Неприятелей так крепко отлупили, что они были просто в шоке, боялись русских. Их потрепанный корпус, 8 тыс. человек, обнаружили под Мюлленбахом. Но оказалось достаточно одной лишь атаки 1-го Донского казачьего полка, чтобы обратить их в бегство. 500 венгров перекололи и порубили, 1800 взяли в плен, втрое больше, чем было казаков в полку. Сами потеряли 5 убитых и 34 раненых. Только Бем еще не успокоился. Собрал боеспособные отряды и снова попытался ударить русских по тылам, устремился на Германштадт. Но и Лидерс разгадал его намерения, на этот раз погнался за ним. 4 августа вражеское воинство растрепали окончательно. При этом в рубке с казаками погиб один из предводителей революции, поэт Шандор Петефи. Бем с уцелевшими подчиненными повернул коней уходить подальше. А Лидерс занялся зачисткой отдельных отрядов, бродивших по Трансильвании.

А тем временем венгерский главнокомандующий Гергей, засевший в Коморно, узнал, что армия Паскевича продвигается все дальше, уже угрожает Пешту. Он оставил в крепости корпус генерала Клапки, 10 тыс. штыков, основные силы вывел и нацелился на русских. Его обнаружили 15 июля. На нашей стороне было подавляющее превосходство, и Паскевич хотел навязать решающее сражение. Но и Гергей понимал, что его раздавят. Занял неприступную позицию в горах у городка Вайцена. Паскевич пытался выманить его на равнину. Послал в атаку отряд генерала Засса. В тяжелом бою полегло около 400 наших солдат. Но Гергей уловку разгадал и преследовать запретил, остался на своих горных позициях.

Положение, в общем-то, сложилось «патовое». Лезть на эти позиции Паскевич не желал. Но и венгры торчали в горах, не могли нанести русским никакого вреда. Гергей придумал новый ход – выйти нашей армии в тылы, перерезать дороги. По горам обошел ее с севера и устремился на город Мишкольц. Однако и Паскович обрадовался возможности его перехватить. Развернул свои полки и двинулся туда же. Гергей столкнуться с ними никак не хотел. Заняв город, тут же бросил его. Пошел в Трансильванию, на соединение с армией Бема. Но и русские повернули в погоню. 2 августа они почти настигли неприятелей возле Дебрецена. Нет, Гергей опять уклонился от битвы. Задержать Паскевча оставил корпус Надь Шандора – 8 тыс. солдат и 41 орудие. Он дрался очень упорно и был разгромлен. Потерял половину личного состава (у русских было 337 убитых и раненых).

А венгерский главнокомандующий вдруг узнал, что идет в никуда. Армия Бема, к которой он направлялся, как раз накануне прекратила существование. Когда Гергей покинул Коморно, то и австрийская армия Гайнау активизировалась. Оставила один корпус для блокады крепости, а 45 тыс. австрийцев и 11 тыс. русских выступили на венгерскую столицу. Оборонять Пешт оказалось некому, его заняли с ходу. Правительство Кошута бежало в Сегедин, стало собирать здесь новую, «южную» армию под началом Дембинского. Но она не успела сформироваться. Австрийцы и дивизия Панютина были тут как тут, сшибли и погнали ее. Эта «южная армия» откатилась к крепости Темишоар, где давно уже сидел осажденный австрийский гарнизон. Кошут стягивал сюда все части и соединения, какие у него остались. Дембинского за поражение снял, назначил командующим Бема.

Но тот еще ехал из Трансильвании, а войска Гайнау не отставали. Бем прискакал к Темишоару 9 августа – и узнал, что австрийская конница пошла в атаку, сражение уже началось. Хотя Гайнау по пути оставлял гарнизоны в городах, у него было всего 28 тыс. своих солдат и русская дивизия. Венгры значительно превосходили, их здесь скопилось 45 тыс. Несколько раз они отбрасывали австрийцев, переходили в контратаки. Но сама их «южная армия» была сбродной, наспех сбитой из разных частей. Развить успехи у Бема не получалось. А решающее слово опять сказала дивизия Панютина. Она мощным ударом захватила ключевую позицию врагов, деревню Бешеново, угрожая прорывом неприятельского фронта. Это вызвало замешательство. Австрийцы воспользовались, бросились в общую атаку, и «южная армия» побежала. Больше 10 тыс. мятежников было перебито, остальные рассыпались кто куда.

Лидеры революции к этому времени перебралось в городок Арад. Получив известие о полном разгроме, Кошут 11 августа объявил, что правительство «уходит в отставку», и он передает свои «диктаторские полномочия» Гергею. После чего сбежал в Турцию. Туда же подались поляки – Бем, Дембинский, Высоцкий. А Гергей получил распоряжение, что отныне «диктатор» – он. Но очутился в безвыходном положении. Он-то повернул к «южной армии», и узнал, что ее тоже больше нет. Вместо своих наткнулся на австрийцев. А по пятам за ним шла армия Паскевича. У Гергея оставалось 30 тыс. солдат и 144 орудия, и он сделал выбор. Повернул русским навстречу и объявил, что капитулирует перед ними. Но не перед австрийцами, которые его не победили. Что ж, его выбор оказался разумным. Австрийцы со сдавшимися не церемонились. Сразу же расстреляли 13 генералов. По разным городам казнили еще ряд венгерских офицеров и активистов, не догадавшихся сбежать. Николай своих пленных тоже выдал Францу Иосифу – но с условием помилования. Поэтому Гергей отделался легко. Какое-то время посидел в тюрьме и был освобожден, доживал век частным лицом.

Вся венгерская кампания продлилась полтора месяца. Уже в конце августа царская армия получила приказ возвращаться по домам. Воинское искусство она проявила высочайшее, и боевые потери оказались совсем небольшими. Погибло 708 солдат и офицеров, 2447 получили ранения. Куда больший урон нанесла эпидемия – в Венгрии обнаружилась холера, унесла более 10 тыс. жизней. Но и значение похода было колоссальным. Самый агрессивный очаг европейской революции был раздавлен. Царь и русские воины предотвратили ее распространение и на Россию, и на Балканские страны, спасли от нового пожара Австрию и Чехию. Австрийцы, благодаря этой помощи, смогли без помех завершить усмирение Италии. Мало того, военное вмешательство в Венгрии помогло стабилизировать положение в Германии. Здешние смутьяны перепугались, что к ним тоже могут нагрянуть «казаки».

В Дании немцы побеждали, продвигались к Копенгагену. Главную роль в этих успехах играли прусские войска, и Фридрих Вильгельм приобрел такой авторитет у немецких радикалов, что Франкфуртский парламент предложил ему корону объединенной Германии. Но… стало известно, что русские двинулись в Венгрию. А возле Копенгагена снова появилась эскадра Балтийского флота. Прусский король отказался принимать корону от революционеров и вообще объявил, что не желает иметь дел с Франкфуртским парламентом. Кроме Пруссии, франкфуртскую конституцию не признали и другие крупные германские государства: Бавария, Саксония, Ганновер, Австрия. А саксонский король немедленно отозвал свои войска из Дании.

В Берлине 22 мая 1849 г., (как раз на следующий день после подписания договора Никлая I и Франца Иосифа) собралось Национальное собрание, принимать конституцию Пруссии. Но и Фридрих Вильгельм стал действовать смелее со своими радикалами. Объявил, что откладывает заседания и переносит их из столицы в Бранденбург. Депутаты протестовали, пытались собираться в разных зданиях Берлина, но их разгоняли солдаты. А возбуждать народ на баррикады теперь никто не рискнул. Через некоторое время король совсем распустил парламент. Выборы в него ограничил высоким имущественным цензом и ввел «октроированную» конституцию, во многом сохранившую права монарха. Возобновились и переговоры с датчанами, подписали перемирие. Революционеры еще пробовали бушевать в Саксонии, Бадене, Баварском Пфальце, Эльбертфельде. Но местные монархи подавляли их, и Фридрих Вильгельм помогал им прусскими войсками.