он поместил разрозненные записки. События, произошедшие за несколько дней, недель. Снова неясна их хронология – какое происшествие следовало за другим. Превращая грифа в тайник, Велиантов намеренно запутывает следы. Из осторожности? На случай, если вдруг кумай попадет в чужие руки до его возвращения? И еще одно. В своем десятистраничном отчете об открытии ареала обитания Синей птицы у Хан-Тенгри он пишет очень подробно обо всем, кроме названия мест, где они ее наблюдали. Там же все как-то называлось местными жителями в тридцать первом году – например, Белое урочище, Черный лес… Странно для орнитолога. Его открытие касается ареала обитания невиданного ранее вида птицы и просто обязано быть привязано к конкретной…

– …локации! Точно, Катенька! – воскликнул Гектор. – И меня поразило. Велиантов напускает тумана. Грот ведь рядом, близко. Укажи он хоть один местный топоним – все может открыться. А он не хочет. Он запланировал сделать объявление только в стенах своей альма-матер в Москве, подальше от Хан-Тенгри и Дэв-хана. Хотя есть и другой вариант, вполне реальный.

– Какой? – спросил полковник Гущин. Он слушал Катю и Гектора, погрузившись в собственные размышления.

– Намеки о местах наблюдений Синей птицы Велиантов мог указать в письмах к сестре Полине, – ответил Гектор. – Вторая часть пазла. Ее заполучил лишь Юрий Велиантов. Сдается мне, он рванул к Хан-Тенгри не наобум. Он же знал про склады в Ак-Булуне. Откуда? Конечно, из писем Велиантова сестре. Мог и другое почерпнуть, про ориентиры на местности, например. Или Велиантов прислал более детальные фотографии Полине. Сестре своей он полностью доверял. А она не отдала его письма в музей, другие – да, но не эти. Но нам уже никогда не узнать наверняка. Катя, что еще тебя удивило?

– Реакция Елены Красновой на фотографии с обгорелыми краями… из грота, – ответила Катя, смотря на снимки на столе. – Мы сейчас все видим то же самое. И мы в недоумении. А она изучила снимки и заволновалась… Тени от факелов на снимках на нее подействовали? Темное бесформенное во мгле грота? Или предмет, похожий на трубу? Краснова – профессиональный ученый. Она воспринимала снимки иначе, чем мы или Ковальчук. Вдохновленная ими, она, не колеблясь, решила отправиться в Шалаево к посыльному Шахрияра одна, без Ковальчука. Помните ее слова – ты неправильно можешь оценить тот предмет, а я разберусь на месте? Но она ведь не подозревала про капсулы в желудке «гонца»! Она думала: «доказательство» в обычной посылке-коробке будет находиться, вещь из грота или… ее части, пусть и раздробленные временем и пожаром. «Камешки», со слов инженера Шахрияра Ковальчуку… Если Ковальчук был одержим кладом, то и она тоже. Но они воспринимали клад по-разному. Ковальчук в виде драгоценностей на миллионы, а Краснова – она же нам сама сказала… в качестве «бесценного сокровища».

Катя помолчала. И добавила:

– И еще я думаю – Краснова играла с Ковальчуком в собственную игру. Сначала она ему кинулась помогать, вспомнив их юношескую любовь, да… Но затем на каком-то этапе начала действовать автономно и, возможно, даже скрытно от него. Вопрос: одна ли она была – или за ней кто-то стоял? Кто-то из музея? Адель? Всеволод Горбаткин? Скромный библиотекарь Покровская с могущественным сыном-чиновником? Пока неясно. Но в одном я уверена.

– В чем? – Гектор смотрел на нее, не отрываясь. В его серых глазах вспыхивали искры.

– Лишь исключительное обстоятельство – резкое ухудшение самочувствия – не позволило Красновой в тот понедельник самой отправиться в Шалаево за посылкой. Яд и ее таблетки начали действовать. Сердечный приступ развивался исподволь, и она не рискнула отправиться далеко за город на электричке. У нее не хватило бы сил.

– Убийца Нур Абдуллы Шахрияра сломал ему пальцы на руке и резал его ножом, явно пытал перед смертью, – заявил мрачно полковник Гущин. – Но, видно, не дознался про капсулы у посыльного. Шахрияр мог ему назвать место и время, но не способ транспортировки посылки. Знал ли Ковальчук про капсулы? Нет. Вопрос: тогда не он ли наш убийца, несмотря на его притворство? «Мула» раздели догола, забрали даже одежду – искали у него посылку. Но убийца не догадался, где она спрятана. Не Ковальчук ли это? Лгущий нам столь искусно и нагло?

– Ковальчук и Шахрияр пили в ресторане, и инженер многое выболтал и без пыток, – возразил Гектор. – Налей Ковальчук Шахрияру еще коньяка, тот бы, пьяный вдрызг, и про капсулы разоткровенничался. Но при условии – если бы сам знал. А я считаю, его братан молочный Черный Ильяс не удосужился сообщить ему. Шахрияр попросил его об одолжении переправить важную посылку, чтобы ее на таможне не вскрыли и не конфисковали. Ильяс по старинке задействовал свой проверенный путь наркотрафика. А братану и не вякнул, лишь дал наводку на курьера и место встречи.

За окном уже светало. Гектор забрал документы и фотографии. Они спустились на первый этаж. Полковник Гущин подошел к сгорбившемуся на диване Ковальчуку.

– Я беру вас под стражу до выяснения всех обстоятельств, – объявил он. – Посидите в здешнем ИВС. Позже врач осмотрит вашу руку.

– Я никого не убивал! Я невиновен, – глухо произнес Ковальчук.

– Тебя в камеру закрывают ради твоей же безопасности, Толик, – по-свойски – все же после пальбы и драки они одной ниточкой связаны – заявил Гектор. – Ты ж себя следующей жертвой считаешь, да? Они все мертвы, а ты живехонек. И многое знаешь, по мнению убийцы. Вдруг он и на тебя охоту открыл? Берегись. А в изоляторе ты целехонек. В доме-то, кинь мы тебя сейчас здесь одного… ты ж со страха заскулишь на луну, спать ляжешь с пушкой под подушкой. Или нет?

– Да пошел ты! – снова огрызнулся Ковальчук. – Озаботился моей безопасностью, подонок!

Полковник Гущин вызвал по телефону оперативную группу и криминалистов-экспертов – искать в доме Ковальчука пестицид джин фумиган, хотя и не надеялся даже его обнаружить. Если Ковальчук отравил Краснову, то давно уже избавился от улики. Гектор срочно отослал мейл «должнику в покер» – снова пробить по камерам трассы в Вороново «Тойоту Лендкрузер» Ковальчука в день убийства вдовы Осмоловской. Полковник Гущин остался на Серебрянке, они втроем возвращались в Москву без него. По пути Гектор сказал Кашгарову:

– Ваш шеф Абдулкасимов наверняка останется вами доволен, Адиль. Вы же ему доложите о случившемся.

– Я обязан его подробно информировать. Поразительные вещи я услышал, – ответил Кашгаров. – Господин советник обрадуется быстрой поимке человека, которого приказал мне найти. Мы теперь знаем: Ковальчук просил Нурсултанова разыскать Шахрияра, – но не уверены в остальном, да?

– В чем? – спросил Гектор.

– В его виновности в убийствах. Господин советник сочтет подобные сомнения вашей полиции забавной вещью. – Кашгаров вздохнул. – А может, нет? У него сложный характер и нетривиальный ум.

– Абдулкасимов окажется в