И разве не я решила, что в любом случае между мной и Ричардом все кончено? Я должна сказать ему, что все кончено, чтобы поехать в Америку с Брайаном. Я должна бы радоваться, что Сима помогает ему лечить раны в мое отсутствие. Ощущение предательства было совершенно неоправданным и необъяснимым, и вместо того, чтобы есть чиабату с оливками, я растерзала ее на гору крошек.

– Хочешь войти в число номинантов на премию Тёрнера? – спросил Брайан, кивнув головой на гору крошек. – Что-то случилось, ведь так? Может, расскажешь, что творится у тебя в голове, пока официант не принес тебе слюнявчик?

Брайан отодвинул от меня тарелку, лишив меня хлеба, на который я изливала свой гнев.

– Скажи мне, – попросил он, одновременно поглаживая меня по бедру, чтобы лестью выманить ответ.

– Хорошо, – ответила я, пытаясь соображать быстро. – Кое-что не ладится. Я провела отличный день, но теперь не могу не думать о работе и о проекте двадцать – двадцать. Я знаю, что должна полностью доверять Симе в свое отсутствие, но когда я увидела ее сегодня в галерее, то засомневалась, могу ли я полностью доверять ей. Может, она еще слишком молода для такого груза ответственности, который я возложила на нее в последнее время.

Последняя часть моей речи была чистая правда. Я действительно стала думать, уж не начала ли Сима взимать с меня дань за уход за Геркулесом, решив, что моя дань в данном случае – это мой парень.

Брайан взял меня за руку под столом.

– Лиз, сегодня воскресенье. Даже если Сима только все портит в твоей работе, ты ничего не можешь сделать сейчас. Но поскольку мы уже об этом заговорили, что это за проект двадцать – двадцать, о котором я все время слышу? Ты обещала мне все рассказать о нем.

– Тебе будет неинтересно, – выкручивалась я. – Это довольно скучно. Сима так разволновалась только потому, что это первый проект, за который она отвечает.

– А почему двадцать – двадцать? Отличное название, – не унимался Брайан. – Это как зрение двадцать – двадцать.

– Вот именно. – Лампочка у меня в голове вспыхнула. – Это проект национальной сети магазинов оптики.

– А-а.

– Видишь? Я говорила тебе. Это неинтересно.

Он кивнул головой.

Уф.

Мы быстро доели обед. Официант выхватил у нас тарелки, как только мы съели последний кусок. Брайан хотел пойти в другой музей. На этот раз в Британский музей, чтобы увидеть египетские мумии и полюбоваться украденным у греков мраморным фризом.

Я шла за ним через зал, забитый египетскими древностями, издавая восхищенные возгласы, особенно при виде вырезанной руки, достаточно большой, чтобы получилось довольно удобное кресло. Но у меня по-прежнему стояла перед глазами Сима под ручку с Ричардом. Я пыталась сказать себе, что должна порадоваться за них. Мне нравился Ричард, а Сима была лучше всех знакомых мне женщин. Но хотя я и решила связать судьбу с Брайаном, я не могла отделаться от легкого чувства горечи при мысли, что моим отношениям с другим пришел конец.

Хуже того, Брайан сейчас стоял перед статуей, которой восхищался Ричард, когда мы с ним в первые дни нашего знакомства сбежали с работы, чтобы походить днем по музею. Когда Брайан протянул свою руку, чтобы взять меня за руку, я вспомнила, что в точности такой же жест сделал Ричард семь месяцев назад. Но ведь я была счастливее, держа за руку Брайана?

Конечно, я счастливее с Брайаном, твердо сказала я себе, когда мы вечером смотрели друг на друга поверх очередного экзотического блюда.

В начале вечера я составила у себя в голове таблицу. Брайан и Ричард. Аргументы «за» и «против» каждого из них.

Достоинства Ричарда: милый парень, мне с ним весело, он разбирается в искусстве. С другой стороны, он бухгалтер, что на международном языке означает скуку, и, кроме того, у него никогда нет денег. Он мог бы быть хорошим приятелем. Но вряд ли годится на роль мужа. В том случае, конечно, если я не собиралась нацепить кольцо на палец и заниматься исключительно приготовлением обедов.

Список достоинств Брайана, понятно, намного длиннее. Он тоже милый, мне тоже с ним весело, и он знает искусство в той степени, чтобы делать на нем деньги, на которые может покупать мне подарки. К тому же он хорош собой. Кроме того, он научил меня в постели таким вещам, о которых я до этого времени имела весьма абстрактное представление.

Единственный недостаток Брайана состоял в том, что он жил в Нью-Йорке. В Нью-Йорке. Это было и достоинство, и недостаток. Я отчаянно хотела уехать из Лондона. Я хотела уехать в какое-нибудь более интересное место. Но я также думала о том, что буду скучать по родным и друзьям.

– Ты скучал по своей семье и друзьям, когда приехал на год в Оксфорд? – спросила я его.

Брайан пожал плечами:

– У меня появились новые друзья. И потом, всегда есть телефон. Я скучал по тебе, с тех пор как вернулся в Нью-Йорк.

Именно этих слов я и ждала. Я решила сделать решительный шаг.

– Мне бы хотелось поехать с тобой и остаться в Нью-Йорке.

– Я бы тоже этого хотел, – сказал он.

– Я имею в виду остаться надолго, Брайан.

Вот. Наконец-то я сказала. И Брайан не ответил «нет».

Мы сидели допоздна, обсуждая разные варианты. Брайан предложил мне доверить бизнес надежным рукам Симы, пока я не улажу ситуацию в Америке. Мне понадобится виза и другие документы, но Брайан будет счастлив, если я поживу у него столько, сколько нужно.

Столько, сколько нужно? Я не была уверена, что мне понравилась эта фраза, поскольку она подразумевала, что на каком-то этапе я должна буду переехать куда-то в другое место, но я сказала себе, что Брайан просто вежлив. Возможно, он подумал, что мне может не понравиться, если он сразу же мне предложит остаться с ним на всю жизнь.

Мы решили, что я приеду в Штаты примерно через неделю, после того как Брайан туда вернется. Это даст мне возможность нормально передать дела Симе, сказала я. На самом-то деле я смогу заработать деньги на перелет за неделю в «Корбетт и дочь».

– Конечно, тебе нужно будет найти место для Геркулеса, пока тебя не будет, – сказал Брайан. – Ты сможешь оставить собаку здесь?

Если Харриет не вернется и не заберет свою собаку, то пес сразу же отправится в собачий приемник в Баттерси. Естественно, Брайану я об этом не сказала.

– Не верится, что это возможно, – сказала я. – Это безумие.

– Безумие, но прекрасное, – ответил Брайан.

На следующий день я с нетерпением ждала записи на телевидении. Мэри будет поражена, узнав, что мой грандиозный план осуществился, но я также надеялась, что она порадуется за меня. Но когда мы попали в студию, я нигде не видела Мэри. Я подумала, что она за кулисами со своей новой клиенткой, но решила, что ради даже самого невероятного слуха не стоит прерывать подготовку к записи.