class="p1">— Эльза, три часа! — напомнил Айрел, поднимаясь с земли и расправляя большие кожистые крылья. — И прими меры, чтобы облегчить Илоне состояние перехода. Иначе минимум сутки пролежит пластом. Если у остальных будет время просто поспать, у нее — нет. А тут еще и воздействие магии! Ее по пути сюда по голове заклинанием переноса так приложило, аж соколеныша своего не вспомнила, а на обратном пути запросто амнезию словит.

— Все сделаю, — кивнула сестра. Она была странно притихшая и уставшая. — Лети и ничего не бойся. По пути созывай всех, короля Мангуса тоже. Дело государственной важности.

А затем она сунула руки в огонь, достала скорлупку и положила брату в раззявленную пасть. Тот чуть сомкнул зубы, удерживая драгоценный груз. Малышка высунула из яичной половинки крохотную драконью мордочку, уже полноценно сформированную, и чихнула, опаляя тонюсенькой струйкой пламени огромный клык, мешающий ей выпасть наружу.

Айрел глубоко вдохнул и медленно выдохнул носом. В пасти заклубилось пламя, накрывая девчонку. А затем он взмахнул крыльями и взлетел.

— Он себе гортань так не опалит? — Илона подняла голову, наблюдая, как дракон со светящейся мордой набирает высоту. — Наверное, вредно так долго держать пламя во рту и глотке, не выдыхая?

— Опалит, конечно, но это ничего, — Эльза с трудом встала, опираясь на собственные колени и кряхтя, как старушка. — Выпьет пару эликсиров и придет в норму. Главное — доставить малявку живой. И, если получится, найти еще кого-то…

— Тогда пошли, — Илона встала и направилась назад, к крыльцу.

* * *

… Ксану вытолкнуло из сна, как из глубокого океана, где она плавала и не переживала о том, что надо дышать. А тут в легкие словно плеснули кислого лимонада. Она судорожно закашлялась, открыла глаза, откинула внезапно ставшее колючим одеяло и рывком села.

Знакомый диван, шкаф у стенки, стол с компьютером — у противоположной. Задернутые на ночь шторы с затяжками по низу, Яська в прошлом году когти поточила.

И свеча на прикроватной тумбочке. И муж, сидевший в кресле и смотревший на нее в упор. Лицо его было осунувшимся и печальным.

— Кто такой Айрел? — спросил он. — Ты звала его во сне. Неприятно, знаешь ли, просыпаться от того, что твоя жена зовет другого мужчину. А до этого три дня ведет себя так, будто и не жена мне вовсе.

От ужаса язык у Ксаны присох к небу.

— Это не то, что ты думаешь… — начала она и осеклась.

Совсем не то, родной. Просто твоя любимая на самом деле большая и чешуйчатая тварь, которая никогда не сменит человеческий облик, зато даже в нем умеет плеваться кислотой. А еще она собирается на войну с Великими в компании других, не менее удивительных созданий, за одно упоминание о которых при нынешней власти могут казнить.

Артур несколько раз вдохнул и выдохнул, пытаясь успокоиться.

— Тогда расскажи мне, в чем дело. Потому что пока я чувствую себя полным идиотом, которому жена за спиной наставляет рога. И мне непонятно одно — почему ты не призналась, что разлюбила меня и просто не ушла? Мне было бы очень больно, но я понял бы и смирился. Зачем обманывать? Мы же с тобой однажды договорились, что между нами никогда не будет вранья…

И столько боли было в его голосе, что слезы сами собой подкатили к глазам.

Нет, молчать больше нельзя. И будь, что будет.

— Я тебе лучше сразу покажу, что случилось, — тихо сказала Ксана. — Пошли в ванную. И постарайся не шуметь.

В ванной было мрачно, кафельный пол неприятно холодил босые ноги. Но Ксану и без того колотило, словно она стояла голышом на морозе, поэтому какая разница? Она оглянулась по сторонам и взяла со стиральной машинки пустую алюминиевую миску, в которой замешивала экологически чистый порошок для мытья волос.

— Просто смотри, — попросила она мужа. — И прошу тебя — не кричи.

А затем плюнула в середину миски и подняла ее за края, демонстрируя Артуру, как шипит и рвется металл, как расползается по дну зияющая дыра, как она становится с каждой секундой все шире и шире. Меньше, чем через минуту от посудины остался один ободок.

Муж смотрел на происходящее, открыв рот. Затем закрыл и снова открыл, пытаясь что-то сказать, но голос пропал, раздалось только невнятное сипение.

— Я не человек, а потомок драконов, хочешь, верь, хочешь — нет, — призналась Ксана, присаживаясь на край ванны. От волнения не держали ноги. — Сама узнала об этом только недавно. Таких, как я, сейчас уничтожают или используют для опытов. Я не говорила тебе, потому что боялась, что ты сдашь меня моралфагам. Айрел — тоже дракон, только настоящий, он нашел меня и помог осознать, что происходит. А еще он предлагает свергнуть Великих, потому что иначе сказка в этом мире вымрет, и в другом — тоже… Глупо звучит, да? Но так оно и есть. Июлия тоже полукровка, только феечка. Илона — человек, но зато приютила мальчишку из другого мира, который умеет превращаться в сокола. Теперь мы плетем заговоры против нынешней власти. А еще я плююсь кислотой, и очень боюсь тебе навредить, поэтому и держусь на расстоянии…

Артур тоже сел, только прямо на пол, обхватив самого себя руками за плечи.

— Я понимаю, каково тебе сейчас. Об одном попрошу — дай мне собрать вещи и уйти, не сообщай обо мне сразу в Полицию нравов. Позволь мне хотя бы спрятаться…

— Ксана, я скорее руку себе отрублю, чем позвоню моралфагам и все им расскажу, — наконец, выдавил из себя Артур. — Человек, дракон, да хоть чупакабра. Я люблю тебя и буду любить, даже в чешуе и с клыками. И мне тоже не нравится, что творят Великие. Поэтому, если война — то пусть будет война. Терять нам все равно нечего, кроме совести.

— Арт… — Ксана вдохнула и тут ее окончательно прорвало, она уронила голову в ладони и заплакала навзрыд, точь-в-точь, как Эльза над скорлупкой с младенцем. — Арт, родной мой… Прости…

И тогда муж встал, просто сгреб ее в охапку, унес в комнату, закутал в два одеяла и усадил на диван, спиной на подушки.

— Значит, так. Поскольку поспать у нас сегодня явно не получится, сейчас я завариваю чай, и ты мне все рассказываешь, от начала и до конца. А потом будем думать, как нам жить дальше и с чего начинать эту диверсию. Согласна?

Ксана, которую до сих пор била дрожь, только кивнула. И тогда Артур улыбнулся, натянул на ноги теплые носки и ушел на кухню.

* * *