— Док! Она холодная!

Я рванулся к нему и протянул руку. Ножка девочки показалась ледяной. Умерла…

Я заставил себя собраться и поднял камеру. Это надо снять — обязательно! Северина откашлялась.

— Дети! Я понтифик максимус Северина Гракх. Мы прибыли, чтобы забрать вас в Рому. Вас не будут обижать.

— Ты не обманываешь? — в ворохе тряпья показалось бледное личико. — Нас сюда привезла понтифик. Говорила, что будет хорошо. А нас бьют и забирают кровь. Ия вечером умерла, а перед ней — Майя…

Северина растерянно оглянулась на меня. Я отдал камеру Олегу.

— Я сенатор Ромы Игорь Овсянников. Клянусь: понтифик сказала правду. Этой ночью войска Ромы вошли в поселок. Ваши обидчики связаны, их будут судить. Никто более не посмеет вас обидеть. Сейчас вас отведут в баню, где помоют и переоденут. Затем накормят. В Рому вы поедете в повозке. Там много подушек и очень мягко. Согласны?

— Да! — вразнобой зазвенели голоса.

Я достал из сумки ключи и отпер решетчатую дверь. С нар соскользнула худенькая девочка. Шагнув ко мне, она покачнулась. Я подхватил ее на руки.

— Не вставайте! — крикнул остальным. — Мы отнесем вас. Лиона!

Жена сорвалась с места и убежала. Следом устремилась Амага. Спустя короткое время за дверью затопали сапоги. Ворвавшиеся преторианки стали разбирать детей. Две из них вытащили из-за решетки мертвую димидию. Я отдал Олегу девочку и забрал камеру. Я обязательно покажу миру этот Освенцим! Пиндосы гребаные! Нацисты!..

В себя я пришел у вышки. Рядом маячил Олег. Все правильно: димидиями занимаются преторианки. Девочек я осмотрел. Экстренной помощи им не требовалось. У всех истощение и слабость на фоне потери крови. Покой и усиленное питание — и они поправятся. Северина проследит. У коновязи, прицепленные к ней наручниками, топтались охранники. Внезапно мне пришла мысль.

— Отцепляй их! — сказал я, указав на охранников.

— Зачем? — удивился Олег.

— Отведем в одно место.

В глазах десантника мелькнуло понимание. Он побежал вдоль коновязи, орудуя ключом. Освобожденных пленников сцеплял браслетами попарно. Нелишняя предусмотрительность. Последнему охраннику пары не хватило, и Олег замкнул браслеты на его руках. Мы загнали пленных в лабораторный корпус, где затолкали за решетку вместо спасенных димидий. Охранники набились туда, как сельди в бочку. Олег запихивал их, не церемонясь. Заперев обе двери, мы направились обратно. Меня мучило ощущение: что-то неправильно. Я не мог понять что, поэтому шагал рассеянно.

— Что теперь, Док? — спросил Олег, когда мы оказались у вышки.

Я поднял глаза к небу. Светает. Когорта придет скоро. Передадим Валерии поселок и займемся делом. Надо потрошить задержанных. Начнем с босса. Надо все записать… Стоп! У последнего пленника не было пары. Их нечетное количество. А пиндос говорил: «Двадцать восемь…» Идиот! Сразу следовало пересчитать!

— Олег! — крикнул я. — Не всех повязали. Где-то еще один.

На вышке что-то лязгнуло. Олег поднял голову и выхватил пистолет. В следующий миг меня будто палкой по голове хватили. И пришла темнота…

Поселок FAGG, 5.30 АМ. Первый час по местному времени

Пит проснулся от боли в голове. Внутрь черепа словно засунули мяч и теперь накачивали его. Из-за этого голова ныла, виски будто иголками кололи. Пит полежал, малодушно надеясь, что боль пройдет, но та только усилилась. Охнув, начальник охраны встал и потащился к холодильнику. Там нашел початый блистер с зелеными таблетками, вылущил одну и бросил в рот. Скривившись от горечи, открыл кран, склонился и приложился ртом к струе. Вода была теплой — согрелась за ночь, Пит сморщился, но проглотил. Отдуваясь, прошел к стойке, разделявший его квартиру-студию на жилой и кухонный отсеки, взгромоздился на барный стул. Мяч в голове шевельнулся, виски кольнуло. Пит выругался и стал ждать, пока лекарство подействует. Рассеянно елозя руками, он нащупал бутылку и машинально потряс ее. Пустая… Вчера была полной. «Виски больше нет, — тоскливо подумал Пит. — Придется клянчить у Говарда. А тот не даст. Новый конвой не скоро, а свою долю я выбрал…»

Занятый грустными мыслями, он не прислушивался к происходящему за окном. Снаружи разговаривали, доносился звук шагов, лязг металла, но это не зацепило его внимания. Обычное дело. Квартира Пита размещалась на первом этаже главного здания, окна смотрели на площадку перед воротами. Несколько шумно, зато удобно: не выходя наружу, можно глянуть, чем занимаются подчиненные. Остальные помещения первого этажа занимали гостевые апартаменты, на втором располагались квартира и кабинет босса и комната Марты. Окна их спален выходят на противоположную сторону дома. Там разбит крохотный садик Есть декоративные кусты, клумба с цветами. Ухаживает за ними Марта, ей это очень нравится. Приятно утром выглянуть в окно и полюбоваться цветочками. Хотя сейчас зима, и клумба не цветет…

Боль стихла. Пит поколебался, решая, что делать: отправиться досыпать или проявить служебное рвение. «А чем заняться? — лениво подумал он. — Парни натешились с девочками и спят. Часовой — на вышке, Фил — в операторской. Если б что заметили, разбудили. Сармы за холмом тоже, наверное, дрыхнут. Напились кислого молока, натанцевались на радостях…» Внезапно он замер. Острая догадка пронзила его выздоровевшую голову. Он понял, от чего скребся червячок Сармы! У одной из сопровождения Амаги глаза были голубыми. Такого не бывает! У сарм они или желтые, или коричневые…

Пит схватил коробочку рации и нажал на тангенту.

— Фил, ответь! Фил!..

Оператор не отозвался. Пит переключился на часового, но и тот молчал. Встревоженный начальник охраны прошлепал к окну, раздвинул шторы. Остолбенел. Вдоль коновязи тянулась шеренга его подчиненных. Все были пристегнуты наручниками к стальной трубе. До коновязи недалеко, так что начальник охраны это хорошо разглядел. Возле шеренги пленников топталось двое незнакомцев в бронежилетах. У одного, среднего роста, на поясе имелась кобура с пистолетом, у второго, высокого и крепкого, за спиной вдобавок висела винтовка.

Пит отпустил штору и отступил в глубь комнаты. Взяв рацию, попытался вызвать босса. Говард молчал. «Поселок захвачен! — догадался Пит. — Но кем? Как? Без шума, выстрелов… Это русские!» — догадался он.

В том, что это русские, начальник охраны не сомневался. Только им да израильтянам такое под силу. Однако евреи в Пакс не полезут. У них с турками и без того терки, а тут вломиться на чужую территорию… Русские договорились. У них полно нефтедолларов, а турки деньги любят. Босс был прав: этот Овсянников не врач. Он опытный и подготовленный разведчик. Русские забросили его в Пакс, чтоб подготовить захват поселка. Он освоился, а затем договорился с сармами. Для этого и ездил в Балгас. Дандаки согласилась ему помочь. Сарма с голубыми глазами — это и есть русский. В сопровождении Амаги были наверняка и другие. Продажа воска — повод изучить систему охраны. Выдавая себя за кочевников, русские сделали это, а ночью сумели проникнуть внутрь. Но как прошляпили Фил с часовым? «Девочки! — догадался Пит. — Понтифик с русскими тоже в сговоре. Обычная «медовая приманка». Это даже в кино показывают. Мужик западает на красавицу, а та — агент. Парней вырубили, а затем обезвредили Фила с дежурной сменой. До часового добрались…»