Это, конечно, было настоящее предательство, хотя и выгодное нам.

Любопытно, однако, что на суде Беттани среди основных причин, толкнувших его на такой шаг, указал неприятие поведения некоторых своих коллег по контрразведывательной службе. Они не только уничижительно относились к России и к русским, но и позволяли себе открытые высказывания в поддержку Гитлера. А контрразведчица Кэти Масситер, упоминавшаяся в одной из глав этой книги, не выдержала, когда столкнулась с нечистоплотными действиями своей службы по заведению оперативной разработки на лидера антивоенной организации Си-Эп-Ди Джоан Раддок.

Двадцать первый век существенно пополнил копилку примеров того, как совестливые американские военные и спецслужбисты в нарушение присяги доводили до широкой общественности факты бесчеловечной жестокости своих войск и их союзников в Ираке и Афганистане, о ведении Соединенными Штатами тотальной прослушки практически всего земного шара, включая своих ближайших союзников.

Когда я начинал работу над этой книгой, в мире горячо дискутировался вопрос, кем считать бывшего сотрудника Агентства национальной безопасности США Эдварда Сноудена, укрывшегося в России, – обыкновенным предателем, на чем настаивают американцы, или героем, смело бросившим вызов противозаконным действиям спецслужб.

Для меня, бывшего разведчика старой закалки, дилемма отношения к Сноудену не из легких. С одной стороны, непозволительно военному человеку, добровольно взявшему на себя определенные обязательства, нарушать клятву. Представляю, что было бы, окажись на месте Сноудена российский, китайский, израильский и далее по списку агент.

Однако, с другой стороны, именно этот молодой американец преподал всем спецслужбам мира великолепный урок. Если вы хотите обезопасить себя в будущем от подобных мятежей совести, то будьте добры действовать в рамках закона.

Да, исключения возможны, более того, необходимы в целях защиты интересов государства. Можно даже сказать, что разведывательная деятельность по определению нарушает законы других стран. Но эти акции ни в коем разе не должны носить массовый характер, вторгаться в личную жизнь десятков, сотен миллионов людей, включая своих собственных граждан. Разреши спецслужбам заниматься тотальным контролем, даже под таким предлогом, как борьба с терроризмом, и вот он, большой брат, напророченный Джорджем Оруэллом в его бессмертной книге «1984».

Сноуден, несомненно, относится к разряду рефлексирующих разведчиков. Как правило, народ этот умный и талантливый, способный на реальные прорывы и впечатляющие результаты. Между прочим, настоящих патриотов с большой буквы среди них немало, быть может, больше, чем среди других категорий коллег, о которых речь ниже. Но с другой стороны, и опасность от них для собственной разведки велика.

Эти умники порой проявляют чрезмерную независимость в действиях.

Развитое аналитическое мышление и обостренное чувство справедливости могут при определенных условиях подтолкнуть их к невыполнению приказов и даже измене.

Противоположностью рефлексирующим являются разведчики-фанатики.

Они свято верят в выполнение долга перед Родиной и не особо задумываются, в чем же он заключается. Эти субъекты уверены, что государственные интересы в трактовке высшего руководства страны, действующего на данный момент, – истина в последней инстанции.

Вчера государство говорило, ЧТО ОЛИН ИЗ главных врагов – сионизм, и фанатики дружными рядами сражались с Израилем, Спустя некоторое время оказывается, что нет хуже врага, чем исламский фундаментализм и терроризм. Вместе с израильскими партнерами идем на борьбу с неправильными арабами! Фанатики намного удобнее для разведслужбы, чем рефлексирующие, но, увы, на одном фанатизме никто никогда далеко не уезжал.

Есть еще разновидность разведчиков-роботов. Они сильно не задумываются о государственных интересах, не подвержены моральным терзаниям. Требуется кого-то скомпрометировать или даже замочить – нет проблем, сделаю! Это же моя работа, и я выполню ее профессионально. Без исполнителей-роботов ни одна разведка не может обойтись. Они крайне полезны и потому востребованы, правда, в ограниченном количестве. В самом деле, невозможно представить себе разведслужбу, целиком состоящую из бездушных роботов-профессионалов, которым в принципе безразлично, против кого и какими методами работать, было бы дело.

Не берусь судить, что происходит в отечественной внешней разведке сейчас. Но в мое время определенную долю сотрудников составляли те, кого можно назвать циниками. Эти люди, которые понимали, что к чему, не хуже рефлексирующих, умели, подобно фанатикам, колебаться вместе с курсом партии и правительства и были достаточно крепкими профессионалами, чтобы выполнять работу роботов от разведки. В командировке циники держались скромно, не выпячивались, добросовестно выполняли все задания руководства и планомерно откладывали валюту, чтобы купить машину и/или кооперативную квартиру. Работая в центре, они опять же проявляли лояльность начальству, если надо, демонстрировали гибкость хребта. Это способствовало быстрому продвижению по карьерной лестнице, новым загранкомандировкам.

Кем, спрашивается, был я? Вероятно, всем понемногу. Каждый человек склонен идеализировать задним числом свое поведение и мотивы. Кто бы сомневался в этом!

Вот каким ангелочком я представляюсь самому себе спустя десятилетия.

В отношениях с оппонентами из противоположного лагеря, Англией и прочим зарубежьем, я всегда старался придерживаться того, чему учил Филби, работать по, а не против, радоваться не нанесенному ущербу, а успеху в продвижении наших интересов. А они, но моему разумению, начинались с конкретных дел, иногда малых. Создать у десятков, сотен контактировавших со мной англичан благоприятный образ советского, русского человека. Рассказать сотням тысяч моих читателей в СССР познавательные и полезные вещи о жизни в Великобритании. Повлиять через оперативные контакты на английское общественное мнение в пользу более глубокого понимания советской политики. Какая бы она ни была, но это политика моей страны. Я ее тогда во многом разделял.

Наконец, собрать с помощью тех же оперативных контактов максимум полезной информации об отношении и истинных намерениях британских лидеров применительно к моей Родине.

Кто-то, вероятно, воскликнет, мол, это же чистейшей воды идеализм и утопия! Как такого мягкотелою и совестливого чистюлю держали в нашей суровой, иногда даже жестокой разведке? Ан нет, держали целых двадцать лет вплоть до добровольного ухода, причем не только держали, но и охотно продвигали по службе. Причина, на мой взгляд, в том, что вокруг, в том числе и среди руководства, было немало моих скрытых единомышленников, людей порядочных, думающих и потому понимающих, что в опасной игре, в которую они сами себя вовлекли, рядом должны находиться не беспринципные персонажи, а сотрудники с правильным моральным стержнем.

По многим главам этой книги проходит тема предательства Олега Гордиевского. Чем дальше уходит в историю тот драматический 1985 год, тем спокойней и более философски отношусь я как к поступку Олега, так и явлению предательства вообще.