– В общем, делай так, как я скажу, и будешь жива.

– Понял, Корявый? – спросил Антон.

– А чего не понять? – усмехнулся загорелый якут. – Пловец заберет с лодки иконы и отдаст мне. И сразу сюда. Верно?

– Смотри, чтоб хвоста не было, – предупредил Михаил, – а то мужики Афанасия те еще звери, в затылок дышать будут, и не заметишь, пока под лопатку нож не всадят.

– Мы тоже не аистом принесенные, – обиделся Корявый.

Сидя на медвежьей шкуре под окном, Леша тихо плакал. Мальчик был очень напуган. Он слышал, как мужики с оружием говорили о каком-то золоте и о том, что они всех заделают, то есть убьют. Подобные разговоры он слышал и дома, но там он воспринимал их как шутки взрослых. А здесь все было вполне серьезно, и мальчик понял, что ему угрожает опасность. О чем-то просить этих людей он не мог, потому что боялся, да и не умел. Дома все его желания исполнялись сразу. Леша всхлипнул. «Отец твой волком был, – вспомнил он слова деда. – Волк в капкан попадет – лапу отгрызает. Для него неволя хуже смерти. Вот и батя твой таким был. Я не хочу, чтоб ты вырос похожим на отца. Но сила завсегда нужна, за себя чтоб постоять мог. Не на кого надеяться, Лешка. Помру я, все от тебя отвернутся. Привыкай с малых лет на себя полагаться. Свяжут – грызи веревку, чтоб освободиться, в яму посадят – прикидывай, как выбраться можно. Ежели запрут где, тоже думай. Ежели нет щелей, по которым выскользнуть могешь, нору копай. На себя завсегда надейся и не дожидайся помощи». Мальчик подошел к зарешеченному окну. Поднявшись на цыпочки, взялся за решетку, попробовал пошевелить ее. Не получилось. Он заплакал, но вдруг увидел большой напильник. Леша стал напильником расковыривать щель между стеной и доской пола. Доска неожиданно шевельнулась. Он приподнял доску. Оставив напильник, ухватился за край доски, попробовал поднять ее. Ему это удалось. Он потянул доску на себя, она снова подалась. Вытащил доску и попытался поднять соседнюю, но не смог. Заплакал. «Слезами горюшку не помочь, – вспомнил он слова бабушки, – ежели тяжело, зубки сожми и пробуй сызнова. И получишь все, ежели упорным будешь». Вытерев слезы рукавом, мальчик снова попытался приподнять доску. Не получилось. Он вставил в щель напильник и надавил ногой. Доска поднялась. Он всхлипнул и улыбнулся.

Озеро

– Мама, папа! – позвал Миша. – Я нашел грибы! Красивые такие!

– Это мухоморы, – подошла к нему Варвара, – их есть нельзя.

– Ими мух морят? – спросил сын.

– И их тоже! – Савелий рассмеялся.

– Как же тут хорошо! – улыбнулась подошедшая Ирина. – Обязательно приеду сюда зимой, и ты, Савелий, проведешь меня тем путем, каким мы шли с Деновым. Ладно?

– Обязательно, – усмехнулся Савелий. – Я тебе что говорил, – подмигнул он жене, – а ты все дурак да дурак. И кто теперь дурнее?

– Что такое? – спросила Ирина.

– Да Савелий говорил, что ты его попросишь провести тебя по тем местам, – ответила Варя. – А я говорила, что дурак он. Неужели, мол, она снова все это пережить захочет… Мишка! – крикнула Варвара. – Ты куда запропастился?

Ей ответил пронзительный вопль сына. Все бросились на крик. Дрожащий бледный малыш показал на лежащие в кустах мертвые тела.

Олений Рог

– Смотрите, – тихо сказала Маша, – крышка люка.

– Подожди-ка, – подошел к ней Виталий. – Действительно. Двуглавый орел и тысяча девятьсот девятый год. Во, еще при царе изготовлен. Разве тогда тут были…

– Какая разница? – остановил его присевший около крышки Евгений. – Давайте попробуем приподнять. – Концом кирки он стал очищать крышку от земли.

– Может, откроем? – Парень в очках подошел и плоским концом лома попробовал поддеть крышку. Ему это удалось. Виталий и Евгений стали ему помогать просунуть в образовавшуюся щель конец лома. Маша сумела протолкнуть туда черенок лопаты.

– Посмотри, чтоб не вошел кто. – Евгений повернулся к Жене. Девушка пошла к выходу.

* * *

– Послушай, – недовольно сказал Подгорных, – сколько времени ты еще будешь возиться? И кстати, объясни, пожалуйста, на кой хрен ты взял с собой дочь Войцевской? Неужели не знал…

– А как я должен был поступить? – резко прервал его Штейн. – Сказать девушке, что прием в группу прекращен, тогда как мы всюду расклеивали объявления о наборе группы желающих посетить Республику Саха и обещали незабываемые впечатления?

– Но я с трудом сумел убедить ее мать, что ее дочери ничего не угрожает. Хорошо, что она попала на меня, иначе все давно закончилось бы.

– А ты не находишь, что ты обнаглел? – возмутился Штейн. – Тебя послали сюда, чтобы ты нашел Степку, создал поселение староверов и искал захоронение. А ты стал Хозяином тайги. Интересно, сколько золота и денег ты сделал себе за эти два года? А если бы попался? И нас потянул бы за собой. Теперь вот дождались. Сейчас, наверное, каждый второй в этой славной республике знает…

– Я вам сообщил о немце, а вы позволили ему опубликовать статью. Какие ко мне претензии? Вы были должны убрать его сразу по возвращении в Гамбург. И еще, я набрал группу…

– Банду, – поправил его Штейн.

– Ну хорошо, банду, как вы велели. И чем бы я удерживал их? Обещаниями, что вот-вот найдем мифическое захоронение и будем сказочно богаты? Одних обещаний мало, поэтому мы начали действовать. И заметь, МВД и ФСБ ничего о нас не знают. Слухи, конечно, ходят, но ни фактов, ни свидетелей нет. Зато у меня есть хорошо подготовленные бойцы. Все они замазаны кровью и верят мне, как отцу родному. Сегодня, кстати, Войцевская будет убита вместе с Савелием Степановым.

– Ни в коем случае! Во-первых, это сразу вызовет ненужный нам резонанс, Войцевскую знает все начальство, и ее убийство наверняка заставит скрупулезно расследовать это дело. Второе: забеспокоится ее отец и снова поднимется шумиха в прессе. Лучше пошли своих киллеров к озеру, пусть они покончат с Торовыми. Отправь лучших.

– А откуда ты знаешь, где они сейчас?

– Знаю. Очень хорошо, что Торовы не пришли к такому соглашению раньше, иначе у них все получилось бы. Но сейчас у них проблема: нужны еще две иконы. А они у внука убитого старика. Так что им придется искать внука, который память о деде, надеюсь, просто так не отдаст. Скорее бы все здесь закончить. Обратной дороги для меня нет, впрочем, как и для тебя, потому что если я не вернусь, сведения о тебе получит служба внутренней безопасности.

– Спасибо за предупреждение, – усмехнулся подполковник.

– Помоги мне, Господи, – шептал Старец. – Я не допущу осквернения нашей святыни. – Перекрестившись, он поклонился и, ухватив небольшой оцинкованный ящик, поволок его в угол кельи к стоящим друг на друге таким же ящикам.

– Где Посланец Божий? – спросил Воин.

– Какие-то ящики таскает, – ответила Фекла. – Ему помогали трое, потом настало время молитвы, и они ушли. А почему ты о нем спрашиваешь?