— Зачем?

— А там увидите. И при составлении вопросов чтобы вы с Барсуковым участвовали. Стоп! Вы знаете что? Вы эдак, между прочим, скажите, что Виктория Петровна Брежнева, жена Генерального Секретаря ЦК КПСС, слышала об успехах учеников города Краснотурьинска и сама их по голове гладила, — и это было правдой. Не всех, конечно. Просто из девятой школы прибежала пара сорванцов — попросили сделать им к республиканской олимпиаде ранцы, как у дочерей. Пётр как раз зашёл к себе забрать Брежневых на очередную примерку — вот там и встретились будущие победители с Викторией Петровной, и она на самом деле погладила их по головкам и пожелала удачи.

Подождём ответного хода.

Опять звонок — теперь уже в восемь вечера и домой.

— Пётр Миронович, вы маг, что ли? Теперь у нас шесть первых мест. Ещё одно второе и два третьих. Как вы могли заранее знать?

— Очень просто. Громче всех кричит «держи вора!» именно вор. Кроме того, наши в себе уверены — а вот когда других детей погнали на очередной тур, они заволновались. И что теперь комиссия говорит?

— Заикаются, прощения просят.

— Не прощайте. Пусть теперь едут в Краснотурьинск и извиняются перед родителями, а то те подадут в суд. И на этом стойте насмерть, и Барсукову скажите, что если комиссия в полном составе не приедет в Краснотурьинск, то я лично пожалуюсь Брежневу. И это правда. Всё, отбой. Работайте.

Барсуков отзвонился ещё через час.

— Пётр Миронович, вы уверены, что нам нужно идти на обострение? Все извинились. Детей наградили, скоро всесоюзная олимпиада. Зачем вам это?

— Иван Иванович, вы их боитесь? Почему? Вы подчиняетесь напрямую хоть одному из членов комиссии? Ведь нет. Так в чём дело? Это они должны бояться вас. С них кроме извинений можно что-нибудь стребовать? Деньги на ремонт школ? Оборудование для физ- и химкабинетов? Учебные пособия по биологии? Кинопроектор? Телескоп, наконец? Если можно — идите на мировую. Если нет — то пусть посетят дом-музей изобретателя радио Попова и оставят там хвалебную запись, после того как извинятся перед родителями наших детей. Всё, у нас тут уже много времени, пора спать ложиться. До свидания.

И всё же ещё через полчаса позвонил главный горонист.

— Пётр Миронович, извините, что поздно. Только думаю, что стоит новостью поделиться. В 9-ю школу передадут телескоп, а в 23-ю — двадцать комплектов хороших лыж с палками. Кроме того, все победители и призёры получат путёвки в «Орлёнок». Думаю, не стоит дальше накалять обстановку?

— Хорошо, Трофим Ильич, будем считать — ничья. Когда Всесоюзная олимпиада? Двадцать пятого? Готовиться надо. До свидания.

Событие пятидесятое

Последователей Карла Маркса называют марксистами. А как называют последователей Фиделя Кастро?

Андрюха не подвёл. В смысле, Эндрю Луг Олдем двух деятелей прислал. Он-то прислал — а шестнадцатого мая позвонила Фурцева.

— Пётр Миронович! Есть две новости. Начну с хорошей. Тебе двадцатого нужно быть в Москве. Отправляется делегация на Кубу — там тебе и премию дадут, и медалью наградят. Кроме тебя ещё двоих. Мы тут с товарищами посоветовались — бери Сенчину и Толкунову. Кроме того, можешь взять дочерей. Машу так обязательно. Надеюсь, ты перевёл два этих своих «клипа» на испанский?

Вот ведь интересная женщина! Когда просил переводчицу с испанского, чтобы зарифмовать довольно сложный текст, то прислала парнишку, еле-еле знакомого с правилами написания испанских слов — зато очередного диссидента. Алексей Александрович Добровольский. Пётр, когда узнал биографию индивидуума, то чуть не заплакал. Этот человек был «волхвом» и идеологом неоязычества со своеобразными взглядами. Мракобесие. Во время Венгерского восстания распространял листовки от имени своей национально-социалистической партии, за что уехал в лагерь на три года, а после выхода из тюрьмы крестился. Второй раз теперь уже не юношу, но мужа арестовали в 1964-м в качестве активиста Национально-трудового союза (НТС), после чего он около года находился в психиатрической больнице, где познакомился с видными диссидентами. И вот теперь этого уникума сослали в Краснотурьинск. То-то Заграевская и Горбаневская порадуются — решил Тишков, но ошибся. При встрече диссиденты шипели друг на друга. Разных они взглядов и на действительность, и на будущее. Не может не радовать.

Песни всё же перевели и спели. Не обошлось опять без команданте Боске. Волхв сделал подстрочный перевод, а член политбюро компартии Кубы придал этому рифму и ритм. Судить о качестве перевода было некому, однако кубинки спели. Теперь осталось дождаться реакции простых кубинцев.

— Да, Екатерина Алексеевна, спасибо вам за волхва Алёшеньку. Ценный кадр.

— Не за что, пользуйтесь. Теперь плохая новость. Англичанин Олдем прислал мне двух деятелей. Один поэт, молодой, да ранний. А второй — учитель русского языка в этом их Оксфорде. Там у них какой-то скандал вышел с руководством университета, вот его и турнули. Но не обольщайся. Я с ним разговаривала, он точно не коммунист. Анархист скорее.

— Это плохо. Хотелось бы коммуниста, — на полном серьёзе проворчал Штелле. По крайней мере, сделал всё, чтобы так слышалось — а сам чуть не захлебнулся смехом. Ох, уж эти старые большевики.

— Ничего, может, переосмыслит взгляды. Так вот, о плохом. Не могут они к тебе приехать.

— Почему?

— Да потому, что Свердловск — закрытый для иностранцев город. Не купить им билеты на самолёт — а я к Семичастному не пойду. Мы тут из-за одного скрипача недавно поругались, — а голос радостный. Боец!

Вот что за страна! В КГБ куча предателей, диссидент на диссиденте в столице, а закрыт для иностранцев Свердловск. Точно, там ведь есть завод «Три тройки». Какую-то электронную начинку для ядрёных бомб делают. Украдут схему! Всё — пипец державе. Это при том, что наши микросхемы — самые большие в мире. И в бумагу с чертежами у проходной тётки пирожки заворачивают. Хотя, может, пока и не в чертежи — но во что-то же заворачивают?

— Екатерина Алексеевна, есть ведь поезд, Москва — Серов. Идёт всего сорок один час. В Серове я их встречу. На поезд билеты продают без паспортов, — что можно сказать: «Энергия есть — ума не надо».

— Вот умный ты мужик, Пётр, а дурак. Кто же двум иностранцам билет продаст в Серов?

— Екатерина Алексеевна, так пусть ваш помощник билеты купит. Только не объясняйте, для кого и зачем. Всё же бережёного бог бережёт. А этих английских борцов с режимом попросите не разговаривать в поезде — «да», «нет», и весь диалог. Надеюсь, преподаватель русского осилит эту мантру.

— На преступление толкаешь?

— В чём же преступление?