Снег прекратился, облака стали рассеиваться, пропуская сквозь себя теплые лучи восходящего солнца.

– Когда же он, наконец, даст знак? – тихо проворчал Бруд, обращаясь к Гуву. – Гляди, как высоко уже солнце. Встали чуть свет, а теперь торчим тут без дела. Чего он ждет?

– Бран ждет, когда наступит подходящее время, – заметил ему Грод. – Что, по-твоему, лучше: уйти отсюда с пустыми руками или немного подождать? Учись терпению, Бруд, бери с вождя пример. Когда-нибудь на его месте будешь ты. А Бран – хороший вождь и хороший охотник. Тебе повезло, что есть, у кого учиться. А чтобы стать хорошим вождем, одной смелости мало.

Наставления Грода пришлись Бруду не по душе. «Когда я стану вождем, он моим помощником не будет. Да и вообще он уже стар». Молодой человек немного отодвинулся и, слегка вздрогнув от порыва сильного ветра, приготовился ждать.

Когда Бран, наконец, подал сигнал «Готовься!», солнце уже было высоко на небе. Охотников внезапно охватило волнение. Чуть отстав от стада, все больше забирая в сторону, шла беременная мамонтиха. Она была довольно молодой, хотя, судя по длине бивней, вынашивала детеныша не в первый раз. Длинное и громоздкое тело не давало ей быстро передвигаться. В случае успеха охотников ожидало бы вкусное сочное мясо.

Вдруг самка мамонта направилась в сторону, где осталась трава, не съеденная ее сородичами. Именно этого момента Бран и ждал: зверь отбился от стада. И вождь подал сигнал.

Достав горячий уголь, Грод поджег факел, который держал наготове, и раздул яркое пламя. Друк зажег от него еще два факела, один из которых передал Брану. Увидев сигнал, к ущелью бросились три молодых охотника. Они включатся в охоту позднее. Бран с Гродом ринулись вслед за самкой мамонта, поджигая по дороге сухую траву.

Мамонты не имели природных врагов, если не считать человека. Только самые маленькие и самые старые могли стать добычей хищника. Пожары в степях, вызванные естественными причинами, длились не один день и разрушали все на своем пути. Пожар, устроенный по вине человека, был не менее губительным. В момент опасности мамонты инстинктивно прижимались друг к другу. Нужно было быстро отрезать мамонтихе путь к стаду огнем. Бран с Гродом, на какое-то время, оказались между беременной самкой и ее сородичами, рискуя пасть жертвой любой из сторон.

Запах дыма привел мирно пасущееся стадо в замешательство. Самка кинулась было к остальным, но поздно: их отделила огненная стена. Стадо, спасаясь от настигающей их стихии, бросилось бежать на запад. Пожары в степи были неподвластны человеку, но охотников это не беспокоило – ветер дул в другую сторону.

Тогда перепуганное животное, визжа, повернуло на восток. Но там поджидал Друк, который, размахивая горящим факелом, погнал его к юго-востоку.

Краг, Бруд и Гув, самый молодой и быстрый охотник, бежали впереди самки мамонта и боялись, как бы она не обогнала их. Бран, Грод и Друк пытались настичь ее сзади, молясь, чтобы та не свернула в сторону. Но обезумевший зверь слепо несся вперед.

Приблизившись к ущелью, Краг свернул туда, а Бруд с Гувом остановились у его южной оконечности. Схватившись за бычий рог, Гув молил свой тотем, чтобы не погас уголь. К счастью, тот еще теплился, однако раздуть пламя запыхавшимся охотникам оказалось не под силу. Тут им сыграл на руку ветер. Продолжая молить духов о помощи, они бросились навстречу бешено несущемуся гиганту, размахивая перед его носом дымящимися факелами. У них была опасная задача – загнать животное в ловушку.

Учуяв запах дыма, бегущая от огня самка мамонта судорожно бросилась в сторону и через мгновение оказалась в ущелье, Бруд с Гувом прыгнули за ней вслед. Обнаружив ловушку, она дико взвыла.

Охотники настигли ее в мгновение ока. Бруд достал острый, заточенный самим Друком нож и, полоснув им по левой задней ноге, перерезал животному сухожилия. Воздух сотряс страшный крик. Теперь мамонтиха не могла никуда двинуться. Гув, следуя примеру Бруда, треснул ее молотом по правой ноге. Она упала на колени.

Из-за валуна выскочил Краг и вонзил копье прямо в пасть мечущегося в агонии зверя. Инстинктивно защищаясь, тот изрыгнул на безоружного охотника поток крови. В этот момент подоспели и остальные. Бран, Грод и Друк окружили умирающего гиганта со всех сторон и воткнули копья почти одновременно. Бран проткнул ему глаз. Самка мамонта издала последний крик и рухнула наземь.

Осознание случившегося к охотникам пришло не сразу. В неожиданно наступившей тишине шестеро мужчин перекинулись взглядами. От радостного волнения их сердца забились быстрее прежнего, и все разом разразились победным криком. Они сделали это! Они убили огромного мамонта!

Шестеро мужчин, довольно слабые создания природы в сравнении с четвероногими хищниками, применив сноровку и смекалку, убили гигантского мамонта. Каким бы сильным, быстрым или хитрым ни был зверь, он был не способен на такой подвиг. Бруд прыгнул на спину лежащего животного, а за ним Бран. Вождь горячо похлопал молодого охотника по плечу, после чего вытащил свое окровавленное копье и высоко поднял его вверх. Четверо остальных присоединились к ним и заплясали от радости на спине поверженного зверя.

«Ни один человек не ранен, – рассуждал Бран, обходя зверя по кругу, – даже ни одной царапины. Это большая удача. Должно быть, тотемы нами довольны».

– Нам надо отблагодарить духов, – объявил он мужчинам. – Когда мы вернемся в пещеру, Мог-ур проведет особую церемонию. А сейчас мы возьмем внутренности – каждый получит по куску – и столько же принесем Зугу, Дорву и Мог-уру. Остальное причитается Духу Мамонта, так сказал мне Мог-ур. Мы захороним это здесь вместе с неродившимся детенышем. Мог-ур также велел не прикасаться к мозгу – в нем еще обитает Дух. Кто первым нанес удар? Бруд или Гув?

– Бруд, – ответил Гув.

– Тогда тебе, Бруд, первый кусок, хотя успех охоты принадлежит всем.

Бруда с Гувом послали за женщинами. Одним титаническим усилием задача мужчин была выполнена. Теперь наступал черед женщин. На них ложилась утомительная работа по разделке и заготовке мяса. Женщины вытащили из утробы животного почти сформировавшегося мамонтенка. Шкуру же пришлось сдирать с помощью мужчин – она была слишком велика, и справиться с ней можно было лишь общими усилиями. Некоторые части туши отрезались, чтобы позже положить их на хранение в каменные ниши пещеры. Все остальное оградили кольцом костров – с одной стороны, чтобы не заморозилось, а с другой – чтобы оно не стало легкой добычей какого-нибудь хитрого зверя.

Отведав, наконец, свежего мяса, они, уставшие, но счастливые, вскоре погрузились в сон. Наутро, пока мужчины возобновляли в памяти волнующие минуты прошедшей охоты и восхищались доблестью друг друга, женщины трудились не покладая рук. Неподалеку находился ручей, и, разрубив тушу на приемлемые части, они перебрались поближе к воде, оставив на съедение хищникам в основном то, что нельзя было отодрать от костей.

Все части мамонта находили применение в Клане. Из грубой шкуры мастерили добротные башмаки, которые носились лучше и дольше других, а также горшки и ремни. Ее растягивали на распорках, сооружая укрытия, и помещали у входа в пещеру. Мягкий подшерсток использовался вместо подушек, постелей и даже в качестве впитывающего материала для младенцев. Из длинной шерсти плели веревки. Пузыри, желудок и кишки превращались в емкости для хранения воды, суповые горшки и прочую хозяйственную утварь, а порой даже служили непромокаемой одеждой.