броня над нежным сердцем. Потому что каждую ночь я засыпала, нашептывая мышам истории о любви. Во мне горел огонек надежды, что однажды я найду того, кто оправдает все страдания.

Я могу простить себя за то, что влюбилась в Адана. Опасная ошибка в суждениях. Но Бастен? Я отдала Бастену свое сердце. Я вскрыла свою жесткую броню и впустила его внутрь. Подобно хрупкой искре, достаточно было одного вздоха, чтобы погасить ее.

И теперь? Я погасла.

Я онемела.

Я ― обломки и пепел.

Единственное, что осталось на пепелище моего сердца, ― это ярость. Ярость за то, что он разрушил мечты девушки. Ярость за то, что он играл со мной. Ярость за то, что он поставил верность своему лорду, которому на него наплевать, выше меня.

Я сердито вытираю слезы. Затем стальным голосом клянусь:

― Ты больше никогда не прикоснешься ко мне, Бастен Боуборн. Ты не будешь со мной разговаривать. Не смей даже смотреть на меня, иначе я пошлю всех птиц в небе, чтобы они разорвали тебя своими клювами и полакомились твоей плотью. Ты уничтожил меня.

Он не сводит глаз с водопада.

― Я скажу Райану, что ты девственница…

― Я говорю не о своем теле! ― Я рычу. ― Ты уничтожил меня!

Мой голос задыхается и срывается. Он разрушил надежду, которой я была, которой могла бы стать. Потому что теперь невозможно увидеть будущее. На краткий, сияющий миг оно было таким ясным, как в моем сне о пляже. Бастен и я вместе. Теперь будущее ― это как взгляд в глубокий колодец без дна. Я так и не увидела океан. Я никогда не коснусь ногой песка. Вместо этого меня швыряет в мутные волны, я погружаюсь в бурные воды, где не могу понять, что к чему.

Я рву шнуровку своей сорочки, и свежие слезы затуманивают мое зрение. Потому что он победил ― не Бастен, а Райан. Потому что в конечном итоге все сводится к Райану. Ему нужна моя голая покорность, и у меня нет иного выбора, кроме как сдаться. Я сердито дергаю ткань, пока она не падает к моим ногам. Прохладный туман водопада окутывает мое обнаженное тело, заставляя меня дрожать. Меня больше не защищают даже длинные волосы.

Бастен стягивает рубашку через голову и пытается втиснуть ее мне в руки. Странным тоном он говорит:

― Вот. Надень это. К черту правила. Райан выместит свой гнев на мне, а не на тебе.

Из моего горла вырывается жестокий смех, больше похожий на всхлип. Это чертовски удачное время, чтобы нарушить их.

― Мне не нужна твоя помощь. ― Я игнорирую предложенную им рубашку. Вместо этого кладу руку Мист на спину. Она опускается на колени, и я перекидываю одну ногу через ее спину. Без волос я чувствую себя полностью обнаженной, как будто весь лес может увидеть мое растерзанное сердце. Но лес? Ему я могу доверять. Природа никогда не предаст меня, как человек.

Мист встает, и я возвышаюсь над Бастеном.

― Ты пожалеешь об этом, Бастен Боуборн. Я заставлю тебя пожалеть об этом.

Из тени пещеры вылетает белый мотылек и приземляется на мою левую грудь, прямо над сердцем.

Маленький мотылек расправляет свои шелковистые крылышки над моей кожей. Такой крошечный защитник для моего сломанного тела. Это крохотное существо не может укрыть меня от того, что грядет. Но оно пытается. Оно не сдается. Значит, и я не сдамся. И на полвдоха мутные воды, в которых я тону, проясняются. На мгновение я вижу надежду. Я не знаю, что именно ждет меня в Дюрене. Я не могу предсказать будущее. Но я буду использовать те шансы, что мне выпадут.

И все упрямые мужчины в моей жизни ― мой отец, лорд Райан и особенно Бастен ― увидят, что женское неповиновение может гореть ярче звезд.

Глава 24

Вульф

Мы часами двигаемся в молчании. Сабина сказала не разговаривать с ней, и это меня вполне устраивает. Потому что я не знаю, с чего начать. Я разбил ей сердце в пещере водопада; я должен был это сделать. Я должен был заставить ее поверить в то, что я тот самый ублюдок, который заслужил свое имя ― Бастен Ублюдок, и разжигать ее ненависть до тех пор, пока она не потеряет надежду на совместное будущее. Учитывая содержание письма ее отца, есть только один способ уберечь ее, и это точно не совместная жизнь в приморской гостинице. Это частная армия Райана, состоящая из пяти тысяч Золотых Стражей.

Сова слетает с сосны и садится на правое бедро Сабины, а я вздрагиваю. Это началось, как только мы покинули пещеру водопада: этот пугающий парад крылатых существ, слетающихся к ней. Сначала крошечный белый мотылек приземлился на ее левую грудь. К нему присоединилось еще полдюжины мотыльков, коричневых, как кора, осевших на ее животе. Когда водопад уже скрылся из виду, к ней на плечо прилетел ворон. Затем белый, как снег, гусь уселся на холку Мист между ног Сабины и расправил крылья, словно набедренную повязку.

Каждые несколько минут к стае присоединяется новое крылатое существо.

Поползень на ее колене. Нежные кружевные мотыльки на ее груди, как декольте. Разноцветные бабочки на изгибе ее бедер.

Она это делает? Призывает животных? Если да, то ее посыл чертовски ясен: если все в ее жизни отказывают ей даже в достоинстве одежды, то она оденет себя с помощью лесных существ.

Но что-то подсказывает мне, что она не зовет их, по крайней мере, словами. Насекомые и птицы слетаются сами, привлеченные ее болью, как мотыльки на пламя.

Этот постоянно расширяющийся круг крылатых зверей, которыми она себя окружает, пугает. Еще один ворон сидит на ее втором плече, расправив крылья навстречу солнечному свету, проникающему сквозь полог леса, и придавая ей жуткое сходство с ангелом. Но не нежной заоблачной девы ― о, нет. Сабина, одетая в наряд из птиц и мотыльков в тон лесу, словно сошла со страниц «Книги бессмертных». В разделе Бессмертной