Как и предполагалось, сигнализации в апартаментах Хори не было, но Вик не терял бдительности, продвигаясь медленно и с оглядкой. Миновав густые заросли бугенвиля, пробравшись между стволов бамбука и перейдя через декоративный ручеек, он уперся в прозрачную перегородку с маленькой дверцей посередине. По ту сторону перегородки, за неплотно прикрытой дверцей начиналась просторная гостиная, утопавшая в бархатном полумраке. Прежде, чем войти, Вик по привычке замер на мгновение и прислушался. Было тихо, но откуда-то доносился странный чуть слышный звук, похожий на шелест травы. Словно легкий бриз веял меж ветвей или кто-то бесшумно скользил в недрах зимнего сада.

Профессиональное чутье подсказало ему, что опасность близка, но было уже поздно. Он почувствовал, как вокруг голеней хлестко обвился гигантский шланг, валя с ног беспомощную жертву. Следующее кольцо уже в падении опоясало бедра. Вик упал левым боком на ветку кофейного дерева, увешанную неспелыми бобами, и повис на ней, когда еще одно тугое кольцо оплело грудь, и и над ним медленно приподнялась, слегка покачиваясь, массивная змеиная голова на пятнистой шее. Питон щурился от света налобного фонаря и, казалось, недовольно морщил нос. Пока желтые глаза хищника привыкали к освещению, Вик судорожно пытался сориентироваться в обстановке. Такого поворота событий в интерьере роскошной токийской резиденции он, разумеется, не ожидал, но разве настоящий боец не должен быть готов ко встрече с любым противником?

За годы службы в дивизионе «Дракон» ему пришлось повидать и кенийских львов, и парагвайских кайманов, и гавайских голубых акул. В памяти мгновенно всплыли сцены охоты на анаконду в джунглях амазонки, куда его пригласил вождь племени марриба по случаю поимки олигарха Циперовича. Речное чудище удалось выманить на сушу, и лучший охотник племени вышел, чтобы сразиться со змеей один на один. Он был почти без оружия, с коротким дротиком в руке. Пятнадцатиметровая анаконда, чуть приподнявшись, замерла перед броском, когда индеец неуловимым движением, почти без замаха, метнул свой дротик прямо в глаз хищному монстру. Анаконда, как по волшебству, бессильно обмякла и забилась в конвульсиях.

Эта сцена промелькнула в меркнущем сознании Вика, когда грудная клетка, казалось, уже готова была треснуть в железном объятии удава. Он слегка повел правым плечом и понял, что рука еще может двигаться – есть даже пространство для замаха. Из последних сил держась за ветку левой рукой, Вик резко тряхнул правым запястьем. Из рукава выстрелило на восемь дюймов лезвие десантного выкидного ножа, прикрепленного к предплечью – штатное оружие их спецдивизиона, без которого на задание выходить запрещалось. Питон не успел опомниться, как стальное острие по рукоятку вошло ему в глаз, пробив череп до мозжечка. Удар был настолько стремителен и беспощаден, что рептилия мгновенно испустила дух, расслабив смертельную хватку. Вик с трудом выбрался из обвисших колец и шагнул к дверце.

Старик Хори оказался не прост. Вспомнилось, как в Гарварде сокурсник-индонезиец рассказывал о своем родном селенье на Борнео. Там крестьяне побогаче испокон веков держали на подворьях вместо собак ручных питонов. Ночью змеи размещались в гнездах над воротами. Своих они не трогали, а непрошеные гости, зная о местном обычае, остерегались соваться. Видимо, Хори кто-то предложил завести такого питомца, и старый эксцентрик согласился. Вик взглянул на часы: до закрытия смотровой площадки оставалось чуть больше получаса.

Темная гостиная была обставлена в европейском стиле: мягкий диван с двумя креслами вокруг продолговатого журнального столика. Под лучом фонаря сверкнул темно-синий узор напольной минской вазы. Вик огляделся по сторонам. На низенькой этажерке с аудиовидеотехникой справа от дивана стояли компьютер, проектор, дисковый проигрыватель, эпидиоскоп и еще какие-то не вполне понятные гаджеты. На стенах висело несколько полотен в ажурных багетных рамах. В дальнем углу единственным напоминанием о японских корнях хозяина маячил мрачный манекен в самурайских доспехах с алебардой в руке. На рогатом шлеме отчетливо вырисовывался золоченый шишак с вычеканенным гербом – три скрещенные стрелы. Никакой тумбы со шкатулкой, о которой рассказывала Нина, в поле зрения не попадалось.

Еще раз глянув на часы и мысленно выругавшись по-английски (к русскому мату он до сих пор не мог привыкнуть после Штатов), Вик приготовился обследовать следующую комнату. Он уже сделал несколько шагов по направлению к выходу, но, интуитивно обернувшись в последний раз, вдруг заметил под журнальным столиком смутный контур добавочной полки для прессы с каким-то крупным рельефным предметом посередине.

Сердце разведчика учащенно забилось. Одним прыжком он перемахнул через кресло и выхватил из-под палисандровой столешницы черную лакированную шкатулку. Под лучом фонаря вспыхнуло оперенье тисненой перламутром птицы феникс на крышке ларца. Вик приподнял крышку пальцем, потянул вверх, и она легко подалась, открывая пустоту внутри. Обтянутое шелком черное матовое нутро маленького ящичка служило лишь фоном для лежащего в нем предмета – компьютерной флэшки, оформленной в виде маленького изящного фарфорового параллелепипеда с гравюрами Хиросигэ по плоским граням.

Сунув флэшку в карман и мысленно возблагодарив японских богов, Вик ринулся назад, к зимнему саду. По дороге он споткнулся о бездыханное тело верного питона и брезгливо отбросил ногой тяжелый хвост. Веревочная лестница мирно колыхалась под вечерним бризом за прорезанным в монолитной толще окном. Застегнуть карабин и выбраться наружу было делом нескольких секунд, а еще через две минуты Виктор Нестеров уже сматывал капроновые ступени, стоя на крыше и любуясь панорамой ночного Токио. На востоке тускло блестела гладь Тихого океана. Сверкали огни кораблей в заливе. Чуть южнее, в районе аэропорта Ханэда, мерцая бортовыми огнями, садились три самолета. На севере горящими струями растекались бесчисленные потоки машин по улицам Гинзы, а за ними упиралось макушкой в темные облака подсвеченное Небесное дерево – новая пятисотметровая телебашня. Ее престарелая крестная – старая красная Токийская башня, построенная когда-то в пику Эйфелю по сходным лекалам, но на несколько метров выше – вздымала свой пирамидальный стальной каркас совсем рядом, в полукилометре от Роппонги-хиллз.

Вик вздохнул. Ему хотелось полюбоваться ночными видами столицы подольше, но надо было спешить. Часы показывали без четверти одиннадцать. Он аккуратно убрал альпинистскую амуницию в сумку, отряхнул брюки, поправил марлевую маску и спустился в каптерку, где контролер по-прежнему мирно сопел на диване. Кодзи чинно сидел за столом, перебирая стопку с корешками билетов и поглядывая в зал, где прогуливалось несколько припозднившихся посетителей. Завидев напарника, он встал и неторопливо проследовал к лифту. Как только створки дверей сомкнулись. Вик тронул пальцем закодированные позывные Нины на дисплее айфона. Дождавшись, пока звонок прозвучит три раза, он нажал отбой. Минуту спустя, в тот момент, когда они вышли из лифта в пустой просторный вестибюль со скучающим вдалеке вахтером, за стеклянной дверью на пандусе показался компактный силуэт Хонды Фит. За рулем сидела женщина в изящной шляпке с полями. Нижнюю часть ее лица скрывала гигиеническая марлевая маска.

В машине все трое молчали до того момента, пока здание небоскреба не осталось далеко позади. Наконец Кодзи нарушил тишину.