Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Сама могу раздеться, - глухо выдала в подушку.
- Я люблю помогать, - он отвел ткань в стороны. Приподнял меня, медленно снял платье с одного плеча, с другого.
На мне сегодня нет бюстика, только трусики.
И даже этого много, когда Северские рядом, представляю, что было бы, если бы в доме не было камер, горничных, никого, кроме нас.
Мне бы, вообще, не давали одеться.
- Иди сюда, - Севастиан стянул платье до талии. И вниз по бедрам, пальцами захватив трусики.
Ощутила краткий поцелуй на плече и зажмурилась.
У меня нет объяснения моим чувствам. Знаю одно лишь – меня возбуждают эти братья, оба, мне не страшно в одной комнате с ними, я понимаю, что у нас дальше будет…
Понимаю смутно, и я совсем сошла с ума, если этим двоим доверяю, но верю. Что мне не сделают плохо.
Разве можно, когда целуют так нежно.
Горячий язык скользнул вдоль позвоночника, и я выгнулась. Оперлась на локти, всхлипнула в предвкушении.
- Тебе нравится? – спросил за спиной Севастиан.
Ответить не успела.
- Она мне очень нравится, - хрипло отозвался Тим.
Они не со мной разговаривают.
Чувствую, что оба смотрят.
Кто-то потянул платье по ногам, за ним трусики. И голая кожа тут же загорелась от взглядов.
- Ох, - не выдержала и повернулась на постели.
Волосы упали на грудь, закрывая, сжала ноги, не давая меня разглядывать.
Как же это все-таки волнительно и стыдно.
- Садись на меня, крошка, - Севастиан откинулся на подушки. И потянул меня на себя. – В тебя хочу.
И я хочу его в себе. Снова.
Покосилась на толстый член, от напряжения он до каких-то невообразимых размеров дорос.
И вот это было во мне всего четверть часа назад.
Хозяин члена самодовольно наблюдает за мной, мою реакцию отслеживает, он точно гордится. Разлегся, на вид расслабленный, в нетерпении тянет меня за руку на себя.
- Рита.
- Может, она сначала меня хочет.
Услышала, как позади с шуршанием упала на пол одежда. Тихонько скрипнула постель, продавилась под весом второго Северского.
Он лег на соседнюю подушку.
Голый.
Забросил руку за голову, смотрит на меня и ждет.
Сижу между ними. И сейчас упаду, голова кружится, будто я с каруселей сутки не слазила.
Такое мне бы даже во сне не приснилось, два соблазнительных мужчины в моей постели, и мне выбирать, на чей член…
Ох.
- Решить не можешь? – Тим усмехнулся. Поймал мои пальцы. Притянул к своему паху.
Подушечкой задела набухшую головку. Липкую каплю смазки.
И сглотнула слюну.
Прошлой ночью на сцене этот мерзавец был груб. Даже не груб, он с катушек слетел, без остановки и жалости вбивал член мне в горло, а я даже стукнуть его не могла, ведь меня держали за руки.
Арес.
Все они гребаные эгоисты, живут одними лишь наслаждениями, людьми управляют, как куклами, дергают их за ниточки.
Но вот Севастиан…
Высвободила руку из пальцев Тима и ладонями уперлась в постель.
- Тебе ничего не будет, - заявила.
Перекинула ногу через бедра Севастиана.
- Моя девочка, - он широко улыбнулся на мой выбор и резко подался вперед. Грудью влетела в его грудь и вдохнуть не успела, он обхватил меня за талию и дернул.
Рывком усадил на себя.
Заорала, когда член ворвался в мокрые складки.
С размаху и до конца.
Ударилась бедрами в его бедра с громким влажным шлепком.
И застонала от удовольствия.
Плевать мне, на всё плевать, кажется, что неделя в их ненормальном доме стоила этого – крепких объятий, горящего мужского взгляда, лица, что расплывается перед глазами в дурмане похоти и чувства, вот этого, горячего и твердого внутри меня, что так тесно заполнило.
- М-м, - схватилась за его широкие плечи, отталкивая от себя. Ладонями уперлась в тренированную грудь, заставляя лечь обратно в подушки. Хрипло приказала. – Не вставай.
Севастиан послушно опустился. Медленно, не отводя от меня глаз, с его губ не стирается эта дьявольская полуулыбка, она швыряет меня на его волну.
Туда, где порок правит миром, где вместо воздуха похоть вдыхаешь, туда, где черная страсть травит тело, где душу за одну ночь продать готов.
Наклонилась.
И жадно впилась ртом в его губы.
Двинулась, когда его руки сжали ягодицы, подталкивая меня.
Он скользнул во мне.
И меня затрясло от желания продолжать, не останавливаться больше, во власть этих грязных прекрасных чувств нырнуть, этому мужчине отдаться и, уходя, забрать с собой его сердце.
Глава 90
Глава 90
Тим
Я вторую ночь наблюдатель.
Словно лишний здесь.
И это ново, никогда еще девушки не игнорировали меня так внаглую, а эта…
Русые волосы влажные, растрепались, прилипли к высокой груди. Она сидит, как наездница, забросила наверх согнутые в локтях руки. Плоский живот, изгиб спины, и узкие бедра, которые сжимают лапы брата.
Я будто порно смотрю, так они увлечены друг другом, что меня здесь не замечают.
А мне от возбуждения уже крышу рвет.
Это, черт возьми, моя спальня.
Моя кровать.
И девчонка тоже должна быть моей.
Привстал в подушках. Одной рукой сжал напряженный член, второй потянул ее к себе за волосы.
Она открыла глаза.
Большие и мутные.
- Ко мне иди, - потребовал.
Она подалась назад, высвободилась. Со стоном дернулась, когда брат подбросил ее на себе и насадил.
Посмотрела на меня.
Чему улыбается, зараза.
Зачем меня злит.
Легонько шлепнул ее по щеке.
- Ох, - в ее глазах изумление и азарт, я вижу желание, свое отражение. Она держится за руки Севастиана.
Наблюдает за мной, пока он ее трахает.
Медленно.
Удовольствие растягивает.
- Иди сюда, - повторил. Уже не требую, я прошу.
Хочу ее на себе, хочу ощутить, наконец, как это, когда в ней мой член.
- Рита.
У меня на лице написаны весь мой голод и нетерпение. Я и скрыть не пытаюсь. Мне надо целовать и трогать, и в глаза смотреть, не отрываясь.
Поймал ее руку и потянул к себе.
- Пожалуйста, - бросил хрипло.
Она вырвалась.
Ладонями оперлась на грудь Севастиана.
Он сдавливает ее бедра, лапает ягодицы, глухо стонет и не сводит с нее глаз.
Гребаный счастливчик.
У меня закончилось терпение.
Если она сейчас же не станет моей
