– У тебя ведь только одно это дело на уме, так ведь? – резко выпалила она. – Расследование превыше всего! И неважно, чего.

Декер опять отвлекся от сумки:

– Вовсе не так, Алекс.

– Это всегда так, Декер.

– Но это ведь очень важно.

Она поднялась и направилась к двери:

– Хорошо. Пусть все будет на мне.

– Я вернусь, Алекс! Обещаю.

– Ага, – отсутствующе кивнула она. – Что ж, надеюсь, ты найдешь, что ищешь.

Декер подхватил с кресла пальто. Когда он повернулся, ее уже не было. Услышал только, как где-то в доме хлопнула дверь.

Застегнул сумку, забросил ее через плечо. Стал потихоньку спускаться вниз.

Только вот в самом низу лестницы сидела Зоя, баюкая в руках плюшевого кота. Она посмотрела на него, и ее взгляд тут же упал на дорожную сумку.

– Вы куда-то уезжаете, мистер Амос?

Первым побуждением Декера было просто проскочить мимо девчонки и без всяких объяснений броситься к машине. Но при виде ее опечаленного личика что-то заставило его опустить сумку на ступеньки и присесть рядом.

– Уезжаю, Зоя. Но скоро вернусь. Видишь ли, мне нужно кое-что проверить в Нью-Джерси. Ты когда-нибудь бывала в Нью-Джерси?

Она помотала головой:

– Там хорошо?

– Угу, наверное.

– А что вы там будете делать?

– Поговорю кое с кем. С одним пожилым дяденькой.

– Про что?

– Он знал одного человека в этом городе. Так что просто хочу задать ему про него несколько вопросов.

– А он хороший человек?

– Ну вообще-то я пока с ним не знаком, но думаю, что хороший. – Он ненадолго примолк и оглядел ее. – Сама-то ты как?

Она крепче прижала к себе плюшевого кота.

– Завтра папины похороны.

– Угу, знаю, – негромко отозвался Декер.

– Его в землю закопают. Так мама сказала.

– Я обязательно приеду и пойду на похороны вместе с тобой.

– Обещаете?

– Обещаю.

Лобик ее прорезала озабоченная морщинка.

– Как вы думаете, мистер Амос, ему будет холодно? Папе? Понимаете, когда мама сказала, что его закопают, я взяла большую ложку на кухне, пошла во двор и выкопала ямку. Потом сунула туда руку. Там было очень холодно. А папа не любил, когда холодно. Вместе со мной под одеялком кутался. Я тоже не люблю, когда холодно.

Наглядно иллюстрируя свои слова, она поежилась.

Декер прислонился спиной к перилам, чувствуя, как сжало грудь и сдавило горло.

– Я знаю, что у твоего одеялка нету имени, ну а кота как зовут?

– Его звать Феликс. Его мне тетя Алекс подарила, когда мне стукнуло пять.

– А почему ты решила так его назвать?

– Так звали папину собаку, когда он был маленьким. Я подумала, что если котик тоже будет Феликс, то папа не будет так скучать.

– Какая же ты славная, Зоя!

Личико ее наморщилось, глаза наполнились слезами.

– Хочу, чтобы папа опять был здесь!

– Знаю. А еще я знаю, что он тоже хотел бы сейчас быть здесь, больше всего на свете. Ему никогда не хотелось бы оставить тебя одну.

Зоя прислонилась головой к его коленям, и он осторожно похлопал ее по макушке.

Некоторое время они так и сидели в молчании.

– Помнишь, как я рассказывал тебе про свою дочку?

– Молли.

– Да, про Молли. В общем, я тебе не всю правду про нее рассказал.

– В смысле вы соврали? – удивилась Зоя, выпрямляясь и изучая его широко распахнутыми глазами.

– Нет, не совсем. Я просто не рассказал тебе… все до конца. Дело в том, что моя дочка… Моя дочка… Она умерла прямо перед тем, как ей исполнилось десять.

– Она болела?

– Нет, ее… С ней произошло несчастье.

– Как с папой?

– Именно так. В общем, у нас были похороны, и ее тоже закопали в землю. Но я постоянно прихожу и навещаю ее, понимаешь… Как бы повидаться. И когда прихожу туда, то чувствую… чувствую, что ей не холодно. Ты это всегда ощущаешь с теми, кого любишь. Так что, я думаю, когда ты с мамой придешь навестить папу, то ты тоже это ощутишь. И даже там ему станет тепло, поскольку он будет знать, что ты по-прежнему с ним. Что люди, которых он любит, находятся рядом. Понимаешь?

Она медленно кивнула, не сводя с него глаз.

– Буду вас ждать, мистер Амос.

– Давай лучше на «ты», Зоя. И просто Амос.

– Хорошо, Амос.

Декер подхватил свою сумку и поспешно удалился.

Он не заметил, что на верхней ступеньке давно уже стояла Джеймисон, которая слышала весь их разговор.

Стояла и тихонько всхлипывала, крепко ухватившись за перила.

Двинувшись вверх по лестнице, Зоя сразу увидела тетю, бросилась к ней и обхватила за ноги. Поскольку Джеймисон по-прежнему дрожала, спросила ее:

– Тетя Алекс, что с тобой? Тебе грустно?

Безуспешно борясь с заливающими лицо слезами, та кое-как ухитрилась ответить:

– Со мной всё в порядке, Зоя. Честно, всё в порядке.

В девять утра у Декера сработал будильник в мобильнике.

Амос выпрямился на водительском сиденье, зевнул и огляделся по сторонам.

До дома престарелых он добрался к шести утра – припарковался прямо на улице и сразу завалился на сиденье подремать. И теперь, немного придя в себя после сна, поехал в ближайший Макдоналдс, в туалете заведения умылся и переоделся, потом пошел завтракать. Съел сэндвич, жадно осушил чашку кофе.

Вернулся к гериатрическому центру «Гленмонт», зашел внутрь.

Здание, судя по всему, построили совсем недавно. Большой вестибюль, залитый светом из многочисленных окон, выглядел довольно приветливо – зоны отдыха с мягкими креслами, большая регистрационная стойка из полированного дерева, веселенькие обои в цветочек…

За стойкой восседала молодая женщина весьма профессионального вида, которая сразу подняла взгляд на подходящего Декера.

– Чем могу помочь?

Он вытащил удостоверение и значок, протянул ей:

– ФБР. Мне нужно побеседовать с одним из ваших пациентов.

– Мы называем их постояльцами, – тут же поправила она, внимательно изучая значок. – Могу я поинтересоваться, по какому вопросу?

– Я расследую серию убийств в Пенсильвании. Выяснилось, что один из ваших постояльцев, Стэнли Ноттингэм, мог знать одного из убитых, когда тот жил в Нью-Йорке.