Через четыре месяца после прихода Гитлера к власти, утром 13 мая, в субботу, Ганс Франк вылетел на трехмоторном самолете, принадлежащем немецкому правительству, в аэропорт Асперн на восточной окраине Вены{395} (неподалеку от аэропорта находилась и та улица, на которой стоял винный магазин Леона в округе Леопольдштадт). Газета подробно описывала, как открылась дверь самолета и по трапу на землю Австрии спустились семеро немецких министров во главе с лучащимся радостью Франком. Первый визит представителей нового нацистского правительства Германии. Рейхстаг был недавно уничтожен пожаром, прошли федеральные выборы, на которых нацисты получили большинство голосов, и были приняты новые законы, разрешившие правительству Гитлера изменять Конституцию. Многие в Австрии взирали на эти события с тревогой, в том числе и невысокого роста канцлер Энгельберт Дольфус.

Считалось, что Франк близок к Гитлеру, ведь он не раз выступал его адвокатом. Многочисленные появления Гитлера в суде до 1933 года широко освещались в прессе, и по крайней мере на одном снимке Гитлер и Франк в черной мантии адвоката стояли рядом на ступенях суда.

Такой образ работал на Франка. Годы преданной службы национал-социализму сделали его узнаваемой – и внушающей страх – фигурой. Вскоре после назначения министром юстиции он подписал пакет мер, направленных на «очищение» судебной системы Баварии. В первую очередь эти меры затрагивали евреев{396}: им запрещалось участвовать в судебном процессе, все еврейские судьи и прокуроры были уволены. Непосредственное участие Франка в этой реформе, а также его связь с Гитлером делали этот визит нежелательным, и канцлер Дольфус противился его приезду в Австрию как недружественному со стороны Германии акту. Речь, произнесенная Франком перед приездом и грозившая Австрии вторжением, если она не присоединится к новому курсу Германии, мало чем помогла делу{397}.

Гитлер и Франк перед зданием немецкого суда. 1928

Две тысячи последователей приветствовали Франка в венском аэропорту, распевая «Дойчланд юбер аллес» и «Песню Хорста Весселя», нацистский гимн. Кортеж Франка направился в венский Коричневый дом; на тротуарах стояли горожане, кто-то радостно кричал, кто-то свистел, в зависимости от политических предпочтений. Многие сторонники Франка натянули белые гольфы – символ поддержки нацистов. Вечером Франк произнес перед большой толпой речь в честь 250-летия освобождения Вены от турок (благодаря победе, одержанной польским королем Яном Собеским. В честь этой победы был возведен замок в Жолкве, и на стене этого замка я видел размещенные отважным украинским куратором Людмилой фотографии эпохи немецкой оккупации). Франк передал собравшимся личное приветствие фюрера: скоро и Гитлер прибудет в Австрию, «чтобы посетить могилу родителей»{398}.

Затем Франк встретился с журналистами. Корреспондент «Нью-Йорк таймс» отметил, что баварский министр обращался к группе из двадцати человек «так, словно перед ним двадцать тысяч»{399}. Он постоянно возвышал голос, выкрикивал возражения против любого негативного замечания о нем самом или о Гитлере. «Вопрос лишь в том, какие именно меры будут приняты», если Австрия не подчинится Германии, пригрозил он.

Из Вены Франк отправился в Грац, заявил там очередной толпе, что оскорбивший его оскорбляет Гитлера, и поехал дальше, в Зальцбург. Визит Франка вызвал в Австрии немалое возмущение, правительство Дольфуса объявило его наконец персоной нон грата. Об этой поездке Франка много писали в мире, и, скорее всего, за ней следили и Лаутерпахт из Лондона, и Лемкин из Варшавы. Дошли вести и до информированных горожан Львова и Жолквы, многие из которых интересовались политикой Австрии.

Через неделю после отъезда Франка Дольфус обратился к народу с заявлением, желая ободрить и успокоить австрийцев{400}. Его речь в переводе транслировали и в Соединенных Штатах. Австрия не станет подражать правительству Германии и дискриминировать евреев, обещал он, его страна следует современным представлениям, согласно которым «все граждане обладают равными правами». Это была прямая цитата из австрийской Конституции, составленной учителем Лаутерпахта Гансом Кельзеном и гарантировавшей всем личные права.

Визит Франка оставил заметный след, укрепив сторонников нацизма в Австрии. Год спустя Дольфус был убит группой нацистов во главе с тридцатитрехлетним Отто Вехтером, соучеником Лаутерпахта по Венскому университету. Убийца бежал в Германию{401}.

1935-й – еще один удачный год для Франка. Он приобрел большой загородный дом в Баварии (в Шоберхофе, поблизости от Шлирзее). Я побывал там восемьдесят лет спустя, незадолго до того, как дом снесли. Герб Франка все еще был хорошо виден под стропилами его кабинета. Франк принимал участие в разработке Нюрнбергских законов – антисемитских декретов, лишивших евреев прав гражданства, запретивших не только браки, но и внебрачные отношения между немцами и евреями.

В августе Франк председательствовал на совместном заседании Академии немецкого права (Akademie für Deutsches Recht){402}, которую сам же и основал за пару лет до того, и одиннадцатого Международного конгресса по предотвращению и наказанию преступлений (International Penal and Penitentiary Congress). Собрание проводили в здании Кролль-оперы (оно заменяло рейхстаг после пожара).

Франк основал Академию, желая предложить немецким юристам новый интеллектуальный и идеологический подход. В качестве президента Академии он выступил перед конгрессом с программной речью. Темой была международная система наказаний, что предоставило Франку возможность порассуждать о будущем уголовного права. Он дал отпор Лемкину и иже с ним – всем тем, кто добивался создания международного уголовного суда и нового списка международных преступлений. Франк был сильным оратором и сумел покорить аудиторию, хотя (как и Гитлер) он вещал пронзительно, на высоких нотах – симптом возбуждения и пристрастности.