Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вызов не идет…
Здесь нет связи.
Она змеей вывернулась, пока я соображал, отскочила от меня и дальше замолола своим языком без костей.
- Ты что думаешь, раз красавчик с полными карманами денег, то на остальное всем плевать? Папа правильно сделал, что вас ограбил, с волками жить – по-волчьи выть, понял? Нечего удивляться, что бандитов надул мошенник!
Она дух перевести не успела, я в один прыжок оказался рядом. Схватил за локти и рывком дернул на себя.
Она влетела в мою грудь, поймала мой взгляд и побледнела, перепугалась – правильно, нечего пизд*ть всякую дурь.
- Где твой телефон, пусть нас откроют, - пискнула. – Тебе же надо про мой звонок отцу доложить.
- Связи нет, Стрелецкая, - сдавил ее крепче, когда она дернулась. Жадно изучаю ее лицо, каждую черточку, и сам себе ответить не могу, что сильнее – желание шею свернуть этой девице или задрать ее у стены, а потом повесить на пальчик кольцо. – Ну? Чего рот закрыла. Давай еще про волков своих расскажи. И про Робин Гуда папашу.
- Папу не трогай!
- Трону тебя.
Да. Наверное, я пропал.
Ладонями нырнул под форменное платье, сжал упругие ягодицы.
И впился ртом в мягкие, пахнущие вином губы.
Глава 87
Глава 87
Рита
Дернулась, но он прижал крепче, вдавил меня в себя. Его руки под платьем, бесстыдно лапают, и мне в этом холодном погребе жарко становится, поцелуй разгорается, как самый яркий огонь.
Нельзя сдаваться, нужно до последнего бороться. Но не получается, его слова про папу злят и распаляют меня. Кусаю его губы и ногтями царапаю шею, тяну его за волосы.
Мы почти скатились со ступенек вниз. И он вжал меня в стеллаж.
Бутылки со звоном рухнули на пол, и в воздухе разлился запах сухофруктов и миндаля. Он в голову ударил, резко, убойно, я словно чего-то крепкого наглоталась.
Шумно выдохнула, когда он подхватил меня за бедра и усадил на себя.
- Ты горишь, Рита, - сказал Севастиан, оторвавшись от моих губ.
У него взгляд мутный и губы красные от моих поцелуев. Хочется еще их кусать, ощутить на языке вкус вина.
- Это не из-за тебя, - сжала его шею и притянула его ближе, нос к носу. – Просто жарко.
- Ага, - его пальцы скользнули в промежность. Потрогали ткань трусиков, влажную. Сдвинули в сторону и погладили мокрые складки.
- Убери, - завозилась, пытаясь отстраниться, Севастиан теснее прижался ко мне.
- Ты ведь тоже хочешь меня, - он лизнул уголок моих губ, и от удовольствия мурашки разбежались по коже. – Хочешь несмотря на то. Что я красавчик с полными карманами денег. Который уверен, что ему все позволено.
Щелкнула пряжка ремня на его брюках, его губы снова накрыли мои.
Он целует и раздевается, я сижу на нем, крепко обхватив ногами его бедра.
И дрожу от сдерживаемой злости, ничего не могу с собственным желанием сделать, мне этот мужчина приятен, меня ведет, от его вкуса и запаха, в его объятиях.
- Только после свадьбы, - выдохнула, перехватив его руку и вздрогнула.
Он уже достал член. Обхватил его. И я пальцами натолкнулась на горячую и влажную от смазки головку.
В каком-то сантиметре от меня.
Он может рывком войти.
И я закричу.
Я уже так много знаю о сексе. Какие это яркие, взрывные ощущения. Знаю, как чувствовать в себе старшего Северского.
У них одна фамилия, и они безумно похожи, они братья. Но это разные мужчины…
От этой мысли меня всю колотит. Нельзя желать, как я желаю. Нельзя творить такое, но меня путают, эти сильные руки, эти темные глаза, что смотрят нетерпеливо и жадно.
- После какой свадьбы, Рита? – хрипло спросил Севастиан. И дрогнул в улыбке. – Ты замуж хочешь?
- Я хочу заниматься такими вещами с мужем, - подтвердила. Щеки так печет от стыда, мне лед нужен, холодный душ. – Я не ваша горничная-проститутка.
- Я знаю. Но Рита.
Его взгляд скользит по моему лицу.
- Так не делается, - сказал Севастиан негромко и хмыкнул. – Времена не те, крошка. Я должен попробовать. Ту, кого забираю себе на всю жизнь.
Он навалился на меня.
Под нами покачнулся стеллаж, на бетонный пол со звоном упали уцелевшие бутылки.
Его губы скользнули по шее. Он прикусил кожу, впился в меня.
Со стоном запрокинула голову.
Что я несу…
Я в их развратном доме, на мне форме горничной, в объятиях этого бандита, вообще, ничего не соображаю, дурная моя жизнь…
И пусть.
Севастиан сжал мои бедра.
Рыкнул.
И резко дернул меня на себя.
Одним сильным толчком воздух из легких выбил, с размаху вошел в меня, до упора.
Вскрикнула так громко, мой голос ударился в стены и эхом разлетелся, во все стороны, как брызги.
Распахнула ресницы.
Встретились взглядами.
- Бл*ть, - простонал он, обхватив меня за талию. – Бл*ть. Не поверишь. Это в три раза лучше, чем наблюдать, Рита. И в двадцать раз лучше. Чем я себе представлял.
У меня едет крыша. Он так туго во мне, изнутри распирает. Такой раскаленный, мы будто на солнце горим.
- Не двигайся, - приказал он мне, когда я шевельнулась.
И двинул бедрами сам.
Член скользнул во мне, и я застонала, мне дико от того, что творится со мной, мне так сладко.
В его руках выгнулась, ногами сдавила его бедра.
И впилась в его рот поцелуем.
Он плавно двигается. И звякает пряжка ремня. Он отстраняется, чтобы снова в меня врезаться. Глубоко входит, подбрасывает меня на себе, исступленно целует.
Из меня всхлипы рвутся. Сдавливаю его шею и выгибаюсь, держусь за него, за стеллаж, раскидываю в стороны руки.
Нельзя отказаться от такого.
Смотрю на него, жмурюсь, открываю глаза и встречаю тот же голодный блестящий взгляд.
Он вспарывает меня, раз за разом, скользит внутри, и влажно сталкиваются наши бедра.
- Сильнее, - выдохнула.
Он ускорился.
Меня будто шлепают, с размаху и не жалея, толчками он забивает мне внутрь себя, свою похоть, собой заражает.
Кричу.
Мы не здесь, это что-то космическое, он…трахает меня.
А я лечу.
Еще, еще, еще выше…
На землю рухнула, до вершины не добравшись, когда громыхнула железная дверь. И я сквозь ресницы различила мужской силуэт на пороге.
