— 5°10′2″67 северной широты, 36°10′1″74 восточной долготы.

Айвори обернулся к нам:

— Вы знаете, что нужно делать…

— Я должен освободить лабораторию, — сказал Убах, — ради вас я уже сдвинул график, о чем нисколько не жалею, но не могу дольше монополизировать установку.

Вим вошел в тот момент, когда Убах все выключил и погасил свет.

— Я что-то пропустил?

— Нет, — ответил Айвори, — мы как раз собирались уходить.

На полпути к кабинету Убаха старик почувствовал себя нехорошо, у него закружилась голова, голландец переполошился и собрался вызывать «скорую», Айвори отговорил его, сославшись на обычную усталость. Он сказал, что отдохнет у себя в номере и все будет в порядке. Вим предложил подвезти нас.

В холле Айвори поблагодарил нашего спутника и пригласил его на послеобеденный чай, Вим поблагодарил и откланялся. Мы под руки отвели Айвори в его номер, Кейра сняла покрывало, и я помог ему лечь. Айвори скрестил руки на груди и вздохнул.

— Благодарю вас, — сказал он.

— Не будьте смешным, позвольте мне вызвать врача.

— Не позволю. Но окажите мне другую маленькую услугу.

— Конечно, — ответила Кейра.

— Подойдите к окну, осторожно отодвиньте штору и скажите, убрался этот болван Вим или нет.

Кейра бросила на меня удивленный взгляд, но подчинилась.

— Да, кажется, он ушел. Во всяком случае, перед входом никого нет.

— А черный «мерседес» с двумя гориллами, что стоял у противоположного тротуара?

— Черная машина стоит, но есть ли кто-то внутри, отсюда не видно.

— Есть, уж вы мне поверьте! — буркнул Айвори, вскакивая с кровати.

— Вам следует лежать…

— Я не поверил в недомогание Вима, как он ни на мгновение не поверил в мое, так что времени у нас немного.

— Разве Вим — не наш союзник?.. — удивился я.

— Он и был им, пока не заработал повышение. Сегодня утром вы беседовали не с бывшим помощником Вакерса, а с его преемником. Вим — новый Амстердам. Сейчас некогда вникать в детали. Отправляйтесь к себе и собирайте вещи, а я займусь вашими билетами. Приходите сюда, как только будете готовы, и поторопитесь: вы должны покинуть город, пока западня не захлопнулась… если еще не поздно.

— И куда мы отправляемся? — спросил я.

— Что значит — куда? В Эфиопию, конечно!

— И речи быть не может! Слишком опасно. Если эти люди, о которых вы так ничего и не рассказали, сидят у нас на хвосте, я не поставлю жизнь Кейры под угрозу, и не пытайтесь меня переубедить!

— Когда самолет? — спросила Кейра у Айвори.

— Мы туда не полетим! — рявкнул я.

— Ты обещал! Не думай, что я забыла. Идем, у нас мало времени!

Полчаса спустя Айвори вывел нас на улицу через кухню.

— Не торчите у всех на виду. Как только пройдете паспортный контроль, разделитесь и прогуляйтесь по магазинчикам. Не думаю, что Вим достаточно умен и разгадает наш маневр, но кто его знает… И пообещайте как можно скорее дать о себе знать.

Айвори протянул мне конверт, взяв слово, что я вскрою его только после взлета. Мы сели в такси, и он дружески помахал нам на прощание.

Посадка в аэропорту Скипхол прошла без осложнений. Мы не последовали совету Айвори и сели за столик в кафе, чтобы побыть вдвоем. Я пересказал Кейре разговор с профессором Убахом. Расставаясь, я попросил его о последней услуге: в обмен на обещание информировать его о ходе поисков он согласился хранить молчание, пока мы не опубликуем подробный отчет о своей работе. Он сделает копию записи и отошлет на электронный адрес Уолтера, которому я велел не открывать письмо до нашего возвращения из Эфиопии. Я добавил, что, если с нами что-нибудь случится, он волен будет распоряжаться информацией по собственному усмотрению. Последнюю фразу Уолтер проигнорировал, заявил, что ничего с нами не произойдет, и, не прощаясь, повесил трубку.

Весь полет Кейра терзалась угрызениями совести из-за того, что не попрощалась с сестрой, и я пообещал, что мы позвоним Жанне, как только сядем.

Аддис-Абеба

В аэропорту Аддис-Абебы было не протолкнуться. Мы прошли таможню, и я направился к окошку с вывеской маленькой частной компании, услугами которой уже не раз пользовался. За шестьсот долларов пилот согласился доставить нас в Джинку. Кейра пришла в ужас:

— Это безумие, Эдриен, ты же на мели, поедем на машине.

— Прежде чем испустить дух в номере парижской гостиницы, Оскар Уайльд сказал: «Умираю не по средствам». Впереди нас ждут те еще неприятности, так позволь мне, по примеру великого англичанина, сохранить достоинство!

Я достал из кармана конверт, где лежала небольшая пачка зеленых купюр.

— Откуда эти деньги? — удивилась Кейра.

— Прощальный подарок Айвори. Он сунул мне конверт в дверях.

— И ты взял?

— Старик заставил меня поклясться, что я вскрою его только после взлета. Не выкидывать же их было с высоты десять тысяч метров…

Мы покинули Аддис-Абебу на борту «Пайпера». Самолет летел на небольшой высоте, и пилот показывал нам то стадо бредущих на север слонов, то вышагивающих по бескрайней прерии жирафов. Через час мы начали снижаться. Внизу появилась короткая посадочная полоса маленького аэропорта в Джинке. Шасси коснулось земли, самолет подпрыгнул, остановился и развернулся в конце полосы. В иллюминатор я увидел бегущую к нам ватагу ребятишек. Мальчик чуть старше остальных сидел на поваленном стволе дерева и смотрел, как «Пайпер» выруливает к соломенной хижине — местному зданию аэропорта.

— Кажется, я узнаю́ этого парня, — сказал я Кейре, указывая на него пальцем. — Именно он помог мне найти тебя в прошлый раз.

Кейра наклонилась к иллюминатору, и ее глаза мгновенно наполнились слезами.

— Я точно его узнаю, — сказала она. выбралась наружу и побежала к хижине, не обращая внимания на скакавших вокруг нее детишек. Мальчик встал и пошел прочь.

— Гарри! — истошным голосом закричала Кейра. — Это я, Гарри.

Он обернулся и застыл на месте. Кейра бросилась к нему, пригладила взлохмаченные волосы, прижала к себе.

— Видишь, я сдержала слово, — горько всхлипнув, прошептала она.

Гарри поднял на нее глаза:

— Долго же ты собиралась!

— Делала что могла, — ответила она, — но теперь я здесь.

— Твои друзья все перестроили, теперь стало еще лучше, чем до того урагана. Ты останешься?

— Не знаю, Гарри, ничего я пока не знаю.

— Когда уезжаешь?

— Я только что вернулась, а ты меня уже выпроваживаешь?