— Я пристроила ее ко двору. Вытащила из грязи. Что сталось бы с ней без меня? Однако она выходит замуж, об этом знает весь двор, а я нет.

Анна беззаботно обмахивалась веером. Что это с ней? Расстроила миссис Фримен и ухом не ведет?

— Это в высшей степени необычайно. Раньше миссис Морли не имела от меня секретов.

— Я всегда любила делиться секретами, — ответила Анна, — особенно с вами. Иногда думала: «Надо рассказать об этом Саре». Еще в те дни, когда ни вы, ни я не были миссис Фримен и миссис Морли.

— И все же не сказали мне об этом браке.

— Советовала Мэшем сказать вам… но она не захотела.

Как тут не выйти из себя?

Сара ушла при первой же возможности и направилась прямиком к миссис Дэнверс.

— Расскажите мне все, что знаете об этом деле, — резко потребовала она.

— Ваша светлость убедились в том, что этот брак состоялся?

— Убедилась, а также в том, что меня намеренно держали в неведении. Теперь рассказывайте все, что знаете.

— Эбигейл Хилл ежедневно проводит часа по два в зеленом кабинете. Принц тоже бывает там, но почти все время спит, а зачастую королева и Хилл сидят там вдвоем.

— Она разговаривает с королевой?

— Да, ваша светлость.

Разговаривает с королевой! Посоветовала ей не брать миссис Вейн, а взять вместо нее ту, кого выбрала сама — дочку Дэнверс. Хилл нисколько не заинтересована в ее дочке. У нее единственная цель — воспрепятствовать протеже герцогини.

— Она играет на клавесине ее величеству, ставит компрессы, делает массаж. Я часто видела ее сидящей на скамеечке у ног королевы. Если Хилл рядом нет, королева тут же посылает за ней. Я слышала их смех и… передразнивания.

Глаза Сары сузились. Высмеивают ее. Высмеивают герцога. Да, это поистине враг. Ну, она ей задаст. Скоро никто при дворе не посмеет произнести фамилию Мэшем!

— А потом еще, ваша светлость, ее кузен. Она с ним очень дружна, и он носится с ней.

— Кузен?

— Мистер Харли, ваша светлость.

Сердце у Сары заколотилось. Несколькими словами Дэнверс придала совершенно другую окраску всей истории.

— Они довольно тесно общаются. Он называет ее «дорогая кузина», а она изо дня в день впускает его в зеленый кабинет, и они сидят там вместе: королева, мистер Харли, Эбигейл Хилл… и принц, но он спит почти все время.

— Почему не рассказали об этом раньше?

— Я хотела… но, казалось, ваша светлость не желает слушать.

— Харли в зеленом кабинете с королевой, а я не желаю слушать! Вы спятили, Дэнверс. Выжили из ума. Что еще?

— Иногда с мистером Харли приходит мистер Сент-Джон, ваша светлость. Они в прекрасных отношениях с Хилл.

— Долго это продолжается?

— Не знаю, ваша светлость… по-моему, долго.

Герцогиня поднялась и вышла. Подобные потрясения в ее жизни случались редко. То, что ей казалось наглостью невоспитанной горничной, оказалось серьезной придворной интригой.

Сара была в растерянности. Впервые в жизни она не знала, как действовать. Джон за границей. От Годолфина проку мало. С Сандерлендом она не ладила. И непонятно, сильно ли потеснила ее Эбигейл в сердце королевы.

Герцогиня знала, что Анна не может обходиться без подруг. Так повелось с детства; и Мария, ее сестра, была такой же, пока не вышла за Вильгельма. Анна избрала в наперсницы Сару, но Сара терпеть не могла ее чрезмерного обожания; она раздраженно отворачивалась от его проявлений, и подчас, как понимала сама, выдавала свои чувства. Не будь Анна королевой, Сара давно порвала бы с ней отношения. Они претили ее натуре; и с возрастом Анна становилась для нее все противнее. Но ей требовалось расположение Анны. Саре нужно было управлять королевой, раз она собиралась принести своей семье славу и богатство.

Герцогиня находила себе дела вдали от двора, она избегала королеву, это так, а в ее отсутствие эта тварь, это ничтожество, почти что прислуга коварно подлизывалась к королеве со своими лосьонами и компрессами, музыкой и передразниванием, лестью и заботливостью.

— Какая гнусность! — восклицала Сара.

Но она понимала, что любой ценой должна изменить это положение. Жаль, что рядом нет Джона. С его холодным, рассудительным умом он бы знал, как надо действовать. Иногда она укоряла Маля за осторожность. Однако сейчас ей не хватало именно его осторожности.

— Что делать? Бессмысленно видеться с этой старой дурой, Анна опять будет твердить: «Я советовала Мэшем сказать вам, а она не захотела». И ничего больше от нее не добьешься.

Значит, надо снова увидеться с Эбигейл и, если будет нужно, придется вытрясти правду из этой твари.

Сара поехала в Вудсток. Там, по крайней мере, находилось свидетельство почтения к Мальборо. Бленхейм должен был стать одним из самых роскошных дворцов в Англии, и строился он для Мальборо в память о замечательной победе герцога.

Это был бальзам на душу; но она не ладила с Ванбру и жалела, что приняла его проект. Держался архитектор надменно. Как будто дом строился для него. Она отчитала Ванбру, и это слегка развеяло ее мрачное настроение, но в сложившихся обстоятельствах ничего не могло изменить.

Сару потянуло к перу и бумаге. Она успокаивалась, изливая гнев в словах. Написанные, они приносили почти такое же удовольствие, как высказанные.

В письме герцогиня осыпала королеву упреками в двуличии. Почему, почему, почему она скрывала от нее замужество Мэшем? Какой в этом был смысл? Миссис Фримен, всегда заботившаяся о миссис Морли, поражена, что та могла так обойтись с нею.

Анна ответила:

«В последнем письме Вы изволили совершенно несправедливо обвинять меня, особенно относительно Мэшем. Говорите, я уклонилась от прямого ответа на то, что было для вас предметом наибольшего беспокойства, придав происшедшему ложную окраску, и это возбудило у вас подозрения. То, что я сказала вам — совершенная истина, безо всякой, по-вашему выражению, окраски…»

Это письмо, совсем не похожее по тону на другие письма от «несчастной верной Морли», могло бы предостеречь Сару, но герцогиня была не в состоянии внимать каким-либо предостережениям.

Она, по собственному выражению, хотела получить прямые ответы на прямые вопросы, хотела знать, что за отношения установились между Эбигейл и Анной, удалось ли этому ничтожеству вытеснить Сару из сердца королевы и что происходит в зеленом кабинете между королевой, Харли, Сент-Джоном и Эбигейл Хилл.

Сара написала Эбигейл, что хотела бы, как только вернется из Вудстока в Лондон, встретиться с ней. Но когда вернулась, поняла, что Эбигейл избегает ее, и Сару охватило бешенство.

Она решила, что горничная, являясь к ней, зная, что герцогиня в отъезде, умышленно ведет себя нагло.