Она покачала головой.

– Я потеряла его. Если ты уничтожишь трон, есть шанс, что я верну его, настоящего, и, возможно, я смогу помочь ему вернуть то, за что стоит любить.

Меня ошеломило ее признание, ее любовь к Расмусу и то, что она доверилась мне.

Мы дошли до выхода из туннеля – контур трона неясно вырисовывался в темноте.

– Ты должна это сделать, Руби, – прошептала она. – Есть вещи, о которых я не успела тебе рассказать, но я знаю о троне больше, чем ты можешь себе представить. Он ждал тебя все эти годы. Если ты не справишься, надеяться нам будет не на что. И меня казнят за то, что я помогала тебе.

– Верно, – согласился бархатный голос. – Но это будет не такая уж большая потеря.

С трона поднялась фигура. Свет, проникавший сквозь окно, отражался от ледяных стен и создавал сияющий нимб над его головой.

– Марелла, милая моя предательница, – он рукой поманил ее к себе.

– Я не предавала тебя, – сказала она, и лицо ее посерело от страха. – Я пытаюсь спасти тебя.

Он недоверчиво хмыкнул.

– Единственный человек, о спасении которого ты заботишься, – это ты сама. Ты можешь одурачить Руби, но я… я слишком хорошо тебя знаю. Подойди ближе. Я хочу увидеть эти прекрасные слезки, которые ты так легко проливаешь, когда речь идет о твоей жизни.

Марелла развернулась и бросилась к туннелю. Она коснулась каменной двери и закричала. Ее пальцы покрылись льдом, который поднимался вверх по руке. Я протянула руку, чтобы растопить лед, но на грудь навалилась знакомая тяжесть, погасив огонь.

– Ты, кажется, удивилась, увидев меня, – сказал Расмус, его скривилось в насмешке.

Приказав сердцу сбавить темп, я сделала шаг вперед.

– Разве вы не повели своих людей в бой?

Он прикрыл глаза.

– Я потом вознагражу верных и вздерну на виселице предателей. После битвы сила трона только укрепится.

В его тоне сквозила ленивая удовлетворенность, будто он поделился со мной неким тайным знанием в ответ на праздное любопытство.

– Когда люди гибнут от рук других, его мощь растет, а вместе с ним и моя сила.

Он закрыл глаза, прислонившись головой ко льду.

– А ты для чего сюда явилась, моя огненная красотка?

– За силой трона, которую вы предлагали.

Он открыл глаза, и взгляд его вспыхнул надеждой.

– Правда? Тогда пойдем.

Он шагнул вперед, схватил меня за руку и потащил к трону. Как только он прижал мою руку ко льду, я почувствовала, как темная сила проникла в мои пальцы и начала подниматься по руке, заставляя меня дрожать от холодного восторга.

– Ты принадлежишь трону, – умиротворенно сказал Расмус, обнимая меня сзади и прижимая к себе, – а трон принадлежит мне. Значит, ты – моя, Руби.

Он взял меня за подбородок и повернул лицом к себе. Странные ощущения переполняли меня – каждой мышцей я ощущала силу трона, но сама едва могла качнуть головой.

Его губы прикоснулись к моему виску, где билась тоненькая жилка, посылая такие же тонкие струйки огня в мои вены.

– Пусти его в свое сердце, – прошептал он, и от этих слов у меня мороз пошел по коже.

– Отпустите Мареллу, – сказала я. – У вас нет причин для ссоры.

Прищурившись, он взглянул на Мареллу, которая пыталась вырваться из ледяных оков. На ее волосах уже звенели сосульки.

– Она не рассказала тебе? – спросил он. – Наша леди Марелла вступила в тайный сговор против меня с моим же капитаном. Капитан сильно проигрался, и ему нужны были деньги, чтобы расплатиться по долгам. И Марелла заплатила ему за то, чтобы он отвез тебя в тюрьму Блэк Крик, а не сюда. Она спрятала тебя от меня.

Пораженная, я взглянула прямо ему в глаза.

– Значит, он предал вас. Поэтому вы и отдали его мне на арене.

– И нисколько не жалею об этом.

– А вы хоть кого-нибудь жалели в своей жизни?

Он приподнял светлую бровь и скривил губы.

– Она предала меня. В моем ближайшем окружении полно изменников.

Он провел пальцем по моему подбородку. И я вдруг снова почувствовала свое тепло. Я поняла, что, когда он одновременно касается меня и трона, трон возвращает мне тепло, по крайней мере, частично.

– Все они будут уничтожены. Сначала я допрошу ее, а потом ты убьешь – это увеличит твою силу.

Тени внутри трона зашевелились. Мне удалось собрать достаточно сил, чтобы послать теплый воздух к рукам Мареллы. Она скинула с себя лед и бросилась в туннель, стук ее туфель эхом отдавался в тишине.

Расмус взял меня за плечи и встряхнул.

– Напрасно ты ее пожалела.

Его губы накрыли мои. По телу прошла волна восхитительного наслаждения, уничтожившая все беспокойства и страхи, исчезли вопросы о том, что я должна делать и чего не должна. Остались только тьма и блаженство. Тень выскользнула из трона и поднялась, возвышаясь над нами.

– Хочешь меня? – спросил Расмус, оторвавшись от моих губ, его руки обнимали меня за талию, бедра тесно прижались к моим.

Я почти захлебнулась в экстазе, часть меня хотела сказать «да». Я хотела тьмы. Я хотела силы. Я хотела счастья. Ты дашь мне все это, и поэтому да, я хочу тебя.

Но в самой глубине моего сознания вдруг что-то мелькнуло, какие-то воспоминания о теплоте. Большинство людей, которых я любила, исчезли, но оставался кто-то еще – тот, кто нуждался во мне, кто волновал меня больше, чем тьма и сила. Я вспомнила глаза, в которых было так много оттенков синего: их холодный взгляд мог через мгновение потеплеть. Я сказала себе, что мне надо забыть его, но он вернулся, и он нуждался во мне. Теперь я не могла отвернуться от Аркуса.

Губы Расмуса еще сильнее прижались к моим, объединяя меня с его тьмой и тьмой трона, тепло быстро возвращалось в мою грудь. Я направила его в руку, которая лежала на троне, огонь струился из сердца и по рукам попадал на кристаллы льда. Поверхность трона начала таять, образуя во льду вмятины. Капли воды стекали к моим ногам. Расмус глубоко вдохнул и оттолкнул меня. Внезапно что-то уязвимое мелькнуло у него в глазах, но затем выражение его лица снова ожесточилось.

– Зачем же ты все-таки пришла сюда?

Он обвел рукой тронный зал, запечатав дверь сверкающим слоем льда, и затем протянул руку ко мне. Инстинктивно я сделала шаг назад, к двери.

– Ты когда-нибудь любила, Руби?

Этот вопрос застал меня врасплох, но мне нужно было говорить с ним, тянуть время, пока я не придумаю выход.

– Я любила свою маму. И… бабушку.

– А сейчас? Кого ты любишь сейчас?