10.20. Когда мы с ревом пронеслись по главной улице и выехали на шоссе, папа во всю глотку затянул припев песни «Желтая подводная лодка». К сожалению, никто из нас не знал других слов, кроме одной строчки («Все мы живем в желтой подводной лодке»), поэтому, повторив ее раз пять, мы выдохлись и папа включил радио.

13.00. На въезде в заповедник Умфолози папа наорал на охранника, потому что дорога из Мтубатубы была вся в ухабах (и папа не пропустил ни одного). Охранник явно не знал, чего от него хотят, и все повторял «ладно, ладно» и «понял, понял». Наконец папа отчаялся и, надувшись, вер­нулся в машину.

13.40. Перед тем как въехать в заповедник, папа прочел длинную лекцию о том, что мы въезжаем в мир зверей и за собой нельзя оставлять ничего, кроме следов.

13.45. Увидели первых животных — огромную стаю па­вианов, сидевших прямо на дороге. Папа так разволновал­ся, что опустил окно и стал громко кричать по-павианьи, чтобы спровоцировать обезьян на какие-нибудь интерес­ные действия. Но обезьяны не обратили на него внимания и продолжили заниматься своими делами, то есть искатьклещей и дрыхнуть на дороге. Тогда папа бросил из окна горсть орешков, чтобы павианы отчебучили наконец что-нибудь забавное. Однако павианом было наплевать на папу и его орешки. Я поинтересовался у папы: разве звать, кор­мить и пугать павианов не против правил заповедника? «А ты-то с каких пор правоведом стал?» — огрызнулся он в ответ. Я откинулся на сиденье, уставился в окно и про­молчал.

Мы приехали в лагерь Мпила, расположенный на вер­шине крутого холма. Папа говорит, что, если черные при­дут к власти, первым делом они уничтожат все заповедники, убьют всю дичь и превратят нашу страну в Эфиопию. Раз­давив об лоб пустую банку пива, он велел нам наслаждаться природными красотами, пока можем. Потом увидел ворону на сухой ветке и сделал вид, что стреляет в нее из вообража­емого ружья.

После обеда мы проехались по кольцу Сонтули. Папа сказал, что кольцо Сонтули — лучшее в мире место, где можно наблюдать животных в дикой природе. Кольцевая дорога идет по берегу реки Черная Умфолози. Папа пока­зал, куда дошло большое наводнение 87 года. Но хищных зверей мы так и не увидели — за исключением спящего ле-гуана[47].

КАКИХ ЗВЕРЕЙ МЫ ВИДЕЛИ

Импала Ниала

Куду[48](самец с большими рогами — его папа тоже застрелил из воображаемой винтовки)

Антилопа гну (сразу вспомнил о Бешеном Псе и Рэмбо)

Белый носорог

Жираф

Павианы

Обезьяны (с мамой случился приступ смеха, когда она уви­дела их ярко-голубые яйца)

Легуан (спящий, а может, и дохлый)

Орлан-крикун

Стервятник

Бородавочник

Папа до поздней ночи травил байки о своем детстве на фер­ме в Намибии. Почти в каждом рассказе он неизменно встречал леопарда, рысь или смертельно ядовитую змею. Я потягивал кока-колу, смотрел на огонь и думал о том, как это, должно быть, было классно — расти в 1950-х.

Понедельник, 7 октября

Хищников по-прежнему не видели. Папа ворвался в офис кемпинга и спросил рейнджера, куда тот попрятал всех львов. Тот подумал, что папа шутит, и улыбнулся, ничего не ответив. Когда мы вышли, папа сказал, что африканеры — очень странные люди, особенно те, что с усами.

Лучший зверь дня — огромная сова. Сидела в нашем кемпинге на телефонном проводе.

Наконец-то увидели гиену. К сожалению, в тот момент она мчалась в кусты, зажав в зубах связку сосисок с гриля Мильтонов. Папа бросился за ней с бутылкой пива в одной руке и щипцами для углей в другой. Он крикнул сбежавшей воришке «Фу!», но было слишком поздно: наш ужин про­пал.

Вторник, 8 октября

Больших кошек по-прежнему не видно.

Папа угостил местного бородавочника кусочком тоста, и тот чуть не отхватил ему палец. Папа считает, что звери в парке стали злее, потому что никто не соблюдает правила. И во всем обвинил лягушатников (французов) и колбасни­ков (немцев).

18.00. В последней надежде встретить большую кошку от­правились на ночное сафари с кучей колбасников и двумя лягушатниками. К сожалению, из кошек увидели лишь пят­нистую виверру, которая хоть и была очень красивой, все же не принадлежала к «большой пятерке»[49].

Папа прервал наше ночное сафари, чтобы сходить в ту­алет. Гид был не слишком доволен, заставил папу встать посреди дороги, а одного из колбасников — направить на него фонарик на случай нападения льва. Бедный папа жут­ко разнервничался и стоял на дороге целую вечность, а ни­чего так и не происходило. В конце концов, он громко за­стонал и выпустил мощную звонкую струю, оставившую на дороге след, подозрительно напоминавший карту Аф­рики.

Среда, 9 октября

Папа поднял нас с рассветом, чтобы в последний раз про­ехаться по кольцу Сонтули. Мы ехали примерно час, и вдруг наше внимание привлекло что-то пятнистое в океа­не зелени.

Стоило мне показать леопарда родителям, как разразился жуткий тарарам. Папа так громко воскликнул «ура», что леопард упал с дерева и скрылся в кустах. Тогда папа свернул на грунтовую дорогу, высунув голову в окно. Вскоре мель­кнули пятна, и леопард в два прыжка перешел перед нами дорогу, исчезнув в густых зарослях по ту сторону. Мы про­ждали около двадцати минут, но большая кошка ушла. Папа считает, что за его снимок леопарда, перебегающего дорогу, вполне можно получить приз.

Папа так гордился тем, что встретил леопарда, что на об­ратном пути останавливал все встречные машины и делился радостью.

Впервые за долгое время за обедом Мильтоны подняли тост в мою честь. Благодаря своему острому зрению я у предков опять на хорошем счету. Я даже спел «Последний отсчет» во весь голос, а родители подпевали. Я пел впервые за несколько месяцев. Голос стал ниже и ни разу не сорвался.

Вернулся домой, налил ванну и пел целых полчаса. Во­кальная карьера Малька Мильтона снова на взлете!

Пятница, 11 октября

Ходил на пляж с Русалкой. Она все время проболтала с сер­фингистами и спасателями. Те интересовались, не младшим ли братиком я ей прихожусь. Она отвечала, что я ее старый АРуг.

Думаю, мне надо записаться в тренажерный зал. Фигура у меня, как у десятилетнего. Может, написать Рэмбо и спро­сить, как накачать мышцы?

А еще надо купить трусы в виде шортов. Плавки носят только гомики и деревенские.

Увы, папина фотография переходящего дорогу леопар­да оказалась не так хороша, как он рассчитывал. Леопарда на ней вообще не было! На фото запечатлелась лишь при­борная доска и капот «рено». А присмотревшись поближе, можно было увидеть, что на приборной доске горело очень много красных лампочек, а счетчики оборотов и темпера­туры двигателя были оба на критической отметке. Папа на­стаивал, что в верхнем левом углу все-таки видно кусочек промелькнувшего хвоста леопарда, но мне кажется, это был не хвост, а мамин желтый пластиковый стаканчик для вина.