предприятии отрасли. Этим Россия отличалась от США, где Департамент боеприпасов в Вашингтоне проявлял стабильный интерес к рационализации производственных технологий завода «Харпере-Ферри».

Хотя внешний потребитель продукции у государственных оружейных заводов имелся, этим потребителем было само государство. Безусловно, к концу XIX века в Санкт-Петербурге возросла взаимосвязь между военной и гражданской отраслями, особенно в области производства боеприпасов, артиллерийских орудий и тяжелой промышленности; появился частный рынок стрелкового оружия. Однако на протяжении столь важных десятилетий – в 1860-1870-х годах – военная и гражданская промышленность существовали раздельно. Замкнутые на себя анклавы не допускали к себе посторонних, которые могли бы вносить инновации. Примеры появления влиятельных пришельцев со стороны, которым удавалось внести серьезные новшества в производство на заводах, весьма немногочисленны. Это особенно сильно сказалось на состоянии технологий в металлообработке и оружейной промышленности. Зачаточное состояние станкостроительной промышленности в России не позволяло произойти «технологической конвергенции», которая характеризовала развитие точных станков и сложных производственных процессов в Соединенных Штатах в первой половине XIX века. Человек, интересующийся историей технического развития и отдельных оружейных заводов, тщетно будет искать упоминания технологического взаимообогащения производителей оружия и инструментальщиков или сословия оружейников и металлистов, работавших в гражданских областях. Таким образом, распространению и освоению новых технологий препятствовал ряд институциональных барьеров.

Просто удивительно, что при наличии множества проблем развития Россия все же в целом успевала за быстрыми изменениями в технологиях оружия и его производства. Несмотря на то что замкнутость хозяйственных единиц препятствовала распространению технологий, государственная монополия на производство стрелкового оружия, тем не менее, давала некоторые важные преимущества при их внедрении. Государственные ресурсы можно было быстро мобилизовать и направить на решение одной задачи, а иногда компетентный и находчивый чиновник, такой, например, как генерал Горлов, мог прорваться сквозь институциональные барьеры. При возможности мобилизовать ресурсы в правильном направлении можно было заметно ускорить решение проблемы. Мы уже видели, что Военное министерство приняло решение о ренационализации Тульского оружейного завода. Комиссия Нотбека верно углядела необходимость не только в точных станках, но и в реальной централизации оружейного производства. Воспроизведение в России организации работы, принятой на заводе «Кольт», и создание механизированного оружейного завода по американскому образцу [Ашурков 1947: 67] дали возможность сделать революцию в отечественном производстве стрелкового оружия и осуществить переход от использования крепостных рабочих к станочникам, миновав этап независимых ремесленников. Оборудование завода «Кольт» не только позволило американским независимым субподрядчикам усовершенствовать процессы проектирования систем оружия и его производства, но также послужило для русских представителей отличной учебной лабораторией в то время, когда русская практика оружейного производства подвергалась пересмотру. Существовавший в оружейной промышленности Новой Англии упор на процесс, а не на продукт обеспечил модель обучения, которая раньше ускользала от русских в их усилиях по внедрению инноваций в производстве стрелкового оружия. В итоге решением правительства Тульский оружейный завод превратился в централизованное механизированное предприятие, ведущее крупносерийное производство винтовок с поточных станочных линий и специализированного оборудования. Если в США появление станочников позволило фабрикантам и инженерам компенсировать нехватку квалифицированных рабочих, то в императорской России оно нарушило самодостаточность сословного анклава квалифицированных оружейников. Сразу же после укоренения американской системы производства в «русском саду» правительство вернулось к традиционным и менее дорогостоящим поставкам из Европы для последующего заимствования конструкций и машин. Возникшие в результате производственные отношения составили в индустрии стрелкового оружия форму государственного капитализма, и, как ни странно, свою модель государственного капитализма русские нашли в практике американской оружейной промышленности.

Эпилог

Советская практика и русский подход

На первый взгляд кажется маловероятным, чтобы российская индустрия стрелкового оружия – небольшой и довольно обособленный сегмент промышленности в целом – могла серьезно повлиять на развитие промышленности советской. Кроме того, источником особенностей советской промышленности логичнее было бы видеть особые потребности Советского государства и сталинскую модель развития. Однако тот факт, что реализация сталинской модели централизованного планирования производства и закупок привела к созданию милитаризованной экономики и общества, предполагает, что источник многих признаков советской экономической практики можно найти не в советской идеологии, а в наследии дореволюционной военной промышленности.

Модель промышленного развития, которую часто выбирали для тех или иных предприятий в первой пятилетке, имела прецедент в дореволюционной оружейной практике. В своем исследовании советской металлургической промышленности Дэвид Граник выделяет две модели организации, доступные советским специалистам, составлявшим в конце 1920-х годов первый пятилетний план. Первая модель, восходящая к западноевропейским индустриальным традициям, основывала производственные процессы на высокой степени мастерства, готовности к сравнительной нехватке специализации и экономии на масштабе производства. Вторая модель олицетворяла американскую индустриальную традицию, восходящую к оружейной практике Новой Англии. По словам Граника, важными особенностями этой модели были массовое производство крупных партий, стандартизация продукции, технология непрерывного потока, широкое использование специального оборудования и приспособлений, а также низкий уровень ручного труда [Granick 1967:24]. Многие из советских экономистов в своих предложениях к плану называли более подходящей для советской промышленности западноевропейскую модель в том виде, какой она имела в 1929 году, и хотя интеграция американской модели представляла огромные трудности, все же она предлагала решение некоторых проблем развития. Чем больше серия продукции, тем меньше приходится переналаживать оборудование – в условиях нехватки капитала это важное соображение. Присущее этому организационному методу непрерывное движение изготавливаемой единицы продукции от одного станка к другому, требующее жестких графиков, жестких стандартов качества и дополнительного контролирующего персонала, хорошо подходило для не имеющей высокой квалификации рабочей силы. Достаточно большая степень разделения операций позволила сократить сроки обучения этих низкоквалифицированных рабочих, что, несомненно, является важным соображением, учитывая темпы предполагаемой индустриализации.

В металлообрабатывающей промышленности американская модель была заложена не столько в части отдельных видов специализированного оборудования… сколько в части организации производства. Такие формы организации, как массовое крупносерийное производство при необходимой специализации завода, с одной стороны, и поточной организации – с другой, олицетворяли современность. Они могли не гарантировать превосходных результатов в краткосрочной перспективе, но за ними определенно стояло будущее [Granick 1967: 25][299].

Из того факта, что русские считали эту практику исключительно американской методикой производства, можно сделать вывод, что первоначальные элементы этой технологии, заимствование которых началось полвека назад, не только не получили более-менее широкого распространения, но, напротив, оказались полностью забыты.

А какова же была судьба американских технологий, импортированных в 1930-х годах? Получили ли они распространение? Дело в том, что импортируемые технологии должны постоянно принудительно обновляться – в этом состоит одно из их слабых мест по сравнению с инновациями отечественного происхождения. Технология, предоставленная компанией «Форд» для американизированного автомобильного завода в Горьком, не распространялась по всей стране; советские источники