– Мне она нужна, – несмотря на жесткий, даже грозный тон, в голосе Аркуса звучали плохо скрываемые нотки отчаяния.

– Ты тоже был нужен мне, – сказал Расмус. – Когда-то.

– Ты говорил, что тебе не нужен трон. Вместе мы сможем уничтожить его. Ты сможешь править рядом со мной, сидя по правую руку от меня.

– Я правлю сейчас, – сказал Расмус, повышая голос.

Аркус вздохнул.

– Я признаю, я был горд. И в гордыне я отказывался верить в проклятие. Я видел, что отец становился жестоким параноиком, но я винил в этом войну, тяжесть власти. Когда я занял трон, я просто не верил, что меня что-то меняет, калечит…

– Совершенствует, – выдохнул Расмус. – Укрепляет. Если бы ты только принял это, исчезли бы все ограничения, и ты стал бы таким могущественным, что и представить невозможно.

Аркус покачал головой.

– Ты потерял себя. Дело в нем… – он указал на трон, – он съел тебя изнутри.

– Мой трон питается душами предателей и Огнекровных.

Он махнул рукой в мою сторону, и лед начал сжимать меня, пока я не закричала. Глаза Аркуса расширились, а лицо побледнело.

– Оставь трон себе, – вздохнул Аркус. – А я заберу ее, уеду далеко-далеко, за океан. Откажусь от титула и прав на трон. Сделаю все, чтобы ты попросишь. Только позволь мне забрать ее.

Нет. Я попыталась покачать головой, но лед крепко сковал мне шею. Мне хотелось заорать на Аркуса, выкрикнуть изо всех сил, что он не может так поступить. Я точно знала, что он тверд духом и предан своему народу. Если он откажется от этого, он погибнет.

– Ты можешь вернуться, – сказал Расмус. – У тебя слишком много сторонников, которые могут восстать против меня. Убить меня.

– Я никогда не хотел убивать тебя. Я только хотел, чтобы наше королевство стало таким, как раньше. Чтобы ты прекратил войны, начал снова помогать людям. Но пусть все идет, как идет.

Расмус покачал головой.

– Я тебе не верю.

Молчание.

– Тогда убей меня, если нужно. Но отпусти ее. Я позволю тебе убить меня, когда увижу, что она благополучно покинула город.

Нет, нет, нет.

Я буйствовала внутри своего ледяного саркофага. Открыв рот, я попыталась крикнуть, но из замерзшего горла вырвался лишь тихий писк. От напряжения мои легкие лопались, а разум пытался заставить конечности двигаться, чтобы сбросить ледяные оковы. Но это напоминало попытки выбраться из-под горного завала – все было напрасно.

– Ты умрешь… – он посмотрел на меня сверху вниз, а затем снова на брата, – за нее?

– Да. Умру, – твердо сказал Аркус. – Договорились?

Нет, я не могла допустить этого.

В воздухе повисли сомнения, осязаемые, как густой туман. На стенах играли тени. С трона донесся шепот, свистящее, едва уловимое шипенье.

Расмус улыбнулся, выражение его лица было настолько холодным, что улыбка выглядела как оскал трупа.

– Теперь мне еще больше хочется убить ее.

Он повернулся ко мне, встретившись со мной взглядом.

– Ты – ничто.

Лед, сковавший меня снаружи, начал острыми краями вгрызаться в тело. В горле застыл крик от боли в груди – боли, которая была сильнее ударов меча, потому что холод сковывал мне сердце, проникая в меня, двигаясь, неумолимо, безжалостно, неотвратимо.

Когда мои глаза уже закрылись от боли, я заметила, как Аркус двинулся на Расмуса. Тусклый ужас пронзил мой разум – Аркусу не одержать победы в этой битве. Пока за спиной у Расмуса трон, он слишком силен. Сюд, пусть все скорее закончится. Пожалуйста. Я пойду в загробный мир, к моей маме. Мне будет тепло. Я буду свободна.

Но внезапно ко мне в голову пришла одна мысль – я вспомнила слова Мареллы. Единственный способ уничтожить трон – объединиться с ним, позволить Минаксу слиться со мной. Форс создал трон, чтобы оттолкнуть и ослабить Огнекровных. Прямо сейчас я вся была – огонь. Но если я впущу тьму, которая уже свободно двигалась по связанному с троном льду, я смогу обойти защиту трона и уничтожить его изнутри.

Тьма, приди, подумала я.

Уши мои заполнились шипением, темные щупальца присосались к кончикам пальцев, проникая внутрь, поднимаясь вверх по рукам, к лицу. Я почувствовала давление. Уши заложило, я захлебнулась воздухом, но лед, сковавший тело, не позволил мне даже вздрогнуть от странного, наполняющего меня ощущения. Затем все чувства успокоились, ослабли, тело привыкало к новому обитателю. Торжествуя, я поняла, что мой жар снова при мне и что в груди клокочет пламя, растекаясь чудесной горячей волной по рукам и ногам. Все тревоги покинули меня, мысли стали более простыми, первичными, наполняя меня острой всепоглощающей радостью.

– Ты и я – одно целое, – произнес звенящий голос, только теперь он исходил изнутри. – Освободи меня, и тогда мы вместе начнем искать моего брата, заточенного в огненном троне! Вместе мы сможем исполнить то, для чего наш отец создал нас. Будь готова к этому дню, Дочь Тьмы! Он скоро настанет.

Все цвета в комнате исчезли: ледяная синь превратилась в серость, через окно проникали прозрачно белые лучи солнца. Я взглянула на кончики своих пальцев и увидела, как клубятся над ними завитки дыма.

Аркус и Расмус боролись в нескольких метрах от меня и, хотя руки Аркуса напрягались от усилий, сдерживая атаки брата, его колени подогнулись, когда руки Расмуса сдавили ему горло. Я наблюдала за ними с отвлеченным интересом, пытаясь вспомнить, чего я так сильно хотела всего лишь несколько минут назад. Я попыталась двинуться, но обнаружила, что все еще закована льдом.

Сломай лед, подумала я, и лед разлетелся полурастаявшими, сверкающими, как бриллианты, осколками, заполнившими воздух и заскользившими по полу.

Всего лишь несколько мгновений назад я была частью короля, моя тьма была внутри него? Он был моим союзником.

– Мой король, – сказала я, голос мой звенел тысячью колоколов, настойчиво, звонко. Я послала вихрь горячего воздуха в сторону Аркуса, и он отлетел на несколько метров, гремя доспехами по каменному полу.

Медленно я направилась к Расмусу, который пристально смотрел на меня, и глаза его уже стали терять черноту, постепенно превращаясь в темно-синие. Он судорожно вздохнул.

– Ты слилась с Минаксом.

– Мы едины, – ответила я своим странным новым голосом.

Он медленно вытянул руку, положив ее мне на затылок, и притянул меня к себе, губы наши встретились, и он потрясенно охнул.

– У тебя кожа горит, – сказал он.

Но его губы вновь прикоснулись к моим, и я прижалась к нему, отвечая на поцелуй.

– Руби! – в шоке от предательства выкрикнул Аркус.

– Она выбрала, брат, – ответил Расмус, убирая прядь волос с моей щеки. – Она выбрала силу.