Она вообще-то конечная.

- Ну спасибо за внимание, очень было приятно... - стала говорить женщина, вставая.

- Пожалуйста. Пойдемте в метро. Нам пока по пути.

И они пошли к метро, болтая, как старые приятели, не опасающиеся выболтать заветные тайны, поскольку никаких тайн между старыми приятелями уже нету.

В метро говорить трудно, поезда шумят. Пришлось еще немного покататься на общественном наземном транспорте вместе, да им и по дороге. Он вышел с нею на ее остановке, довел до подъезда её любимой конторы, сказал номер своего телефона и откланялся.

Она пошла трудиться на благо отечественной культуры и время от времени вспоминала его добрые глаза и невульгарные усы.

Дома она сказала мужу, что познакомилась в автобусе с хорошим человеком, на что муж заметил:

- У хороших людей тоже есть х...й.

- Наверное, - ответила мужу жена и стала готовить ужин, пока муж читал новую книгу и с чувством разглагольствовал о достоинствах её художественного оформления.

Прошло два месяца. У неё вышли крупные неприятности на работе, имевшие плоское, вульгарное внешнее решение. Удалось справиться. Она пришла домой совсем больная. Ее рвало на нервной почве впервые в жизни, потому что сегодня она чуть не лишилась своей любимой работы на ниве отечественной культуры.

На кухне сидел муж, пил водку с другом, внезапно посетившим Москву.

- А подай-ка нам пожрать! - сказал муж жене.

Она пообещала подать и пошла в ванную, чтобы смыть с себя этот страшный скандальный день, когда её чуть не выгнали на улицу. Чуть не разлучили с любимым делом, важнее которого нет ничего на свете.

Легла в теплую воду, закрыла глаза и попыталась успокоиться. В конце концов, друг мужа с водкой на кухне - это еще не самое ужасное, что случается в семейной жизни.

Выбравшись из ванны, она заметила, что не может удерживать корпус в вертикальном положении. Стресс поломал её вестибулярный аппарат. Рвота прекратилась - уже нечем было, но представить себе даже мимолетный подход к плите, хоть каплю любого кухонного аромата, а тем более водочного, - это было нереально. Кафельные квадратики на полу ванной плыли, мимикрировали, прикидывались калейдоскопом, а самое неприятное - сильно притягивали к себе. И притянули. Женщина упала на влажный пол, не заметив, как рассадила локоть и колено. Кое-как встав, завернулась в полотенце - и только тогда заметила кровь на махровой ткани.

В ванную, весело покачиваясь, ввалился муж и поинтересовался, когда наконец им с гостем окажут внимание. Зрелище, открывшееся его взору, могло бы вызвать некое сострадание у непредвзятого трезвого наблюдателя, но, увы, всё получилось решительно наоборот. Растрепанная, с мокрыми волосами и окровавленными конечностями, жена взбесила его своей беспомощностью и явной неготовностью к каким-либо контактам с внешним миром.

- В чем дело? - развязно спросил он, грубо хлопнув ее по груди.

- Я не могу стоять на ногах. Сегодня меня чуть не уволили с работы...

- Ну - не уволили? - уточнил муж.

- Нет. Люди добрые спасли.

- Ну и иди тогда на кухню, а то мне неудобно перед гостем... - И закрыл за собой дверь.

Женщина поняла вдруг, что самое правильное - одеться

и любой ценой выползти на улицу. Голова мужа целее будет,

право.

На крючке в ванной висели её старые джинсы и огромная рубашка в клеточку, много лет назад случайно перешедшая к ней с плеча ее отца: были в лесу на пикнике, поднялся ветер, и рубашку надели просто так, чтоб плечи не мерзли, а рубашка возьми да и освойся. Рубашка обычно висела в ванной вместо халата. Ей это легко удавалось - быть халатом, поскольку разница в размере была пунктов двадцать.

Женщина нацепила на голое влажное тело рубашку и джинсы, взяла с полочки свою зубную щетку и посмотрела в зеркало: вид был ужасный. Что там синяки под глазами и бледно-зеленый фон в целом! Затравленный взгляд, красные заплаканные глаза, взъерошенные лохмы по плечам, только что вымытые и еще не расчесанные. Рубашка висела на плечах мешком на швабре. Было страшно.

Как выбраться из квартиры? Женщина тихо приоткрыла дверь, высунула нос: с кухни доносился звон граненых стаканов. Понятно, портвешок. Понятно, подумала она и юркнула в большую комнату, схватила свою сумочку и поискала щетку для волос. Нету нигде. А, ладно, пойду так. И двинулась на цыпочках в прихожую. Когда замок уже почти открылся, муж с кухни вдруг уловил подозрительное движение в квартире и кинулся в прихожую. Обнаружив описанное выше зрелище, он быстро понял, что жена от него уходит - и загородил дверь спиной. Вслед за ним в прихожую вышел друг и сказал "ребята-ну-что-вы..."