«С таким же успехом он сам мог убить Николая Порфирьевича, – подумала Астра. – Женившись на его дочери, Эрик становится заинтересованным лицом. Маняша могла посвятить его в семейную тайну! Уж ей-то было известно, что Бояриновы – ее родители…»

– Как преступник проник в кабинет хозяина гостиницы? – спросил Матвей.

– Через окно.

– Залез на второй этаж?

– При определенной сноровке это не трудно, – сказал милиционер. – Уцепился за решетку первого этажа… в общем, дело техники. На подоконнике обнаружены смазанные следы и на полу, за креслом потерпевшего… Внизу под окнами – густая газонная трава, ничего толком не разглядишь. К тому же идет дождь…

– Какой размер обуви у преступника?

– Примерно сорок третий…

– Обувь можно снять и выбросить, – рассудила Астра. – Или сжечь.

– И нет улики! – кивнул Эрик. – А ничего другого убийца не оставил. Ни пуговицы, ни окурка, ни отпечатков пальцев. Разве что на горле жертвы… Он не дурак! Наверняка орудовал в перчатках.

– Могла это сделать женщина?

– Тогда она спортсменка и силачка. А та… – он дернул головой в сторону гостиной. – Даже кролика не прикончит.

Он был прав. Ульяна не способна задушить взрослого мужчину.

– Скорее всего, Бояринов не ожидал нападения… он был захвачен врасплох… и не успел оказать сопротивления. Следов борьбы практически нет. Кстати, а с какой целью вы к нему наведывались? – прищурился Эрик. – Портье сказал, что после вашего визита Николай Порфирьевич разнервничался не на шутку. О чем вы говорили?

– Как раз о его племяннице, – не растерялась Астра. – Мы ее ищем. Вернее, уже нашли…

– И что он?

– Отказался сотрудничать. Наотрез.

– Н-да… странная история… – Старший лейтенант забарабанил пальцами по колену. – А что, в московской квартире этой дамочки действительно проживает… Маняша? Вы проверяли?

– Там живет молодая женщина, очень похожая на Ульяну Бояринову… – кивнул Матвей. – Домработница Василиса узнала в ней воспитанницу Мельникову. Да и вы тоже…

– Бог мой! Так вы показывали мне фото… Ульяны… то есть… Маняши? – Эрик затряс головой. – У меня мозги плавятся!

В холле вдруг стало тихо. Дождь прекратился, только слышно было, как плачет в гостиной женщина и сердито сопит милиционер.

– Как вы объясните происходящее своим коллегам и следователю? – спросила у него Астра. – Я имею в виду Ульяну и Маняшу.

Тот молчал, плотно сжав губы.

– Ну же, Эрик!

– Не знаю… Послушайте, разве бывают двойники?

Астра предпочла пожать плечами. Пусть Эрик думает на сей счет, что хочет.

– Бывает же такое сходство… – промямлил тот. – Я не могу допустить, чтобы Маняша пострадала! И промолчать не могу! Я сам себя загнал в угол…

Перспектива выступить с разоблачением собственной невесты его совершенно не прельщала. А вдруг две эти женщины окажутся в сговоре с целью убийства Бояринова… Нет! Не может быть!

– Сотрудники или постояльцы гостиницы кого-нибудь видели? – спросил Матвей. – Я имею в виду, убийцу?

– Никого, – махнул рукой Эрик. – Этот малый, кто бы он ни был, довольно ловко все провернул. С той стороны, где он влез, окно кабинета выходит в сад. Потом он выбрался тем же путем, перемахнул через забор и был таков. Ни одного свидетеля!

– На парковочной площадке возле гостиницы стоял серебристый джип «Мицубиши»…

– Правда? Я не помню…

– Бояринов говорил, что машина принадлежит человеку, который поселился в «Тереме»… Вы могли бы проверить, кто он?

– Да, обязательно… Оперативники и так всех опросят: и персонал, и жильцов…

Ему не давала покоя какая-то мысль. Разговор все время отвлекал его, мешал сосредоточиться.

Рыдания в гостиной смолкли. Эрик сразу же заволновался, повернулся к двери. Астра встала.

– Идемте к Ульяне, – предложила она. – У меня есть к ней еще вопросы…

* * *

Они застали в кресле у незажженного камина красную от слез женщину с опухшими глазами и ртом. Мокрый носовой платок валялся у ее ног.

– Ульяна… вы можете говорить? – спросил Эрик.

– Да…

– Вы целый год жили под одной крышей с Николаем Порфирьевичем… Заметили что-нибудь необычное? Поступали какие-то угрозы в его адрес? Тревожные телефонные звонки?

– Нет… ничего такого… – она тяжело вздохнула. – Только… дядя постоянно был начеку, на взводе… как будто боялся чего-то. Он даже принимал успокоительные таблетки. Я спросила, зачем он их употребляет… дядя рассердился, сказал: «Поживи с мое, тогда узнаешь!». Потом остыл, начал объяснять, что потерял новорожденную дочку, а несколько лет назад – жену. Вот и пьет лекарства, чтобы забыться.

– Чего именно он боялся?

– Не знаю… Всего. Ему всюду мерещилась опасность. То бандиты, которые могут вломиться в дом, то воры, то конкуренты по бизнесу. Я подумала, что у него действительно проблемы с психикой.

– У него были враги?

– Наверное… Он жил очень замкнуто. Если бы не работа, то общался бы только со мной. Когда дядя ложился спать, он ставил рядом с собой заряженное ружье.

– Серьезно?

– Да… Я была неприятно удивлена этим.

– Ружье сейчас здесь, в доме?

– Конечно… в дядиной спальне, в шкафу… Я к нему не прикасаюсь! Боюсь, что выстрелит. Это охотничье ружье, на него имеется разрешение…

– Пойду взгляну, – сказал Эрик.

Он удалился, и Астра воспользовалась моментом, спросила про пчел. Брови Ульяны изогнулись.

– Пчелы? Нет, пчел дядя не разводил. Собственно, у нас и разговора о них не заходило.

Эрик вернулся в гостиную с ружьем в руках.

– Правда, заряжено… – Он вытащил из стволов патроны и положил себе в карман. – Так-то будет лучше.

Ульяна молча наблюдала за ним. У нее задрожали губы, а глаза снова наполнились слезами. Милиционер сел и поставил двустволку рядом с собой.

– Как вы связывались с Маняшей? – спросил он.

– По мобильному… это было редко. Мы договорились звонить только в крайнем случае.

– Например?

– В случае непредвиденных обстоятельств… Мне здесь проще. Дядя всегда может… мог подсказать, как себя вести, что говорить… чтобы казаться Маняшей. А ей там, в Москве – сложнее. Хотя я рассказала ей о себе все, что нужно, но каждую мелочь не учтешь…

Эрик оживился, его великоватый нос с горбинкой еще больше вытянулся и стал похож на клюв.

– Немедленно позвоните ей и скажите, что Николай Порфирьевич убит… Дайте номер, я сам!