– Не-а, – почти весело сообщил тот, – ты ж минут пять всего… медитировал, вот на третьей все и началось! Знаешь, будто в ускоренном фильме: вдруг тучи откуда-то набежали, потемнело, ветер сорвался. В очень таком ускоренном фильме, – зачем-то счел нужным пояснить полковник. – А быстро они отреагировали, да? Слушай, ты это чего там такого нафантазировал-то?

– Да так, снова к жанру космооперы обратиться решил, идя навстречу пожеланиям широкой читательской аудитории. Только вот не уверен, что причина этого именно во мне… – хмыкнул я, переводя взгляд на Марину. Девушка по-прежнему полусидела на бревне, опершись спиной о рюкзак и удивленно поводя по сторонам слегка осоловевшими глазами.

Блин, Мариш, да когда ж тебя так развезло-то?! Вроде только ж выпила? Вот уж точно, все наши беды исключительно из-за водки и неумения оную пить! Не ухайдакайся она в той пещере до беспамятства, ничего б и не было… В следующий миг мне стало безумно стыдно от этой мысли. Ведь не «ухайдакайся» она тогда, лежать бы ей сейчас рядышком с менее удачливыми (и более трезвыми) товарищами, потихоньку мумифицируясь…

Впрочем, стыд, как чаще всего и бывает в подобной ситуации, немедленно испарился, освободив место совсем иным, куда более практичным ощущениям. Поскольку видимая сквозь разрывы в ветвях обрамлявших поляну деревьев перспектива, еще секунду назад простиравшаяся на несколько километров, неожиданно словно придвинулась ближе, подернувшись знакомой белесой мутью. Судя по всему, «комната с белым потолком» готовилась принять нас обратно в свои объятия. Плохо, ой плохо! Не надо нам туда. Поскольку полковник немного ошибся. Это не я изменения «нафантазировал», а Маринка контроль над «своим» миром терять начала, вот в чем дело!!! А время «моих» изменений пока еще просто не пришло.

– Петрович! – рявкнул я, надеясь заодно немного привести в чувство девушку. – Все немного не так, как мы думали! НЕ ДАВАЙ ЕЙ СПАТЬ!!! Если что, аптечку у Данилы возьми, там наверняка что-нибудь тонизирующее есть! Если вернемся обратно в ту комнату – все, песец! Понял? Нам пока рано уходить, мне еще нужно немного времени!

– Не ори, понял, – негромкий голос полковника я расслышал так, словно он проорал сказанное прямо мне в ухо, – разберемся уж. Эй, мужики, сюда. – Он призывно махнул рукой.

Что именно сейчас произойдет, я не знал – может, хлынет немыслимой силы ливень, может, начнется ураган, сметая самонадеянных людишек в пропасть, может… Какая в принципе разница?

Главное, теперь я знал, что все делаю правильно. И знал, что делать дальше: продолжать оживлять, извлекая из памяти девушки, те сведения о грядущих событиях, которые нужны нам.

Создавать будущее, но не здесь, не в этом иллюзорном мире, а там, ЗА его пределами. У нас, в нашей реальности и нашем континууме.

Что я имею в виду? А вот что: если мы выберемся из этой передряги живыми, то полученные полковничьей «конторой» сведения рано или поздно разойдутся между мировыми спецслужбами, попадут в архивы, и люди будущего будут заранее знать о наших опасных «соседях». Именно опасных, поскольку они вряд ли оставят попытки проникнуть в нашу реальность, пусть даже человеческий разум и оказался неподвластен всем непостижимым технологиям их цивилизации. И рано или поздно им удастся этого добиться – сумасшедший солдат-пограничник и носящая в себе чужой разум Марина очень даже хорошо это доказали.

Но для этого нам еще нужно вернуться.

Помните, раньше, в санатории, я писал, что баковское командование знало, где искать и как подавить инопланетный артефакт? Значит, подобный вариант будущего, вариант, в котором до них дошли сведения об уязвимости шаров-ретрансляторов, существует!

Так почему бы не попробовать повернуть все еще немного иначе? Заодно пойдя не от причины к следствию, а, так сказать, наоборот?

Сначала предугадать будущее, причем именно в том его варианте, в котором мы благополучно сумели вернуться назад, предупредив человечество об опасном соседстве? Что, несовпадение? Хотите сказать, что десантники уже отправились на планету искать таинственный шар? Не страшно, мы и это изменим! Гулять так уж гулять, поскольку терять-то все равно нечего…

Терпеть не могу писать о петлях времени, но ведь если уничтожить инопланетный корабль ДО ТОГО, как до него доберутся алчные искатели, затянутый в стартовую воронку гиперполя шар-ретранслятор никогда не попадет в земное прошлое, в 1908 год, верно? Его не найдут заблудившиеся подземники, ФСБ не кинется искать пропавшую дочку секретного ученого, увязав происходящее с неким писателем… и мы никогда не познакомимся с полковником. Жалко, конечно, неплохой он мужик, да и я, так уж выходит, никогда не узнаю о своих чудо-способностях, но чем-то в любом случае придется пожертвовать! Иначе уж больно хреновая альтернатива получается: возвращение в «белую комнату» и гибель во время одного из «тестов», уже не сдерживаемых ни Маринкиными способностями, ни моими предсказаниями.

Поскольку уж нас-то с ней наверняка уничтожат первыми, от греха, как говорится, подальше.

О том, где мы окажемся и будем ли хоть что-то помнить, случись все именно так, я понятия не имел. Каким-то уж больно сложным все это представлялось, даже с точки зрения писателя-фантаста, вовсе не обремененного никакими особыми рамками.

Ведь если мы не будем ничего помнить, то и архивным сведениям неоткуда будет взяться, верно? Но шары-то будут атакованы и взорваны? Значит, все-таки будем? То есть сначала вернемся, сообщим об угрозе «кому следует», а потом уже все изменится? Так сказать, задним числом история перепишется? Чушь!.. Хотя какая в конце-то концов разница?! Сейчас главное уничтожить шары. А дальше разберемся. Может быть. Все равно ведь ничего другого я не придумать, не сделать не могу…

Ощутив, что близок к тому, чтобы окончательно запутаться, я встряхнул головой, заставляя себя не думать об этом.

– Сергей Геннадиевич, стартуем через минуту сорок три, – раздался в крохотном наушничке (мнемосвязью Чебатурин принципиально не пользовался) бодрый голос «навигационного» заместителя, капитана второго ранга Валеры Сергиенко. – Принял управление, готов к пространственному маневрированию в линейном космосе. Расчетная точка финиша – в полутора тысячах. В эклиптике, по курсу. Включаю компенсатор возмущения.

– Хорошо. Дейнек, что у тебя?..

* * *

– Ты серьезно думаешь, что все так просто? – голос, такой до боли знакомый и родной голос, разом вырвал меня из того, что когда-нибудь, возможно, назовут в мою честь литературным трансом (сомневаюсь, конечно, ну а вдруг?). И я с секундным запозданием осознал, что нахожусь уже вовсе не на туристической стоянке и что рядом со мной не спецназовцы с космодесантниками, а…

Мой мир, такой привычно-удобный, хоть и изрядно перевернутый с ног на голову всеми последними событиями, неожиданно пошатнулся и окончательно низринулся в бездну… воспоминаний.

Поскольку я понял, где нахожусь.