— Как мне вас благодарить, Уолтер?

— Благодарите бутылку бурбона, которую я уговорил за ужином, без нее я бы так хорошо не сыграл! Прошу вас, Эдриен, будьте осторожны и сразу же возвращайтесь, мне вас очень не хватает.

— Взаимно, Уолтер. В любом случае завтра решающий день. Если моя идея не сработает, нам придется все бросить.

— Не то чтобы я вам этого желал, но не стану скрывать, что временами очень на это надеюсь.

Я повесил трубку и вернулся в ресторан, чтобы сообщить добрую весть Кейре и Айвори.

Лондон

Дворецкий сэра Эштона сообщил хозяину, что ему звонят, он извинился перед гостями и вышел из-за стола, чтобы поговорить в кабинете.

— Что у нас? — спросил он.

— Все трое проводят вечер в отеле. Я оставил там своего человека, она караулит в машине на случай, если им вдруг вздумается выйти ночью, но не думаю, что это случится. Завтра утром у нас назначена встреча, я перезвоню, как только появятся новые данные.

— Главное, не упустите их.

— Можете на меня положиться.

— Я рад, что поспособствовал вашему продвижению, для первого дня в новом качестве вы проделали хорошую работу.

— Спасибо, сэр Эштон.

— Не благодарите, Амстердам, желаю хорошо провести вечер.

Эштон положил трубку и вернулся к сотрапезникам.

Амстердамский свободный университет

Мы встретились с Вимом у дверей Лазерного центра в 9.25. Все сотрудники свободно говорили по-английски, но в случае необходимости Вим мог поработать переводчиком. Директору Исследовательского центра профессору Убаху оказалось не больше сорока, и он сразу расположил меня к себе открытостью и простотой в общении. Все время, пока длилось наше невероятное приключение, я встретил немного по-настоящему доброжелательных людей и потому решил честно и подробно объяснить Убаху цель эксперимента и рассказать, какой результат надеюсь получить.

Он был изумлен:

— Если бы не личная рекомендация президента вашей Академии, я принял бы вас за одержимого, но теперь понимаю, почему он намекал на Нобелевскую премию! Идемте, наша лазерная установка находится в глубине здания.

Я поймал удивленный взгляд Кейры и знаком попросил ее молчать. Мы шли по длинному коридору, и ни сотрудники, ни студенты не обращали особого внимания на директора Центра.

— Сюда, — сказал он, набирая код доступа в помещение, скрытое за двойными дверями. — С учетом того, что вы мне рассказали, предпочитаю никого больше не привлекать и буду сам управлять лазером.

Наисовременнейшее оборудование лаборатории и гигантский лазер заставили бы побледнеть от зависти исследователей всех европейских центров. Мне не терпелось увидеть прибор в действии.

На полу под лазерной пушкой лежал стальной рельс. Кейра помогла мне закрепить кольцо с фрагментами на подставке.

— Какая ширина луча вам нужна? — спросил Убах.

— π, умноженное на десять, — ответил я.

Профессор склонился над пультом управления и ввел требуемую величину. Айвори не отходил от него ни на шаг. Лазер начал медленно вращаться.

— Какая интенсивность?

— Максимальная!

— Ваш предмет мгновенно расплавится, ни один материал не устоит перед максимальным зарядом.

— Доверьтесь мне!

— Ты уверен? — шепнула Кейра.

— Очень на это надеюсь.

— Встаньте за защитный экран, — приказал Убах.

Лазер начал потрескивать, энергия электронов передавалась атомам газа в стеклянных трубках. Фотоны между двумя зеркалами на оконечностях трубок вошли в резонанс. Мощность возрастала, через несколько секунд луч преодолеет полупрозрачную поверхность зеркала, и я наконец узнаю, прав был или ошибался.

— Готовы? — нетерпеливо-возбужденным голосом спросил Убах.

— Да, — ответил Айвори, — мы готовы как никогда, вы и представить себе не можете, как долго мы ждали этого мгновения.

— Подождите! — крикнул я. — У вас есть фотоаппарат?

— Он нам не нужен, — ответил Убах, — шесть камер включаются одновременно с лазером и снимают с разных точек все, что происходит. Мы можем начинать?

Убах повернул рычаг, и невероятно мощный луч ударил по трем фрагментам. Обруч расплавился, и фрагменты приобрели синий цвет, еще более яркий, чем наблюдали мы с Кейрой. Поверхность камней начала светиться, интенсивность нарастала с каждой секундой, и внезапно на стене напротив пушки возникло изображение миллиардов точек. Каждый, кто находился в лаборатории, с благоговейным восторгом узнал величественную картину небесного свода.

Потом Вселенная начала вращаться, медленно сворачиваясь в спираль. Фрагменты внутри стоявшего на цоколе кольца вращались, набирая все большую скорость.

— Поразительно! — выдохнул Убах.

— Более чем… — со слезами на глазах отозвался Айвори.

— Что это? — спросил директор Лазерного центра.

— Первые мгновения жизни Вселенной, — объяснил я.

Сюрпризы на том не закончились. Интенсивность стечения фрагментов усилилась вдвое, скорость вращения нарастала. Небесный свод продолжал закручиваться вокруг своей оси, потом на короткое мгновение застыл на месте. Я надеялся, что гонка продолжится и мы увидим, как в «нулевой» момент времени зажглась первая звезда, но то, что предстало перед нашими глазами, имело совсем иную природу. Проекция начала увеличиваться в размерах, некоторые звезды исчезали, изгоняемые со стены по мере продвижения вперед. Визуальный эффект был фантастическим, казалось, мы путешествуем через галактики, и одну из них, по мере приближения, я узнал.

— Мы на нашем Млечном Пути, — прокомментировал я, — и путешествие продолжается.

— Куда? — изумилась Кейра.

— Пока не знаю.

Фрагменты на цоколе вращались с бешеной скоростью, издавая пронзительный свист. Звезда, к которой смещалось изображение, увеличивалась в размерах. Появилось наше Солнце, потом Меркурий.

Скорость вращения фрагментов поражала воображение, державший их обруч давно расплавился, но ничто теперь не могло нарушить их единства. Камни приобрели цвет индиго. Я снова взглянул на стену. Мы, вне всяких сомнений, приближались к Земле и уже могли различить океаны и три континента, Проекция сместилась на растущее на глазах изображение Африки, и начался головокружительный спуск к восточной ее части. Резкий звук, издаваемый вращающимися фрагментами становился непереносимым, и Айвори прикрыл уши ладонями. Убах готов был в любой момент выключить лазер. Кения, Уганда, Судан, Эритрея и Сомали исчезали по мере смещения к Эфиопии. Вращение фрагментов замедлилось, и картина стала четче.

— Нужно остановиться! — умоляющим тоном произнес Убах. — Лазер не может больше функционировать на такой мощности!