удариться, в чём я когда-то был мастером, то можно допустить, что упавший сюда метеорит создал место силы куда как мухи на мёд слетаются все одарённые. Можно такое допустить? Более чем. В нашем мире такие места тоже были, потому что Сердца прибыли к нам тоже в виде метеоритного дождя. И места силы появились в месте падения осколков которые были слишком маленькими для того чтобы стать полноценными Сердцами. Но что произошло здесь?

То что кристаллы прибыли из моего мира, вопросов не вызывает, это факт. Но как они прибыли? И зачем? Кто-то из попавших в тот мир осколков Императора засёк меня и помогает? Или… Или? Или это всё случайность? Осколки попали сюда по случаю, притянули меня и… И что?

Эх, становлюсь похожим на Ломакина. Теории с каждым днём всё страшнее и страшнее.

И теперь… Марта. Она вполне может быть одарённой, то есть видящей. Потому как сидя на залежах «Первопричины» вполне могла пробудить способности. Но это теория, пока ничем не подтверждённая. Надо будет проверить…

Открывается дверь, в лабораторию где все мы отдыхаем, вываливаются девушки. Смотрят на нас… Белка и Маришка краснеют от злости. Спичкины упирают руки в бока и кривясь щурятся.

— Вы все в сборе, — заваливает следом за ними Лазарев. — А я тут…

Увидев взгляды девушек, Лазарев икает, поднимает руки и пятясь назад извиняется за вторжение. Девушки же…

— Ну что, кобелина, — массируя пальцами переносицу начинает Белка. — Доволен?

— А что собственно…

— Ты лежишь, обнимаешь голую, постороннюю женщину, — выдаёт Маришка. — Нас хоть постесняйся. Вытащи лицо из её сисек.

— Не, вы меня бить будете. А здесь приятно. Я ещё немного полежу.

— Фаина, — закрыв глаза выдыхает Рая. — Жги её. И этому подлому изменщику по яйцам пройдись. Может это хоть ненадолго его остановит. Белка, хреначь током, пусть расцепляются.

— Плохо играете, — зевая выдаёт Серафина. — Неубедительно.

— Мы не играем!

— Ага, — обнимая меня с другого бока зевает Преображенская. — Мне расскажи. Маришка и Белка, давно уже решили не выделываться и сейчас им просто интересно. А вам, сёстры Спичкины, завидно. Завидно от того, что грудь Розы в два раза больше чем у вас. Ну?

Девушки выдыхают, садятся рядом и начинают знакомиться с Розой. Хотя, знакомство больше для вида. Они и так всё друг о друге знают, благодаря Серафине. Но то что они приняли мои выверты и закидоны, неслабо так радует.

****

После знакомства девушки перемещаются на кухню, мы, то есть я и два безумных гения закрываемся в лаборатории где мне показывают открытия. Точнее, Лазарев увлечённо рассказывает о том, что обесцвеченный мной кристалл и его производные, растворы и соли, обладают новыми свойствами. Они, полностью безвредны, но при этом обладают слабым положительным эффектом. Так инъекция раствора светлых кристаллов, позволила подопытной крысе быстрее регенерировать и повысила её и без того высокую живучесть. Но это не главное открытие. Главное здесь то, что обесцвеченный кристалл, влияет на другие. Красные от него становятся оранжевыми, зелёные почему-то голубыми. Их свойства доктор ещё не исследовал, но в теории они должны или измениться, или усилиться.

— Это прорыв! — сжав зубами сигарету восклицает Лазарев. — Вы понимаете что мы открыли? Это же универсальное лекарство. Да, не панацея, но тем не менее. Вы представляете сколько наших солдат мы поставим на ноги этим веществом?

— Коллега, — качает головой Ломакин. — На вашем месте я бы не торопился. Здесь нужно изучение и наблюдения. Я не могу отрицать положительный эффект, но кто знает, может быть в будущем, эффект окажется обратным. Вызовет мутации, изменения, смерть.

— Профессор, в нашем положении тянуть резину категорически нельзя. Надо собирать информацию и отправлять её нашим. Там, у них больше возможностей. Они такого не упустят.

— Ага, а как? — глядя на Лазарева спрашиваю. — По почте отправим? Или сами принесём? А что, перейдём линию фронта, принесём белые кристаллы, и скажем что разработали лекарство. И совки такие, проходите дорогие товарищи, мы вас заждались. И на колоть друг другу растворы. На брудершафт, в задницу. Вы так себе это представляете?

— А как? — теряется Лазарев.

— Так не будет. Как только мы перейдём линию фронта и попадём к «нашим» нас тут же заграбастают: НКВД, СМЕРШ и другие структуры. И что мы им скажем? Здрасьте, мы семеро мутантов, профессор и доктор наук пришли помочь? Так? Да нас на месте расстреляют, только из-за моего внешнего вида.

— Но Владислав, — хмурится Ломакин. — Вы же сами собирались идти.

— Я и сейчас собираюсь. Но, просто так увы не получится. И тут у нас три варианта. Идти не с пустыми руками. Создать себе такую репутацию что при встрече совки нас как родных примут. Ну и третий, сделать всё сразу. Значит так, спешить не станем. Спешка нужна только в случаях спонтанной диареи. Поэтому, продолжим гробить выработку первопричины и более интенсивно станем пускать поезда под откос.

— И чем это поможет? — спрашивает Лазарев.

— Мы ослабим участок фронта. Да, с голоду немцы не сдохнут и без патронов не останутся. Но, возникнет дефицит тех же снарядов, топлива, еды, запчастей, ГСМ. Плюс упаднические настроения. Сейчас у фашистов преимущество в виде хорошо налаженного снабжения. Как только мы его расшатаем, преимущество и закончится. Быстро проложить новую ветку они не смогут. Перебрасывать ресурсы с других участков фронта — сложно. Да и потом, до места боевых действий всего пятьдесят километров. Совки, как только узнают что в горах засел партизанский отряд портящий немцам жизнь, так сразу заинтересуются. Разведка у них должна быть. А потом, когда всё это случится, можно будет выходить. Согласны?

— Есть смысл, — хмурится Лазарев.

— Мой сын, — вытирая слёзы выдаёт взявший управление Осип. — Весь в папку. Ну прямо копия. Смотри, дохтор, вот умный человек, не то что вы с профессором. Ладныть…

— У нас гости, — появляется в лаборатории Серафина. — Человек десять, шарятся по помойке. Вооружены огнемётами.

— Так, — резко встаю и обвожу присутствующих взглядом. — Всем сидеть ровно. Сера, за мной.

Ну вот и гости. А я знал что за нами придут. Но… Есть у меня