оказалась настолько нереалистично вкусной, что десяток имевших честь разделить со мной обед солдатиков прослезились.

— Я передам твои комплементы поварам! — Просветлел лицом майор, и мы поехали в «штаб».

— Давайте я вам из Японии ботинки пришлю! — Решил я загладить вину.

— Боюсь, как служащий Советской Армии, я не могу принимать от тебя подарки, — Развел он руками.

— Фотография! — Напомнил Николай Степанович.

Майор Петров густо покраснел.

— Плохой из вас шпион, Тимофей Матвеевич, — Скорбно вздохнул я, — Четыре часа — и уже спалились!

Сменили мы машину, но не водителя, и ефрейтор за рулем позволил себе гоготнуть.

— Четыре наряда! — Моментально отыгрался на нем майор.

Потянул офицера за рукав, и на ухо (чтобы не подрывать авторитет в глазах подчиненного), попросил:

— Мне нравится наш водитель! Давайте вы наряды снимете, а я похвалю вас перед генералом посильнее!

Майор кивнул, но сразу обнулять наказание не стал — опять-таки во имя авторитета.

После фотосессии и пары слов на камеру о том, какие молодцы местные в целом, генерал с майором — в частности, и насколько велика честь, подкатил к Геннадию Васильевичу:

— Есть одна тема, нам бы ее обсудить втроем с Николаем Степановичем.

Генерал кивнул, и мы втроем зашли в штабную палатку, шуганув оттуда парочку офицеров поменьше.

— Есть такая штука — танковый биатлон….

Потратив десяток минут на объяснения и запись тезисов, рассказал про биатлон.

— Слушай, а почему ты это своим не отдашь? — Спросил генерал.

— «Своим» — это которые оккупанты? — Вопросом ответил я, исподлобья посмотрев на мужика и пожал плечами: — Да и НАТОвцы про такое знают, где-то что-то когда-то проводили. Хотите — забирайте, нет — спасибо вам за теплый прием!

Развернувшись, направился к выходу из палатки, напевая себе под нос:

— Советский Союз бьет заклятых врагов…

— Стоять! — Скомандовал Геннадий Васильевич.

Обернувшись, развел руками и с улыбкой демонстративно сделал еще шаг. Генерал вздохнул и попросил:

— Подожди, Иоши.

— Жду!

Попался! Он, не я!

— А что это у тебя такое… — Покрутил он рукой в воздухе.

— Армейский марш неплохой мощности, — Честно ответил я, — Музыка народная, слова народные! — И таинственно так подмигнул сначала одному, потом — другому.

— А можешь сначала? — Хмыкнув, умостил генеральский зад на крышку обитого зеленым сукном стола, Геннадий Васильевич.

Я мог. [ https://www.youtube.com/watch?v=GKvlt6rpb4Y&list=RDGKvlt6rpb4Y&start_radio=1&ab_channel=RADIOTAPOK ]

— Коля, ты меня за долбо*ба держишь? Он же явно из ваших! — Кивнув на меня, обвинил генерал в сговоре нас с посольским.

— Уверяю вас, Геннадий Васильевич, меня все происходящее удивляет не меньше вас, — Озадаченно покачал тот головой.

А нас ведь стопроцентно пишут!

— Протестую! — Запротестовал я, — Я являюсь гражданином Японии и верным подданным его Императорского Величества. Да, я придумал пару штук, которые согласен передать СССР абсолютно безвозмездно и без задней мысли, на условиях сохранения анонимности. Я бы отдал их своим, но Япония дорого заплатила за свой милитаризм, и пробуждать его в своих соотечественниках я не стану, — Взрослые внимательно слушали, так что я продолжил: — СССР на нас нападать не собирается, так что никому вреда не будет. Я сюда вообще случайно попал — да вы же сами позвали, Геннадий Васильевич! — изначально просто к другу по переписке заехать хотел, а дальше — в Москву, за убыточный проект договариваться.

— Убыточный? — Обратил генерал взор на посольского.

— Все согласовано, — Развел тот руками, — Иоши-кун прибыл к нам, чтобы интегрировать кусок эфирной сетки своего канала в Советское телевидение.

— Ладно, это не мое дело, — Потерял интерес Геннадий Васильевич и посмотрел на меня: — «Оккупанты», значит?

— Зря я это сказал, — Задним умом расстроился я, — Официально их положено называть «уважаемыми западными партнерами».

— Сидоров! — Негромко скомандовал в пространство генерал, и в палатку залетел какой-то подполковник.

— Все пленки, кроме телевизионных, уничтожить! — Посмотрел на расстроенного подчиненного и спросил меня: — Твой концерт записали на пленку. Для служебного пользования.

— Да пожалуйста! — Не спеша воспринимать приказ генерала всерьез (ребенка любой обмануть может без труда!), дал я «добро» — там ничего такого, все безобидно.

— А с этим… — Выставив просветлевшего лицом и подтвердившего приказ лейтенанта Сидорова, генерал потыкал пальцем в исписанные «биатлоном» листочки… — Я подумаю, что делать.

Я пожал плечами — как хочешь, мол.

— Теперь марш… — Продолжил думать вслух генерал, — Анонимность — не проблема, у нас с тайнами работать умеют, — Опрометчиво заявил он (какая цена у этой секретности будет через пару лет?), — Ноты запишешь?

— Запишу, — Кивнул я и похвастался, — У нас консерватория в городе есть, я там чуть ли не чаще, чем в школе бываю, так что опыт в наличии.

— Это хорошо, — Кивнул Геннадий Васильевич, принюхался — мы с посольским тоже учуяли мерзкую вонь паленого пластика — и выскочил из палатки.

Недоуменно переглянувшись с Николаем Степановичем, почти сразу услышали величественный командирский рёв:

— Сидоров, мать твою! На*уя ты это прямо здесь сжигаешь?

— Виноват, товарищ генерал! — Испуганно отреагировал оператор пишуще-прослушивающего оборудования.

— Потушить! Переместить на сто метров вон туда! Зажечь снова! — Направил его твердой командирской рукой генерал.

— Есть потушить-переместить-зажечь снова! — Отрапортовал капитан, снаружи донесся грохот и вялое шипение — активация штатного огнетушителя успехом не увенчалась.

— Бардак, ё* вашу мать! — На полном автоматизме выразил свое мнение генерал под удаляющийся торопливый топот подручного — пошел «рожать» исправный огнетушитель — и вернулся в палатку с несколько неловким выражением на лице.

— При перемещениях и организации многотысячных толп проблемы неизбежны, — Сработал я на упреждение.

— Слишком много долб*ёбов! — Не принял мою отмазку генерал, честно поделившись своим мнением о квалификации подручных.

Все это, конечно, супер потешно — натурально как в анекдот попал! — но время-то на месте не стоит.

— Так что, где у вас тут пюпитр и штатный руководитель ансамбля? — Спросил я, демонстративно посмотрев на «Касио», — Ноты-нотами, но я бы лучше немного присмотрел за процессом.

Запорят же этакую годноту!

Генерал пожевал губами, кивнул и призвал целого полковника:

— Это все — ко мне в сейф и опечатать! Секретно вообще для всех, кроме меня!

«Полкан» кивнул и начал упаковывать бумаги в бронированный чемоданчик, старательно не глядя на