год в одиночестве, – грустно произнес юноша, – поэтому и разместил фото у себя на странице.

Она снова посмотрела на экран телефона.

– Откуда у тебя этот снимок?

– Это даже не снимок, а скриншот из короткого видео. Чжун Чжэнь прислал его мне, сняв тайком. Но у него слишком тряслись руки. Я постарался выбрать самый отчетливый кадр. С тех пор я подозреваю, что у твоего брата есть признаки болезни Паркинсона.

– Если видео снял он, то почему же раньше не догадался, кто ты? – нахмурилась Цун Жун.

– Потому что Чжун Чжэнь с другой планеты и не пользуется «Вичатом», забыла?

Верно, у Чжун Чжэня нет «Вичата»…

Все из-за того, что у него нет «Вичата»!

Цун Жун внезапно вскочила.

– Хватит об этом. Где у тебя нож?

Ее настроение менялось слишком сильно. Теперь, когда она нависла над ним с каменным лицом, юноша встревожился:

– Зачем тебе нож?

– Чтобы зарезать Чжун Чжэня!

– Адвокат Цун, убийство человека – это тяжкое преступление, – предупредил Вэнь Шаоцин.

– Я готова нести наказание! Главное – разобраться с ним!

И она пулей вылетела из кабинета.

Цун Жун обладала поистине поразительным самообладанием. Но Вэнь Шаоцину больше всего нравилось наблюдать за ней в гневе, потому он встал и пошел за ней следом.

Когда он подошел к квартире девушки, дверь была открыта, и из-за нее доносились душераздирающие крики Чжун Чжэня. Войдя, он увидел Цун Жун, которая гналась за братом, яростно тряся туфлей на высоком каблуке, а тот убегал со всех ног и умолял о пощаде.

Пока они носились по всей комнате, Чжун Чжэню досталось немало тумаков, и, увидев наставника, он тут же взмолился:

– Шеф! Спасите меня!

Вэнь Шаоцин улыбнулся и, не проронив ни слова, грациозно уселся на диван и стал спокойно наблюдать.

Чжун Чжэнь почтительно уставился на наставника, и сестра воспользовалась этим моментом, чтобы пнуть его покрепче. Он завизжал и страдальчески запричитал:

– Сестра, прошу, пощади! Мне очень больно!

– Больно? – усмехнулась Цун Жун. – Вот и хорошо! Что я, зря стараюсь?!

Чжун Чжэнь не понимал, что именно произошло. Сестра ни с того ни сего ворвалась в комнату и накинулась на него с кулаками. Он видел, как сильно она была разгневана, и знал, что самому ему успокоить ее не удастся.

– Шеф, я же ваш аспирант, – он снова обратился за помощью к наставнику, – вы же не будете стоять в стороне и содействовать злодеянию!

– Ты совершенно прав, – согласно покивал головой Вэнь Шаоцин.

Он встал, закрыл дверь, затем остановил девушку и показал рукой:

– Ты не туда бьешь. Надо вот сюда. Ничего не повредишь, зато очень больно.

Чжун Чжэнь выпучил глаза:

– Шеф, вы…

Цун Жун кивнула и со свирепой улыбкой бросилась к брату.

Тот снова принялся убегать от нее. Поднялся неимоверный шум. В конце концов, Вэнь Шаоцин не выдержал и сказал:

– Чжун Чжэнь, ну зачем ты убегаешь? Так ты только злишь сестру еще больше. Дай ей выпустить пар!

– Но драка не решает проблему! Вы же сами так сказали, профессор Вэнь!

– Так и есть, – одобрительно кивнул Вэнь Шаоцин. – Цун Жун, не стоит марать о него руки.

Но не успел Чжун Чжэнь обрадоваться, как шеф окончательно добил его:

– Зачем тебе такой брат? Лучше найди себе нового.

– Ладно, так и сделаю, – печально согласилась девушка, – нет больше сил моих его терпеть!

Чжун Чжэнь был готов расплакаться:

– Сестра, я же твой брат, как ты можешь меня бросить!

И на него тут же обрушился поток слов:

– Статья одиннадцать Общих принципов гражданского права Китая гласит: «Способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их возникает в полном объеме с наступлением совершеннолетия, то есть по достижении восемнадцатилетнего возраста». Проще говоря, ты сам несешь за себя ответственность.

Чжун Чжэнь ошеломленно уставился на сестру, затем с несчастным видом откинулся на спинку дивана и спросил:

– Сестра, ну чем я провинился?

Она едва сумела успокоиться, но, услышав вопрос, снова вспылила и злобно пнула его:

– И не стыдно тебе спрашивать?!

Вздрогнув от ее гневного окрика, он придвинулся к наставнику и шепотом спросил:

– Шеф, от чего сестра так сильно разозлилась?

Тот, не сводя глаз со стакана с цветущей сакурой, налил туда воды и передал Цун Жун, затем повернулся к Чжун Чжэню и серьезным голосом сказал:

– Я дважды говорил тебе, что у меня есть любимая, и оба раза имел в виду одну и ту же девушку.

– Когда это вы говорили мне дважды…

Не успев договорить, он вдруг все понял и в ужасе воскликнул:

– А как вы узнали, что это был я?!

Слова вырвались сами собой. Чжун Чжэнь тут же испуганно зажал рот руками и осторожно посмотрел на сестру. Увидев, что ее глаза снова гневно засверкали, он заискивающе пробормотал:

– Сестрица, я виноват…

Затем присел рядом с ней. Кивнув в сторону наставника, он возмущенно заметил:

– Сестра, разве это не наглость – при тебе говорить о любимой девушке!

Наставник посмотрел на него как на идиота, покачал головой и вздохнул.

– Прошло так много времени, а у тебя до сих пор нет никакого терпения. Я ведь даже не договорил. Почему ты решил, что моя любимая – это какая-то другая девушка, а не твоя сестра?

– Вранье! В то время вы еще не были знакомы! Учитель, как вы можете так лгать? – Чжун Чжэнь приобнял сестру за плечи. – Как он смеет так обращаться с тобой!

– Мы с ним… – Цун Жун откашлялась, сделала паузу и продолжила: – Познакомились намного раньше, чем ты думаешь.

Чжун Чжэнь ошеломленно посмотрел на нее, и внутри у него шевельнулось зловещее предчувствие.

– Насколько раньше?

– Когда я училась в аспирантуре. Он был другом моего старшего наставника, и мы встретились у него на обеде.

Парень в замешательстве смотрел то на сестру, то на шефа. Через некоторое время его осенило:

– О! Уже так давно! А что случилось потом?! Почему вы притворялись, что не знакомы?

– Потом… – Девушка замялась, потом скрепя сердце приглушенным голосом ответила: – Я тебе говорила, что была тайно влюблена в него. Когда мы встретились снова, то оказались соседями. Но мне было не по себе каждый день с ним видеться, поэтому я притворилась, будто не знакома с ним.

– Это все правда?! Ты не дурачишь меня? – От удивления у парня округлились глаза.

– Ты сам не хочешь поверить, – ответила она с нескрываемой неприязнью, скрестив руки на груди.

– И когда… вы закрутили роман? – потрясенно спросил брат.

Она нахмурилась, но Вэнь Шаоцину фраза показалась подходящей:

– Только