Раст, который стоял возле своего котла по соседству сорвался с места и двинулся в мою сторону, стиснув искрящиеся кулаки, а его глаза зажглись пламенем и желанием размазать меня по всей магической кухне. В тот же миг между нами вклинивается Торбальт, вокруг которого уже начались завихрения воздуха, но прежде, чем началась потасовка, сверху на наши головы рухнул поток воды, да такой силы, что сбил с ног и раскидал в разные стороны. Благо Рюджи успел отвести от эпицентра бедствия плачущую Несс и уже пытался развеять её проклятие.

— Остыньте, ребята, — произнесла профессор Октавия, помахивая золотым пером, которым до этого что-то писала на свитках. — Здесь вам не боевая арена.

Но Раст будто её не слышал. Весь мокрый, поскальзываясь, он поднялся на ноги и опять рванул в мою сторону, но его снова сбила струя воды и впечатала в стену.

— А-а-а, — погрозила ему пером Октавия. — Ещё одна подобная выходка и я выделю вам сразу три штрафных очка, мистер Джури, а если сейчас же успокоитесь — отделаетесь только одним.

Грозно пыхтя и опираясь на стол, Раст больше не сдвинулся с места, но это не мешало ему пожирать меня взглядом, от которого мурашки по телу поползли.

— Риман, — обратилась Октавия к Рюджи, у которого никак не получалось развеять проклятие — не хватало опыта, и Несс продолжала покрываться волдырями, они уже добрались до локтя. — Будьте добры, отведите Мальвин в медпункт, а Райса…

В этот же миг Эдиль изрыгнул такой звук, от которого чуть всем не стало плохо.

— Позвольте мне, профессор Октавия, — вызвался Брэм.

— Хорошо, Флавлер, тогда вы сопроводите мистера Райся, — она поморщилась, когда Эдиля опять затошнило, какой-то жёлтой субстанцией. — Флоренс и Джури пройдёмте со мной. Остальных я попрошу продолжить урок. У вас есть…

Она задумалась, коснувшись кончиком пера алых губ.

— Двадцать минут на то, чтобы закончить элексир или приготовить его заново, но только без ошибок. Так что поторапливайтесь, поторапливайтесь! — похлопала она в ладоши, подгоняя зазевавшихся учеников, чтобы они подняли свои смытые котлы и принялись за дело. — Все, кто не успеют — получат незачёт!

Она поманила нас рукой, приглашая проследовать за ней, а со всех сторон, кого задел поток воды, раскидав котлы, послышались сокрушённые стоны. Рей и Эдриан вовсе бросили на меня гневные взгляды — это второй раз, когда из-за меня у них возникают проблемы, в первый раз декан прервал инициацию и они не успели получить стихии вместе со всеми. А Мирай с принципиально громким стуком вернула котёл на стол. Остальные ребята ограничились перешёптываниями в мой адрес. Похоже, ребята меня теперь возненавидят ещё сильнее…

— Не волнуйся, — вдруг произнёс Торбальт, когда я проходила мимо него. — Я всё видел.

Я кивнула, понимая, что речь шла о проклятой записке Эдиля, и шепнула «спасибо». Конечно, не сказать, что мы с Торбальтом были дружны, по мне, он вовсе был нейтрален ко всем, кроме Рюджи и Айзека, с которыми тесно общался, поэтому никогда бы не подумала, будто он за меня заступится. Но, похоже, неприязнь Торбальта, которую он особо не скрывал, но и не афишировал, к Расту и его компании стала своеобразным мостом в нашей бездне взаимоотношений. И на душе стало чуточку легче. Если Торбальт знает, что произошло, то об этом непременно узнает Рюджи, а с ним и остальные ребята. Может быть, тогда они сменят гнев на милость? Потому что сейчас казалось, будто все желают меня придушить…

Вместе с Октавией мы поднялись на второй этаж, где, помимо директорской, были и кабинеты деканов. Всю дорогу я старалась быть к профессору поближе и от Раста подальше, чтобы он ненароком не пришиб меня, пока Октавия не видит. Но к счастью, до ее кабинета мы добрались благополучно.

Уже за своим столом из чёрного дерева Октавия что-то написала на пергаменте, вызвала три бабочки, и вместе с письмом они выпорхнули за дверь, которую им приоткрыла водная обезьянка — каждый раз поражаюсь мастерству профессора Октавии по созданию водяных существ…

— Итак, — сложила она руки и оперлась ими подбородком. — Сейчас я задам вам несколько вопросов и в ваших же интересах мне не врать. Я сразу же об этом узнаю. Ведь кровь…

Она указала длинным ногтем сначала на меня, потом на Раста.

— На девяносто процентов состоит из воды, и я прекрасно вижу, как она ускоряет своё течение, когда человек волнуется. Нет, вы, конечно, можете попробовать меня обмануть, — откинулась она на высокую спинку стула, драпированного красным бархатом. — И даю пять процентов из ста, что это может у вас получиться. Однако ваше хладнокровие оставляет желать лучшего, поэтому пытаться не рекомендую. Уяснили?

Я кивнула, а Раст даже не шевельнулся.

— Вот и чудесно. А теперь, я хочу знать, что же произошло…

Она по очереди нас допросила, и когда я последней закончила объяснять, Октавия поинтересовалась:

— Слова Флоренс — правда? Это Райс подкинул Мальвин проклятую записку?

Раст ничего не ответил, да ещё взгляд отвёл.

— О-о-о, — восторженно протянула она. — Не хочешь выдавать друга? Но не переживате, тваша кровь сказала мне всё за вас. Мистер Джури, — вздохнула Октавия. — Как я и сказала, вы получаете одно штрафное очко за вашу импульсивность. Лезть на сокурсника с кулаками, да ещё на девушку…

Она осуждающе поцокала языком, а её глаза вспыхнули негодованием.

— Отвратительный поступок, за который я бы и двух очков для вас не пожалела, но к сожаленью, подобного отягчающего обстоятельства в правилах Академии нет. Профессору Реджесу я скажу, чтобы он тщательнее поработал с вашим гневом, а сейчас, вы можете быть свободны.

Однако Раст с места не сдвинулся.

— Вы так и не сказали, как накажете Флоренс, — сощурил он кристально-голубые глаза, все ещё сверкающие желанием расправы.

Меня прямо-таки передёрнуло от его тона. Все прекрасно знают, что Октавия по каким-то неведомым причинам мне благоволила, и отчасти я надеялась, что после моего пересказа событий, она меня простит или накажет как-то более мягко. Тем более одно штрафное очко у меня уже было, и зарабатывать ещё одно, да в один день, мне отчаянно не хотелось.

— Она могла серьёзно навредить Эдилю.

— Могла, — согласилась Октавия. — Как и Райс мог серьёзно навредить Мальвин. Вы только недавно получили очаги стихий и толком не научились ими пользоваться. Малейшая ошибка и Райс изуродовал бы Мальвин на всю жизнь.

— Мне, кажется, или вы сейчас защищаете Флоренс? — усмехнулся он.

— Я защищаю всех учеников Академии, — улыбка растаяла на лице Октавии, а взгляд не сулил ничего хорошего. — Советую это запомнить. А наказание Флоренс я буду обсуждать с деканом Боевого факультета, и никак не с вами. Поэтому если вы больше не можете сказать ничего полезного по делу, то во второй и последний раз говорю вам покинуть мой кабинет. В третий раз я сама вышвырну вас за дверь.