– По высшей воле Великого Тёмного, приказавшего стереть тебя во всех мирах и во всех временах. Он сообщил, что ты можешь изменить суть вещей и уничтожить не только могущество клана, но и сам клан и даже самого Великого Тёмного. На твои поиски брошены сотни боевых двоек. Против тебя действуют сотни советников при владыках во всех мирах и временах. Но… ты оказался сильнее, чем мы предполагали. Я видел твои глаза, и теперь знаю, что тебя не остановить.

«Все всё знают, только я не в курсе. Весьма оригинально», подумал я и продолжил допрос:

– О чём речь? Где произойдут события? Во владениях Энки, Энлиля, Мардука?

– Речь идёт о коренном изменении хода земной истории, а, вероятно, не только земной. Великий Тёмный озабочен и встревожен. Совет Четырёх направил нас с напарником к Энлилю и мы провели большую работу по внедрению в клан Элиотов. – Он усмехнулся и проскрипел: – Энлиль до сих пор считает, что он самостоятельная фигура и, что по праву носит венец Наместника. Он думает, что вершит судьбы планеты. Ха-ха. Пусть продолжает так думать. Не будет нас, придут другие, не мы, так наши ставленники, или ставленники ставленников. Энлиль сильная личность, но он истерик, завистник и интриган. Ему абсолютно чуждо историческое и стратегическое мышление, он кое-какой тактик, и ему по плечу только локальные операции. Хотя и это ему удаётся не всегда. Взять хотя бы неудачный план твоего захвата, который он наспех придумал после того, как из дворца Энки ему донесли о твоём появлении в нашем мире…

– Кто… Кто донёс?

– Хранитель Латимут.

Мои спутники переглянулись и вскочили, схватив оружие. Оказывается, рядом с Энки всё время находился и теперь находится предатель, представляющий для Повелителя смертельную опасность. Я продолжил допрос:

– Сколько агентов во дворце Энки, и кто резидент… э-э… кто среди них главный?

– Точно не знаю. Возможно, десяток наберётся. Главный среди них Латимут. Что касается наших, то к Энки внедрены две пары. Всё. Больше я ничего не скажу. Можешь начинать меня пытать.

– Лихур, развяжи ему левую руку. Держи свой яд, Цасащ. Я никогда никого не обманывал, даже врагов.

Криво улыбнувшись, он вложил в рот капсулу и затих.

Мы вернулись к костру и напряжённо замолчали. Каждый думал о том, как помочь Повелителю Энки. Но где он, и где мы. И тогда в моей голове начал вырисовываться план, а, когда его очертания более-менее обозначились, я посадил ребят в кружок и поспешил поделиться своей нахальной и отчаянно опасной задумкой:

– Я знаю, как нам добраться до плато.

– Как?

– На шеме Элиотов.

– Шутишь!

– Ничуть. Действуем спокойно и уверенно. Трое оденутся в доспехи «серых». Зажигаем костры. Дожидаемся посадки шемов. Они собираются эвакуировать 28 стражей, двух «скорпионов» и одного пленного, поэтому, скорее всего, кроме экипажей в них никого не будет. В крайнем случае по паре стражей на шем. Когда люки откроются, мы захватим один шем и расстреляем из него второй. Затем взлёт, и вскоре мы на месте. Всё просто и элегантно.

– Почти безнадёжно, но рискнуть стоит.

– Я – за!

– Согласен, полная задница, а значит, я – за.

– Вряд ли получится, но заманчиво.

– Решено. Сегодня и завтра готовимся. Послезавтра всё решится. Кстати, Рахур, что у нас с трофейными лучемётами-кси?

– Один пустой, «скорпион» выпустил все пять зарядов, а в другом – энергии на три импульса.

– Очень хорошо. Теперь мы при оружии. Братцы, всем отдыхать и готовиться к бою.

Двое суток тянулись невероятно долго. В полдень третьего дня мы зажгли костры. Рахур, Сагни и Акти, одетые в доспехи «серых» встали между огнями, Лихур с лучемётом-кси спрятался в зарослях на дальней окраине луговины, а я занял позицию с другой стороны, ближе к реке.

Вскоре с востока донёсся звук подлетающих шемов, но, когда они появились из-за холмов, мы опешили. Их было трое! Шемы с гулом и свистом пронеслись мимо, заложили вираж, развернулись над рекой и вернулись. Теперь они приближались медленно на небольшой высоте, а, долетев до места, неподвижно зависли в воздухе.

Только сейчас я подробно разглядел эти удивительные аппараты. Их тёмно-серая поверхность переливалась жемчужным перламутром с изменяющимися оттенками в зависимости от угла наклона плавных обводов плоскостей. Под двойными чуть скошенными крыльями низко гудели светящиеся диски, а третий виднелся сзади под фюзеляжем. Расположенные позади два больших и четыре маленьких сопла издавали характерный свист.

Глядя на эту великолепную тройку, я понимал, что ситуация безнадёжно вышла за рамки нашего плана, и теперь нам придётся дерзко импровизировать. И, скорее всего, проиграет тот, кто сделает первый шаг. Это понимали и трое ребят, которые неподвижно замерли под нависшими шемами. Мы с Лихуром тоже затаились в тревожном ожидании.

И вот началось!

Два шема приблизились и начали снижаться, а третий продолжал неподвижно висеть на прежнем месте. Я понял манёвр, осторожно из своего укрытия я позвал Рахура и указал на висящий в воздухе сторожевик. Он кивнул и перехватил поудобнее, прижатое рукой к бедру «дымящееся зеркало». Условным свистом я привлёк внимание Лихура, указал на ближайший к нему шем и провёл рукой по горлу. Он чуть приподнял руку и скрылся в траве.

А тем временем ситуация продолжала стремительно выходить из-под контроля. Первый шем мягко опустился на землю, за ним второй. Я чуть не выругался вслух, когда в первом открылась аппарель, и по ней на землю сошла семёрка стражей в полном боевом вооружении. Второй шем остался наглухо закрытым и безмолвным.

Теперь всё зависело от быстроты, удачи и везения. Нам предстояло пройти по лезвию. Не поторопиться и не опоздать с атакой. Я перевёл организм в боевое состояние. Мышцы налились энергией, а время затормозило ход.

Серые стражи медленно двинулись в направлении неподвижно стоящей троицы. Приготовившись к броску, я начал отмерять дистанцию для атаки. Вот они прошли мимо и начали отдаляться. Два шага… четыре… Я вскочил и махнул Сагни. Он кивнул, поднял руку с «зеркалом», замер и, я увидел слабую синеватую вспышку.

Казалось бы, ничего не произошло. Но нет. Неподвижно висящий сторожевик вдруг задрал нос и начал медленно заваливаться назад. С небольшой высоты он падал нехотя, издавая неровный затухающий гул и прерывистый свист турбин, похожий на кашель астматика. Через несколько секунд подбитый шем с противным скрежетом приземлился на хвост, завалился на спину и из него повалил бурый дым.

Увидев аварию шема, «серые» заорали, опустили копья и перешли на бег. Но наши противники ещё не понимали, что окружены, и у них нет ни малейшего шанса выйти из передряги