Меня знобит? Коль он - любовь , то что же

Любовь? Добро ль?.. Но эти муки, Боже!..

Так злой огонь?.. А сладость этих мук!...

Стихи о любви здорово заводили, и к приезду Тиффани он уже еле сдерживался.

Никогда не набрасывался голодным зверем, соблюдал определенный ритуал. Сначала - ужин вдвоем на просторном балконе с видом на море, горы и закат. В интимной обстановке: при свечах, с вином и официантами. Беседы ни о чем, взгляды, прикосновения, неопределенность... Которые иллюзия и самообман - оба знали чем закончится вечер. Но почему не дать волю фантазии? Иллюзии и самообман сопровождают нас в любви, возвышая, делая чище.

Ритуал Роберт соблюдал свято - дань романтизму, с которым у юных дев связаны представления об отношениях. Он-то сугубо практичный и циничный, к возвышенным материям не расположен, а Тиффани приземлять ни к чему. Очень не хотел, чтобы у нее зародилось отвращение к нему, подозрение, что использует как проститутку.

Это было неправдой.

Он любил ее. Страстно, глубоко, до сердечной боли. Как умеет любить мужчина, достигший возраста мудрости, повидавший и испытавший на своем веку такое, от чего обычный человек сошел бы с ума или бросился под поезд. Мужчина, слишком хорошо знающий цену добру, а особенно - злу, давно и бесповоротно продавший душу дьяволу. Мужчина, уставший от ненависти, и осознающий, что любит в последний раз.

Любовь нельзя было назвать «с первого взгляда». Впервые увидев, он собирался ее убить.

26.

До недавнего времени Роберт Ди Люка числился членом организованной преступной группировки под названием Ндрангета. Не рядовым членом, а лучшим киллером за всю ее стопятидесятилетнюю историю. Пару лет назад он по собственному желанию отошел от активной деятельности и вышел на пенсию.

Звучит нелогично, как известно - киллеры на пенсию не выходят, потому что долго не живут. Тем более невозможно добровольно выйти из мафии, только ногами вперед - в гробу.

У Роберта получилось почти невозможное.

Звание «лучшего киллера» он носил не зря. Метких стрелков много, а «лучшие» наперечет. Он не только имел острый глаз, твердую руку и железные нервы, но обладал на редкость сообразительным умом. Он заранее позаботился об обеспеченной, а главное - гарантированной, старости, приняв меры к личной безопасности, которые не нарушал. Мер много, они сводились к тому, чтобы как можно меньше людей знали его в лицо и вообще знали о его существовании.

Друзей не заводил, да в мафии такого понятия не существует, только «свои» и «чужие». Свои уважали, чужие боялись и предпочитали не связываться. Себе дроже: ликвидировать его сложно и может дорого обойтись. Пули его не знали пощады даже к близким родственникам, что уж говорить о врагах...

Бедная итальянская провинция Калабрия расположилась на самом «носке» Аппенинского «сапога», и жизнь после войны была там тяжела. Ландшафт гористый, климат непостоянный, условий для земледелия нет, надежных дорог тоже. Вдобавок жители Монтофино разговаривали на особом язык «гресиано», который сохранился с античных времен, когда территрия была занята греками. Языка не понимали даже в соседних деревнях, что способствовало чувству оторванности.

Люди выживали как могли - крестьянским трудом или ремеслом. По старинке занимались «собирательством» даров природы. Роберто Ди Люка с малых лет ходил в леса за провиантом и на всю жизнь запомнил горьковатый вкус хлеба, замешанного на желудевой муке.

Однажды с двоюродными братьями Луиджи и Антонио наткнулись на туннель в горе. Долго стояли, обсуждая - входить или нет. Туннель рукотворный, вероятно неглубокий, мог оказаться складом разбойников и, если они сейчас на охоте, удастся чем-нибудь поживиться. О том, что хозяева могли быть дома, мысли не пришли.

Как самый шустрый, Роберто вошел первым. В туннеле было сыро, темно и вообще неблагополучно, казалось - изо всех углов за ним следят горные духи. Где-то капала вода, и от этих размеренных звуков напрягались нервы. Эхо повторяло каждый шаг и шорох. Когда оно загудело не по-человечески, дети бросились бежать.

Роберто бежал последним. На выходе его кто-то поймал за вороник ветхой курточки, доставшейся от старшего брата Стефано.

- Ты кто? - спросил сурового вида мужчина таким грубым голосом, что мальчику показалось - сейчас он его съест.

От страха едва не позабыл собственное имя.

- Рр-о-б-бе-р-то... - промямлил еле слышно.

Мужчина прищурился, пригляделся.

- Ди Люка?

- Да-а-а...

- Зачем в туннель ходил? Только не ври, а то хуже будет.

- Еду искать...

- Твоего отца Тони зовут? - Мальчик утвердительно мотнул головой. - Мы с ним вместе в госпитале лежали. Он на всю палату письма от жены читал... Мелани, кажется?

- Да-а-а...

- А мы с тобой родственники, приятель.

- Как это? - Роберто не поверил. Всех родственников знал в лицо. Да их немного было: двое оставшихся в живых после войны братьев отца, их жены и семеро детей, двое из которых Луиджи и Антонио сбежали, оставив Роберто в лапах чудовища.

Мужчина непонятно объяснил про чью-то двоюродную сестру, которую отдали замуж в соседнюю деревню, и она теперь его мать, а девичья фамилия ее Ди Люка.

- Меня Джузеппе зовут, - представился мужчина, по-прежнему не отпуская воротник. - Голодный? - спросил чуть мягче.

- Да... - коротко подтвердил Роберто и замолчал: от жалости к самому себе в горле встал комок, предвещавший слезы.

- Еду заработать надо, - назидательно произнес Джузеппе и разжал, наконец, пальцы.

Роберто убегать не поспешил. Догадался - новоприобретенный родственник желает помочь.

- Я согласен.

27.

Так Роберто поступил в мафию. Тогда репутация ее была незапятнанной, цель создания благородной - защищать права простых людей на отдаленных горных территориях, куда ни судьи, ни карабинеры носа не совали. Название Ндрангета означало «героизм», и Роберто свято верил в ее идеалы, представлял себя Джузеппе Гарибальди - борцом за права народа. Его приняли на мелкие поручения и платили настоящие деньги. Отдавая матери, он не признавался, каким образом заработал, да она не спрашивала: когда стоит вопрос выживания, тут не до морали.

Роберто прошел школу жизни ускоренными темпами и накрепко заучил уроки. Когда семья переехала в Новый Свет, он имел пять лет активного криминального стажа из тринадцати общего жизненного.

В новой стране он принял имя Роберт - на американский манер и начал мафиозную карьеру сначала. Пригодился ранее приобретенный опыт. Учил язык, работая мальчиком на побегушках у тех, кто стоял выше по иерархической лестнице. Тренировался в мошенничестве на сверстниках - ловко манипулировал кубиками при игре в крэп, продавал негодные вещи, брал в долг и не отдавал.