медальона, на черном бархате, располагался указательный палец Натанова отца, покачиваясь в такт сердцебиению Господина, порицая Натана каждым движением.

– Ты, разумеется, узнал его. Он составляет часть заклинания, известного как «Запрещающий перст» и используемого, чтобы контролировать людей. Людей, обладающих силой.

Натан хотел кинуться на Господина, но тот вынул палец из медальона, поднял вверх – и Натан застыл на месте. Сила отцовского пальца удерживала его даже против силы тяготения.

– Только не надо принимать послание за посланника. Это не я отнял палец у твоего отца и не я приказал это сделать. Я невиновен в этих вещах.

Натан сплюнул.

– Как это возможно? Здесь ничего не происходит без вашей воли, так или иначе.

Господин скорбно улыбнулся:

– О если бы это было так! Мистер Пэдж, скажите нам, на кого вы работаете?

Пэдж устремил взгляд за горизонт.

– Не могу.

– Придется.

– Она меня убьет!

– Отвечайте на вопрос!

– Вы и так знаете.

– На Госпожу, разумеется. На Госпожу Маларкои, что живет там, за морем. На ведьму, что каждый день посылает своих огненных птиц, чтобы всех нас уничтожить. И какое задание она вам дала?

Пэдж прикусил язык, чтобы не дать ему выболтать тайну. Однако Господин сделал знак Беллоузу, который достал из кармана сюртука инструмент, похожий на слуховую трубку, и поднес ее к губам Пэджа. Из трубки донесся его голос:

– Украсть медальон, принадлежавший его матери, отнять палец у его отца и передать все это ее агентам.

Господин помрачнел.

– Такие поступки означают измену, мистер Пэдж. Ни одному жителю Мордью не позволяется вступать в отношения с нашим врагом и тем более предлагать ему помощь. Что еще она попросила вас сделать?

Пэдж, вдобавок к прикушенному языку, закрыл глаза и плотно сжал губы, однако трубка продолжала вещать, словно ей ничто не препятствовало:

– Она велела мне манипулировать мальчиком, Натаном Тривзом, держась от него на расстоянии, с помощью моих связей в трущобах, чтобы способствовать его созреванию.

– «Созреванию»… Беллоуз, вы не могли бы сделать так, чтобы он выразился яснее?

Беллоуз что-то поправил в своем инструменте, и Пэдж заговорил вновь:

– Он должен был унаследовать силу своего отца – часть по достижении им тринадцатилетия и всю ее после того, как отец умрет. Его отец тоже был Господином – прежним Господином Черноводья. Госпожа Маларкои, в продолжение объявленной ею войны против Мордью, намеревалась заставить Натана использовать эту силу против вас, тем самым проложив себе путь к окончательной победе.

Беллоуз, на лице которого были написаны ужас и отвращение, убрал свой инструмент и сделал знак жаберникам, однако Господин покачал головой, останавливая его.

– Ох, боже мой, – проговорил он. – Как это низко! Так что, Натан, дитя мое, ты и сам видишь: быть может, сейчас я должен выражать негодование вместе с тобой. Тебя использовали как пешку в чужой игре!

Ощутив, что сдерживавшее его давление убрано, Натан пошевелился – очевидно, Господин был уверен, что теперь Натан прислушается к здравому смыслу. Однако Натан не собирался ни к чему прислушиваться. Вот стоит Беллоуз, огромным носом кверху, и рядом с ним жаберники. Что такое Пэдж? Ничто, а Господин – все. И ведь именно Беллоуза и жаберников он видел возле отцовских дверей! Натан снова бросился на них и снова застыл по мановению руки Господина.

– Натан… Я понимаю твои чувства, в самом деле понимаю, но твой гнев направлен не по адресу. Беллоуз? Ты правда винишь Беллоуза? Мальчик мой, да ведь он добрейшее существо! Только взгляни на него, ради всего святого, – найдется ли на свете душа мягче и деликатнее? Он ведь даже пришел, чтобы предложить помощь твоему несчастному отцу, принес ему лекарство – а это гораздо больше, чем можно сказать о твоих так называемых друзьях!

Прикусив губу, Натан пытался заставить себя двинуться вперед, но тело его не слушалось. Гэм вдруг оказался рядом с Беллоузом, и Присси тоже.

Гэм сопротивлялся как мог. Присси стояла, склонив голову, так что чепец прикрывал ее лицо, но ее ладони сжимались и разжимались, словно она пыталась что-то схватить и тут же поспешно отпускала. В своих попытках высвободиться Гэм пихал ее локтями, наступал на ноги, толкал, но она даже не замечала.

– Беллоуз, как зовут этого парня?

– Гэм Хэллидей, сэр.

– Это он вожак шайки?

– Да, сэр.

Гэм помимо воли тоже кивнул.

– И какую роль ты должен был сыграть во всем этом, Гэм Хэллидей? Что? Ты не хочешь облегчить свою совесть искренним признанием? В таком случае, мистер Пэдж, ответьте вы.

– Он должен был завоевать доверие мальчишки и потом, при удобном случае, спровоцировать его.

– Спровоцировать?

– На использование Искры.

– Каким образом?

– Каким угодно. Любовь, деньги, опасность, месть…

Бал? Галантерейщик? Поставщик? Лекарство? Джерки Джо? Неужели это все…

Натан прекратил бороться.

– А Присси? – вымолвил он.

Инструмент не ответил. Тогда Беллоуз повторил его вопрос.

– Она должна была дать ему что-то такое, о чем можно заботиться, – ответила трубка. – Что-то, что можно любить. Что-то, что можно потерять. Чтобы ему пришлось за нее сражаться. Использовать свою силу.

– Какой ужас! – Господин нахмурился и всем своим видом показал, как он подавлен услышанным. – Ну что, Натан, ты все еще воображаешь, что я твой враг? А ведь фактически я, возможно, твой единственный друг. У тебя даже оказалась одна из моих волшебных собак. Разве нельзя считать эту парочку моим подарком тебе?

Господин сошел по ступеням, снял с себя сюртук, отстегнул манжеты и принялся закатывать рукава рубашки.

– У нас с тобой много общего. Больше, чем ты думаешь. Эти личности… Они совсем не такие, как ты и я. Они не понимают, что значит обладать силой. Они завидуют нам. Они боятся нас. Неужели ты думаешь, что они способны нас полюбить? Да они трясутся от страха при мысли, что вызвали твой гнев! Как им и следует.

– Но мой отец…

– А что твой отец? Он мог бы устроить все совсем по-другому, Натан. Он сделал свой выбор – и его выбором было умереть, а вернее, позволить себе быть убитым. Неужели ты думаешь, что он был не способен выжечь этих червей из своих легких? Да он мог сделать это в любой момент! Одним усилием воли. Раз плюнуть. Он был гораздо сильнее, чем я… Так почему же он этого не сделал?

Господин стоял перед Натаном. Он снял медальон со своей шеи и накинул цепочку на шею Натана.

– Это твое. И должно быть у тебя. Медальон – наследие твоей матери. Палец принадлежал твоему отцу. Если ты желаешь узнать тайны этого мира, если желаешь получить ответы на вопросы, что