Параллельно со спасением реликвий фон Плауэн, а также верные ордену ротмистры Фолькер Рёдер и герцог фон Заган продолжали искать пути спасения магистра. Первоначальный план предполагал, что Людвиг фон Эрлихсхаузен со святынями Мариенбурга – двумя иконами, Девы Марии и святой Барбары, частью Святого Креста (которая в свое время была передана Тевтонскому ордену) – и другим церковным имуществом, под надежной охраной будет добираться через Штум и Пройсиш-Маркт в Кёнигсберг. Магистр, согласно этому плану, обратился к руководителям наемников с просьбой о выезде, они пообещали выполнить его просьбу, но пока не позволили ему уехать. Не зная об этом плане, ротмистры из Коница прислали Людвигу фон Эрлихсхаузену письмо, в котором они приглашали его к себе, обещая безопасность и даже, если понадобится, отдать за него жизнь[457]. Это послание в дальнейшем спутало тщательно продуманный план Генриха фон Плауэна.

Между тем Казимир IV с армией вступил в Пруссию, не встретив никакого сопротивления. В Данциге ему устроили пышную встречу и порадовали массовой присягой. Последняя выплата наемникам должна была произойти здесь на Троицу в присутствии короля. Поздним вечером 3 июня перед замком Мариенбург появился отряд поляков и союзников в количестве около 600 человек. Червонка сразу же приказал открыть им ворота. День спустя сообщили, что назавтра, погрузив на повозку орденские святыни, он должен быть готов выехать в Диршау. Магистр, имевший в своем распоряжении только несколько слуг, тотчас дал указание о подготовке к отъезду. Во время погрузки среди наемников и вновь прибывших поднялось волнение. Были срочно закрыты ворота, а солдаты с громкими криками собрались у покоев магистра. В это же время были разграблены уже погруженные на повозку святыни и церковная утварь. Сам магистр чудом остался в живых. В тот же день, 5 июня, он, совершенно подавленный, вынужден был под конвоем покинуть резиденцию ордена. Прибыв в Диршау, магистр приложил все усилия, чтобы получить назад святыни Мариенбурга, но все оказалось напрасно. Вопреки его желанию командиры наемников предложили доставить его в Швец под небольшим конвоем. Заранее разработанный план, по которому он должен был направиться в Кёнигсберг, рухнул. Испугавшись за свою жизнь, магистр вспомнил о письме из Коница. Он наотрез отказался ехать в Швец, требуя надежного сопровождения до Коница. Под разными предлогами отказав в просьбе, конвой доставил его в лагерь под Швецем. В лагере он ходил от одного командира к другому, умоляя дать ему охрану до Коница. Наконец ему выделили сопровождение из семи человек, и он направился в Кониц[458]. Но, прибыв в город, изгнанный магистр не задержался в нем надолго.

По настоянию связавшегося с ним фон Плауэна Людвиг фон Эрлихсхаузен «тайными дорогами через леса и заросли добрался до Меве. Там его ждала рыбачья лодка, на которой он ночью спустился по Висле до залива Фришес-Хафф и, избежав таким образом встречи с данцигцами, отправился в орденский замок в Кёнигсберге»[459]. Это всё, что сообщает о бегстве хохмейстера Иоганнес Фойгт в восьмом томе «Истории Пруссии» на странице 529.

В Прусской хронике Симона Грунау также говорится о лодке крестьянина, на которой магистр якобы проплыл через весь залив до Кёнигсберга[460]. В своей книге «История Мариенбурга» Фойгт тоже очень подробно описывает первую часть этого путешествия, а вот вторую – буквально одним предложением: «На лодке бедного рыбака Эрлихсхаузен ночью спустился по Висле в залив и, не столкнувшись с данцигцами, бороздившими здешние воды, уплыл в замок в Кёнигсберге, где с тех пор была резиденция орденского хохмейстера»[461]. Вторая часть странствий Верховного магистра, как ни удивительно, нигде подробно не описана. Но если дальнейшее передвижение магистра связать с Ковчегом, то его след в истории Пруссии обнаружить можно.

Узнав, что план, по которому магистр должен был добираться до Кёнигсберга, сорвался, фон Плауэн задержал отход когга[462]с реликвиями, решив на этом же судне отправить и самого магистра. Дождавшись Эрлихсхаузена у Меве, подготовленные маршалом люди переправили его на когг. Поздно вечером корабль вышел в залив и взял курс на северо-восток. Надо полагать, был конец июня. В это время на заливе преобладает юго-западный ветер, что как раз соответствовало направлению судна. Обойдя стороной враждебный Эльбинг и благополучно избежав встречи с данцигскими кораблями, когг всю ночь шел по узкому заливу. Слева по борту была песчаная коса с высокими дюнами, справа – опасные берега. Под утро судно подошло к небольшому полуострову, на котором располагался замок Бальга[463]. Когда Бальга оказалась на траверзе, с корабля были замечены каперы Данцига, которые блокировали водный путь к Кёнигсбергу. Избегая опасной встречи с врагами, капитан обогнул мыс Кальхольцер (мыс Северный) и вошел в заросшую камышом бухту[464], находившуюся на другой стороне полуострова, недалеко от деревни Волитта.

Противник не заметил этого маневра, и было решено переждать светлое время, а ночью попытаться прорваться на Замланд. В течение дня, наблюдая за действиями вражеских кораблей, которые доходили до Бранденбурга, пришли к выводу, что прорваться незамеченными на Замланд, а тем более в Кёнигсберг шансов нет. На совете было решено временно спрятать реликвии недалеко от бухты. Почему реликвии не были доставлены в замок Бальгу и не спрятаны в его подвалах? Полагаю, это связано с тем, что в мощном замке Бальга был ненадежный гарнизон, большей частью состоящий из наемников, которым, как и везде, не платили жалованье. К тому же в конвенте Бальги полностью отсутствовала дисциплина в среде самих орденских братьев, о чем неоднократно докладывали магистру. Орденский брат фон Хесберг бросился с ножом на комтура Бальги Зигфрида Флаха фон Шварцбурга, когда последний велел арестовать жену некоего воина. Другой орденский рыцарь, Иоганн фон дер Хайде, безнаказанно заколол орденского брата и схватился за нож, когда ему сделал замечание комтур. Такие происшествия были немыслимы лет десять назад[465].