– Страшновато, – выдавил он.

– Да! – согласился Джеймс. – Гребаный кошмар. Знаешь, что мне как-то сказал мой аналитик? “Смерть нынче уже не то, что раньше”. Забавный он парень, мой аналитик. Специализируется на предпринимателях в сфере технологий.

Клео откашлялась. Они оба обернулись. Теперь стена была в огромных одуванчиках, их пух отлетал в угол комнаты.

– Прости, Джеймс, – сказала она. – Хочешь, чтобы я и на другую стену наклеила цветы?

– Не сейчас, Клео. Сначала посмотрю, как мне будет с этими одуванчиками.

Клео пожала плечами и присела на пуф рядом с Джеймсом. Взяла недоеденный досаи из коробки и откусила кусочек.

– Просто мы хотели для кабинета чего-нибудь забавного и поднимающего настроение, – пояснила она Сергею.

Сергей не был уверен, что умирающие одуванчики поднимают настроение, но, с другой стороны, он никогда и не претендовал, что разбирается в изобразительном искусстве.

– Вернемся к твоему приложению, – сказал Джеймс. – Что конкретно тебе от меня нужно?

– Д-деньги, – произнес Сергей.

Джеймс и Клео рассмеялись.

– Это понятно. Сколько?

Все наставляют, что непременно нужно четко называть требуемую сумму, и Сергей отдельно подготовил информацию по финансам, которая прилагалась к презентации, но вопрос про конкретную сумму показался ему очень грубым. И все же он решился.

– Ну, мне нужен миллион на серьезную разработку, но, думаю, не прямо весь сразу. Может, триста-четыреста тысяч для начала?

И снова их смешок, от которого снова больно скрутило в животе.

– Нет, – сообщил Джеймс, – так это не делается. Ты должен просить точную сумму. И это должно звучать уверенно, даже нахально. Даже если ты в этот момент обделался от страха – веди себя как будто тебе все по хрен!

Сергей уставился на него в полном замешательстве.

– В этом беда всей твоей презентации, – добавил Джеймс. – Не хватает уверенности. Ты согласна, Клео?

– Абсолютно, – сказала она и откусила еще кусочек.

– Вот ты такой блестящий парень с блестящей идеей, так?

Я? Правда? – мелькнуло у Сергея.

– Тебе надо научиться себя продавать. Ты окончил бизнес-школу, это, наверное, хорошо, но не сильно впечатляет. Потом, говоришь, работал на Уолл-стрит, но это тоже очков не добавляет. Кто там только не работал?! И то, что ты не поднимался выше младших сотрудников, тоже не в твою пользу. Но если заявить, что ты – блестящий русский лингвист, да еще с дипломом MBA, – вот это уже гораздо завлекательнее.

Действительно, звучит неплохо, подумал Сергей. Впервые за много лет кандидатская по лингвистике не казалась ему такой уж никчемной.

– Теперь, когда ты заинтересовал меня своей персоной, продавай мне свою идею. А для этого правильнее всего взывать к моему СУВ.

Сергей попытался угадать, что это. Он, что ли, пропустил в бизнес-школе этот термин?

– Гляди-ка, Клео, парень не в курсе, что такое СУВ.

– Джеймс, Сергей – эмигрант! – ответила Клео. – Не наседай!

– Окей, принято. СУВ, или Синдром упущенных возможностей – это нынче мощнейшее орудие манипуляции. Как-то давно пришел ко мне парень с идеей новой социальной медиаплатформы, в которой все посты будут ограничены 140 знаками. Я отвечаю: нет, это бред. С чего это мне вдруг захочется читать чей-то пустопорожний гон? А теперь я чувствую себя полным кретином!

– Акции “Твиттера” выросли на 133 процента по сравнению с первичной стоимостью в двадцать шесть долларов, – задумчиво сообщила Клео, все еще держа кусочек досаи.

– Смекаешь, о чем я? – спросил Джеймс.

Сергей задумался над СУВ. Инструмент, похоже, и вправду эффективный, но ведь его приложение неизмеримо больше этого. Он же предлагает победить самый главный страх – страх смерти, – а не какую-то жалкую боязнь упустить выгоду.

– Следующий шаг – убедить меня, что людям остро необходимо твое приложение. Клео? Как мы работаем с необходимостью?

Сергей не до конца понимал, Джеймс вовлекает ее в обсуждение, чтобы поучить, как правильно презентовать проект, или действительно просит ее совета.

– Клео у нас выпускница Уортонской школы бизнеса. Неслабо, а? – заметил он Сергею.

Клео, по-прежнему пребывая в задумчивости, проглотила то, что каким-то образом еще осталось во рту, и промокнула губы.

– Надо сказать что-то в таком духе, – начала она. – Мы – первое поколение, проживающее две жизни: реальную и виртуальную. Но пока никто не понимает, как быть с цифровым наследием после нашей смерти. Стереть? Оставить как есть? Защитить от чужих посягательств? Мы твердо понимаем одно: нельзя просто пустить дело на самотек!

– Отлично! – подытожил Джеймс, пристально глядя на Сергея. – Это мне уже интересно в связи с историей с Джеффом Уфбергом. Я на крючке. Теперь предложи мне решение. Клео?

– Без проблем, – сказала она и тоже воззрилась на Сергея. – Используя мои уникальные познания в лингвистических алгоритмах, я могу создать приложение, которое позволит нам сохранить и воссоздать голос любого интернет-пользователя, сделав его или ее виртуально бессмертными.

Сергея поразило, как виртуозно Клео умудрилась объединить его и Викины идеи.

– Бинго! – воскликнул Джеймс. – И потом, уже продемонстрировав, какой это мощный и увлекательный проект, ты говоришь мне: “Ты в деле? Потому что, если нет, ты, черт побери, сильно пожалеешь!”

Сергей заерзал на своем пуфе. Он был под впечатлением. Еще никогда “Виртуальная могила” не вызывала у него такого энтузиазма. Наконец-таки кто-то поверил в его идею.

– Так значит, ты в деле? – выдавил он.

Клео встала, подобрала пакет из кафе и пошла его выкинуть.

Джеймс отвел глаза и вздохнул.

– Нет, Сергей, я – нет. И вот почему. Твой проект самую малость слишком визионерский, слишком опережает время. Ты меня всерьез поразил, парень. Но, если честно, я не представляю, как он может заработать много денег. Прости, приятель.

Джеймс встал и протянул руку. Сергею ничего не оставалось, как тоже подняться. Они пожали руки. Потом рядом возникла Клео и проводила его через лабиринт возводящихся конструкций к выходу.

– Мне жаль, – сказала она. Ей пришлось кричать, чтобы перекрыть шум монтажных работ. – Мне правда очень понравилась твоя идея!

На обратном пути в метро было гораздо свободнее. Сергей сбросил мятый пакет из “Макдональдса” и растянулся на сиденье в конце вагона. Он вдруг понял, что не расстроен. Получить деньги от Джеймса Киско было бы совсем уж фантастикой, сверх меры несбыточно, так что совершенно естественно, что Киско ему отказал. Но ему явно искренне понравилась идея. Факт! Стал бы он тратить время на то, чтобы научить Сергея правильно преподносить ее, если бы не понравилась. И когда он сказал, что не представляет, что “Виртуальная могила” принесет деньги, он имел в виду огромные деньги, деньги уровня “Твиттера”, “Убера”, “Ешь и смотри”, самого Джеймса Киско, серьезные деньги. Сергею такое и не требовалось. Ему нужно лишь заработать столько, чтобы не чувствовать себя неудачником, чтобы не ходить на работу, на которой ему до боли плохо. Столько, чтобы снова вернуть уважение семьи и друзей. Никто же не сказал, что “Виртуальная могила” не способна принести такие деньги. А Джеймс и Клео показали ему отличную презентацию. Сергей достал записную книжку и ручку и записал: “Ты в деле? Потому что, если нет, ты, черт побери, сильно пожалеешь!”