– Что тебе привезти? – спросил Нидуд перед тем,как взойти по еловым мосткам на лодью.

– Попроси рабыню, – посоветовал Хильдинг.Братья-близнецы засмеялись, но Сакси пропустил этот смех мимо ушей. Зачем емуневольница – он же не хозяйка, чтобы заставлять её работать!

Он сказал:

– Привези мне йнеистого великана, если встретишь хотьодного. Они ведь живут там, на севере, в полях Нидавеллир, где вечно мрак!

– Слышишь, конунг? – спросил старый ярл. –Когда подрастёт этот мальчишка, о нём пойдёт слава не хуже, чем о СигурдеУбийце Дракона!

Хильдинг хорошо знал, чем можно утешить мужчину.

Потом корабли отчалили. Оставшиеся дома разложили на скалахмножество костров, и ушедшие в море долго ещё видели на горизонте столбы серогодыма, кивавшие им с берега, словно десятки поднятых рук.

А когда они отплывали, со склона горы поднялись два больших,лоснящихся ворона и с громким карканьем полетели вслед кораблям. И всесогласились друг с другом, что это Один посылал добрый знак, предвещавшийбольшую удачу и успех.

Бёдвильд никому не отважилась рассказать о кольце. Онапопробовала исправить его сама, но ничего не получилось. Видно, починитьколечко могли только те же руки, что сумели когда-то его смастерить.

Проходя по двору, Бёдвильд всё поглядывала туда, где синелав морском тумане утёсистая глыба острова Севарстёд. Но в ту сторону частенькооборачивались все, и никто не мог бы сказать, будто она глядела чаще других.

Нидуд конунг ушёл в море и не возвращался, хотя лиственныедеревья давно стояли все в золоте, таком же ярком, как то, которое он обещалпривезти из похода. Зато старый Хильдинг время от времени цеплял к поясу меч иприказывал тащить из сарая большую лодку. Делал он это по приказу Нидудаконунга и с ведома Трюд хозяйки. Каждый раз, когда он начинал собираться наостров, Сакси умолял взять его с собой. Хильдинг ярл отвечал всякий раз одинаково:

– Нет.

И лодку отталкивали от берега, а Сакси шёл прочь, шмыгаяносом. Приезжая на остров, Хильдинг снимал с Волюнда цепи, и Волюнд ковал.Порою Бёдвильд брал соблазн показать ярлу колечко и попросить помочь. Но передсуровым Хильдингом она робела не меньше, чем перед самим отцом. Как попроситьего утаить случившееся от повелительницы Трюд? А не попросишь – все узнают, дочего небережлива дочь рабыни, не сумевшая сохранить подарок отца…

С деревьев, окружавших конунгов двор, потихоньку полетелалиства – а Нидуд с дружиной всё не торопился домой. Тщетно гадали о его судьбестарый Хильдинг, премудрая Трюд, робкая Бёдвильд… Ни небо, ни море, ни дажевсемогущие руны, начертанные на палочках и брошенные в чашу с водой, –ничто не желало открыть им, когда же наконец вернётся муж, конунг, отец.

Трюд, благородная повелительница, стала появляться навысоченной скале, что запирала фиорд, грудью противостоя морским ветрам.Подолгу смотрела она на холодный горизонт, уже обложенный тяжёлыми осеннимитучами. Не покажутся ли там, вдалеке, знакомые полосатые паруса, не полетят линад волнами драконо-головые морские кони, увешанные по бортам расписнымищитами?..

Но море было пустынно.

Зачастила на берег и Бёдвильд. И не было бы в том ничегоудивительного, если бы её глаза не обращались то и дело к острову Севарстёд.

Иногда она смотрела туда так долго, что ей мерещилась дажетоненькая струйка дыма, поднимавшаяся со скал…

Как-то вечером маленький Сакси поймал старшую сестру водворе.

– Бёдвильд! – сказал он, – Пойдём-ка со мной.Я покажу тебе одну тайну!

Бёдвильд про себя удивилась – что ещё такое он собирался ейпоказать?..

Сакси, оглядываясь через плечо, потащил её за ворота. Апотом – по тропинке в лес.

– Куда мы идём? – спросила Бёдвильд.

Сакси загадочно блеснул глазами:

– Увидишь.

Наконец они вышли к дубу – древнему, кряжистому, стоявшемуособняком. Тут Сакси быстро вскарабкался на упругие ветви и по локоть запустилруку в чёрную дырку дупла. Когда он выпрямился, Бёдвильд увидела меч.

Сперва ей показалось, что меч был настоящий. Но потом по тойлегкости, с какой им размахивал Сакси, она догадалась – грозное с виду оружиебыло всего лишь деревяшкой.

– Ну?., – спросил Сакси с торжеством.

– Покажи, – попросила Бёдвильд.

Сакси спрыгнул наземь и протянул меч сестре: так, какпротягивают его только друзьям, рукоятью вперёд.

Бёдвильд взяла и залюбовалась… Нидуд и его дружина никогдане были бедны добрым оружием, но с красотой этого маленького меча мог поспоритьтолько один… Тот, который сам Нидуд носил на левом боку…

– Где ты взял этот меч?

– Я его… нашёл, – ответил Сакси нескольконеуверенно, – А прячу… потому, что мне так хочется. Дай сюда!

– Подожди, – сказала Бёдвильд. – Ты ведьхочешь стать конунгом и великим героем, когда подрастёшь. Стало быть, тызнаешь, что великим героям неведома ложь.

Сакси посмотрел на нее исподлобья, потом ответил – быстро инезависимо:

– Я ездил к Волюнду на остров, и он сделал мне этотмеч. И мне безразлично, расскажешь ты матери или нет.

– Я не скажу! – поспешно заверила его Бёдвильд.Сердце у неё так и колотилось. – Но ведь отец нам запретил!..

Сакси сказал:

– Ни один великий конунг не боялся запретов.

– Но отец запретил нам потому, что страшился за нас!

Сакси забрал у неё меч, оперся на него и, как взрослый,равнодушно пожал плечами. Опасности следовало презирать. Но видно было, какльстили ему взволнованные расспросы сестры.

– Расскажи, – попросила Бёдвильд. – Как же тыездил?..

– На моей лодочке, – ответил Сакси, изо всех силпритворяясь невозмутимым. – Ночью. Ты, должно быть, заметила, что япоследнее время перестал прятать её в сарай? Ну так вот. Теперь я не будубольше проситься с Хильдингом, а поплыву сам, когда захочу!

– А что же Волюнд? Как получилось, что он не причинилтебе зла?

Сакси сказал так:

– Волюнд сидит на цепи, и я не знаю, может ли он теперьходить. Я отвез ему жердь с рогулькой на конце, чтобы он сделал себе костыль.Но он посоветовал мне выбросить её в море, потому что мало будет хорошего, еслиеё найдут.

У Бёдвильд даже голова закружилась:

– Сакси, братец! Но неужели ты совсем его не боялся?..

Сакси снова пожал плечами:

– Я сын конунга и никого не боюсь.

– Но разве не наш отец взял его в плен? И не братьяпревратили в калеку?..