Матушка жалела меня в письмах, каждый месяц, когда я отправляла жалование. Я понимала. Что ее слова фальшь, но я держалась за них. Ведь больше у меня ничего и никого не было. Даже Сесиль не отвечала на мои добрые послания.

Человеку нужно кого-то любить, чтобы жить. Особенно если сам себя он любить не умеет.

Когда у Стивена был юбилей и ему исполнялось сорок пять, он сказал, что решил жениться. Вот так просто на молодой аристократке. Мне на тот момент было чуть больше сорока. Мы прожили вместе больше двадцати лет, и он просто вычеркнул их из жизни.

Я больше была не нужна ему как любовница и как служанка, о чем он мне и сообщил, подписав чек и попросив поскорее собрать чемоданы. Он сказал, что влюбился.

Я написала Сесиль и она ответила, чтобы я больше не смела писать ей. Ведь я порчу ее репутацию, своей грязью.

Мне пришлось вернуться домой. Матушка была так рада меня увидеть, что даже не выслушала причин, просто вышвырнула чемоданы на улицу, сказав, что я ей больше не дочь.

Так я осталась без семьи, ведь за эти годы так и не завела ребенка. У меня не было никого к кому я могла бы пойти, и кто принял бы меня.

Тот, кто сказал бы меня думать головой. Отругал бы за глупые чувства. Человек, который стоял бы на ногах и мог бы помочь мне в любой ситуации.

В момент, когда я хотелось сдаться, я приняла важное для себя решение. Уехать столицу, где меня никто не знал. Стивен написал мне хорошее рекомендательное письмо, и я быстро нашла работу в семье Фокс, в этот раз в роли няни. В этой семье я встретила Элеонору.

Она отличалась от своей сестры. Была более бойкой и никогда не лезла в карман за словом. Маргарет младшая из сестер была настоящей леди, она умело врала, манипулировала родителями и Эли. За это старшей всегда доставалось.

Она была другой, не такой как я привыкла. После Сесиль, это был огромный контраст. Она была искренней и настоящей, огромная редкость среди аристократов. Как и положено в семье Фокс лорд и леди большую часть времени посвящали делам, разъездам и приёмам.

Поэтому у меня было достаточно времени с девочками наедине. Настолько много, что мои раны начали затягиваться от детского смеха и их живого ума.

Я любила обеих девочек. Но Элеонора стала для меня как дочь. Мы много разговаривали, секретничали, она приходила ночами и просила прочитать ей сказку, если снились кошмары.

Я боялась, что она вырастет и станет другой. Но нет. Она выросла замечательным человеком.

Могла ли я подумать, что мою любимую Эли постигнет похожая со мной судьба. Я тяжело уходила из семьи Фокс. Но приняла это решение, так как понимала, что в няни больше в этой семье не нуждаются. Маргарет проводила меня сухо, а вот Элеонора рыдала и плакала. Только обещание, что я всегда буду рядом заставило успокоиться ее хоть на немного.

Все это время я жила на собственные средства, которые зарабатывала, да и с них у меня оставалось достаточно. Чек подписанный Стивеном я не хотела использовать. Но прошли года, затянулись раны, и я стала относиться к деньгам, как к деньгам.

Поэтому собрав все что у меня было, я открыла лавку, где смогла зарабатывать тем, что умела, шитьем. Элеонора приезжала ко мне много раз. Она делилась своими горестями, подозрениями о женихе, и я…молчала. Да, именно молчала. Я посчитала, что старшая леди Фокс лучше подскажет дочери, чем я. А ведь внутренне чутье кричало о том, что жених моей Эли человек нехороший!

Так все и оказалось. Сорванная свадьба, трагедия с потерей родителей, предательство со стороны родственников и Элеонора оказалась в отвратительной ситуации.

У нее не было никого кроме меня. Я поверила каждому ее слову, помогала ей каждый день. Моя Эли такая благодарная без спроса начала учиться шить, делать все по дому, носила тяжёлые корзины. Я не знала ни одну леди с такой чистой и доброй душой. Несмотря на все интриги ее тетки, на ужасные слова со стороны сестры и всего общества. Моя Эли держалась.

Мое дело пошло ко дну. Эти аристократы, жестокие и бессердечные они решили уничтожить мою девочку во что бы то не стало. Но я ни на минуту не думала сдаваться. Я была уверена, что слухи улягутся и однажды все уладится, пока не появился герцог Кейм.

И тогда Элеонора снова сделала ошибку, снова пошла по моей судьбе. И чем больше она по ней шла, тем больше я злилась от бессилия не зная, что делать дальше. Ведь меня она не слышала.

Влюбленную девушку не переубедить, ошибки Элеоноры останутся ее ошибками. Я поняла, что не смогу повлиять на ее решения, не смогу убедить или заставить разлюбить. И тогда я пообещала себе, что сделаю для нее хотя бы одно, то что никто не сделала для меня.

Я стану для нее опорой. Человеком, который всегда готов принять, местом в которое она всегда сможет уйти.

И я сделала все возможное. Чтобы дать ей этот выбор.

Глава 26.2

Адриан

День выдался на удивление скучным и утомляющим. А всему виной была неожиданная встреча с ярким пятном в одном из престижных кварталов столицы.

Тиана Лорн сегодня была одета в безвкусное платье яркого немонетного на мой взгляд оттенка. Ее голос был слишком высоким, а улыбка неестественной и тем не менее как оказалось она была рада меня видеть.

Я планировал разыграть сцену с покупкой украшений, оставить приличную сумму впечатлив потенциальную невесту и уйти. Элеонора сегодня отлично отыгрывала роль капризной любовницы. Было видно, что леди Лорн ей неприятна, поэтому она не гнушалась гонять ее по всей лавке.

Это слегка забавляло меня. Элеонора, которая надменно виляла кончиков туфля, рассматривая драгоценные камни, была весьма необычна.

Но планы пошли совсем по-другому, когда вышел отец Элеоноры Брайн Лорн. В середине разговора я стал понимать, что нет необходимости впечатлять это семейство, ведь оно уже впечатлено. Брайан начал невзначай нахваливать свою дочь, а леди Лорн то и дело кидала на меня взгляды, правда смотрела она исключительно на здоровую сторону лица. Стоило повернуться изуродованной, и я ловил как менялись черты лица, было в ней отвращение к моему увечью, но она его старательно скрывала.

Должно быть больше Тиану впечатлили статус и деньги, а ради их она была готова смотреть только на одну сторону моего лица.

Меня пригласили на ужин. А ведь мне до дерганья глаза не хотелось продолжать эти скучные разговоры. Но я принял приглашение, так как считал, что несмотря на то, что леди Тиана мне нисколько не симпатична, подходит она идеально, о чем я и сообщил Элеоноре.

Ее последний взгляд в карете засел мне в самую душу, она улыбалась, но в глазах было что-то непонятное, неприятное, что-то что заставило весь вечер обдумывать наш последний разговор. Элеонора ле Фокс словно засела у меня в печенке и это раздражало.