– Твой отец пришел в себя раньше. Но Магде не пришлось прилагать особых усилий, чтобы вновь лишить его сознания. Дождавшись ночи, она благополучно встретилась с близнецами. Убила их в ночном парке, а потом отвезла твоего отца в отель, где и оставила лежать в бессознательном состоянии. Там она и прокусила ему горло. А потом вызвала полицию.

– Анна, – мудрец снова обратился к девушке, – Когда вернулась твоя мать после того, как поехала в клинику?

– Очень поздно. Это удивило меня. Я помню, спросила ее, все ли в порядке с пострадавшим. Она сказала, что да, все в порядке, он находится в палате. Врачи попались хорошие, и беспокоиться не о чем. Я изъявила желание навестить его, но она сказала, что пока рано.

– На следующий день Магда Фабиански заявила в полиции, что видела, как Виктор Мурсия убивал близнецов. Она все продумала до мелочей, и у нее все бы получилось. Если бы писатель не сбежал из тюрьмы.

– Ума не приложу, почему она его просто не убила? Зачем нужна была вся эта история с братьями Бриль, полицией…

– Не знаю, – сказал Тэо. – Но у меня на этот счет есть одно предположение. Я думаю, все дело в голоде.

В Менкаре и его окрестностях охотиться Магде становилось с каждым днем все труднее. А тут подвернулась уникальная возможность – насытиться и одновременно поквитаться со своим давним врагом! Грех было ей не воспользоваться.

– Ты бредишь.

– Одним выстрелом она убила двух зайцев. Избавилась от писателя и утолила свой голод, – Тэо немного подумал, а потом спросил, обратившись к сторожу: – Скажи мне, Холумбек, давно твоя жена является вампиром?

– Ты в своем уме, приятель? О чем ты?

– Ну, раз уж начал откровенничать, говори все до конца. Не останавливайся.

– Не понимаю, о чем ты, – Тэо заглянул в глаза Холумбека, но на этот раз не увидел в них и тени лжи.

Если ты действительно не знал этого раньше, значит, Магда умерла совсем недавно, – констатировал орнан и вернулся в мыслях к писателю.

– Ты сумасшедший?

– Она знает, что я иду по ее следу. Знает также, что и Виктор совсем обессилел. Это самый лучший момент, чтобы довести дело до конца. Нам нужно спешить, – Тэо взял девушку за руку. – Анна, ты со мной?

Виктор Мурсия умирал.

Он лежал на мокрой траве, уткнувшись носом в корни могучего дуба, и еле дышал. Боль и жажда делали свое дело, медленно, но неотвратимо приближая его к смерти.

Длинный плащ служил ему одеялом, а капюшон защищал от ветра и предотвращал проникновение влаги под одежду. С каждым вздохом он терял последние силы. Слабость уже не накатывала на него периодически, оставляя его ненадолго в спокойствии. Теперь она полностью поселилась в его теле, захватив доселе неведомые территории.

Ничто так не внемлет страдальческому зову, как смерть. Он ждал ее, и она пришла к нему. Только не в виде безумной лихорадки, голода или потери сил. Она пришла в облике лесных зверей, о которых предупреждал его молодой мудрец.

Их вой сначала был далеким, похожим на завывание ветра в глубине леса. Потом он резко оборвался, и писатель увидел между деревьев темные крадущиеся силуэты.

Они приближались к нему, осторожно перебирая лапами по ковру из листвы и старого валежника. Могучая стая серых волков во главе с огромным вожаком черного цвета.

Вожак был самой большой особью. Его крепко сбитое тело с широкой грудью опиралось на высокие мускулистые лапы с плотно сжатыми в комке пальцами. Лобастая и вместе с тем изящная голова с некрупными ушами и длинным щипцом была украшена белыми полосами вокруг щек и светлыми пятнами над глазами. Недлинный хвост свисал прямо. В глазах таилась жажда крови.

Человек посмотрел по сторонам. Никого вокруг. Он был один в окружении стаи голодных хищников. Что ж, если ему суждено умереть, то пусть смерть настигнет его в бою. Он вытащил серебряный клинок и принял боевую позу.

Первыми на него налетели два серых волка, до того ползущие рядом со своим вожаком, но особо не выделяющиеся из общей стаи. Волки проверяли его силу. Способен ли он оказать достойное сопротивление или его можно взять без боя.

У Виктора получилось с лету проткнуть глотку одного из нападавших.

Волк замертво упал рядом с ним и замер в тени дуба. Второй хищник отступил назад, опасливо поглядывая на вожака. Получив мысленную поддержку от собратьев, он стал медленно обходить человека сзади.

Остальные звери разделились на две группы, одна из которых осталась позади, а вторая выдвинулась на передовую во главе с черным вожаком.

Был бы он помоложе и попроворнее…

Собрав остатки воли в кулак, писатель ощутил прилив энергии. Те маленькие ростки кошачьей грации, казалось бы, давно утерянной, появились снова. Ярость придала ему свежих сил. Он почувствовал в себе готовность биться за свою жизнь. И самое главное – он хотел жить.

В следующий миг на него прыгнули сразу три волка. Схватка с ними продолжалась долгие четыре минуты. Но победителем опять вышел человек. Тяжело дыша и шатаясь, он сжимал в руке окровавленный клинок и ловил взгляд вожака. Наконец, когда остальные звери, скалясь и брызжа слюной, отступили, на первый план вышел черный волк.

Противостояние двух взглядов, в которых смешались сила и воля, продолжалось недолго. Зверь знал, что человек ослаблен, и ему будет невероятно трудно вступить с ним в бой, особенно после трепки, которую ему устроили его сородичи. До самого последнего момента Виктор надеялся, что он отступит. Но вожак уже давно все решил.

Когда он приблизился к человеку, тот уловил тяжелый запах падали из его рта.

Господи, мудрец, где же ты?

Нож выпал из руки писателя и утонул в мокрой листве. Силы, с таким трудом извлекаемые из последних резервов организма, вдруг исчезли. И виной тому была не столько физическая усталость, сколько потеря полной концентрации ввиду какого-то необъяснимого, магического влияния, исходящего от волка. Тот лишил человека воли к сопротивлению одним своим взглядом, не прилагая усилий лапами.

Руки Виктора ослабли, пальцы вцепились в сырую землю.

Периферийным зрением писатель уловил какое-то движение.

Повернувшись, он увидел, как остальные волки медленно подбираются к своему вожаку. В этот момент зверь поднял голову и завыл.

Сородичи застыли в нескольких шагах от него, скованные внезапной опасностью. Они преклонили головы, поджали хвосты. Зверь посмотрел на свою жертву, и человек увидел, как меняется его морда…

Усы вжались в мохнатый нос, который тут же сократился до размера человеческого… Господи, он и стал человеческим! Уши опустились, голова видоизменилась… шерсть отвалилась, обнажая белую плоть… И теперь на него смотрело лицо человека!..

…Лицо со впалыми щеками и глубоко посаженными большими серыми глазами.

… При этом туловище и задние лапы чудовища оставались волчьими.