– Я бы не стал так это называть, но вообще да, пытаюсь. Что касается меня, то твое присутствие только усложняет все.

Кристина отвернулась, наклонив зонтик так, чтобы Рид не мог видеть ее лицо.

– Как глупо с моей стороны. Я-то считала, что помогаю. Ну вот он и добился своего. Рид достаточно хорошо знал Кристину, чтобы почувствовать, какая обида зазвенела в ее голосе. Меньше всего Риду хотелось огорчить ее, но он решил высказаться откровенно.

– Я не хочу связывать себя Обязательствами перед женщиной, выполнять ее требования. Большую часть жизни я прожил один. И мне это нравится. В моей жизни нет места для тебя.

«По крайней мере правдиво, – горько подумал Рид. – Она – французская аристократка, выросшая в роскоши. Мы с ней из разных миров». И все же каждый раз, обнимая ее, он не мог и не хотел разжимать руки.

– Очень хорошо. – Кристина не сводила глаз с окружающей растительности, и ее голос звучал глухо. – Дедушка заболел из-за того, что переволновался, и я боюсь повторения. Как только он восстановит силы, я расскажу ему всю правду о тебе и Этьене. Он придет в ярость, но я уверена, что он осознает необходимость поселиться где-нибудь в другом месте. А пока нам придется еще некоторое время терпеть друг друга.

– Согласен.

Рид сделал то, что намеревался. Он вбил клин между ними. Почему же так пусто стало у него на душе?

В моей жизни нет места для тебя». Слова Рида эхом отдавались у нее в голове, наполняя душу отчаянием. Кристина чувствовала себя так, как будто у нее разорвалось сердце. До сих пор она и представить себе не могла, что слова – одни только слова – могут так сильно ранить. Что они вызывают боль, которую не облегчишь слезами.

Некоторое время они ехали молча. Кристина ушла в себя, стараясь оправиться от удара, который нанес ей Рид. Даже жестокое обращение Этьена не причиняло ей такой боли. Она поняла, что, влюбляясь, человек становится очень уязвимым. Она решила призвать на помощь всю свою гордость и не показать Риду, как сильно он ее ранил.

– Если ты сможешь доказать, что это Леон убил своего брата, то останешься жить в Луизиане? – спросила Кристина, пытаясь вернуться к нормальной беседе.

– Мне здесь нравится, – признался Рид. – Я был бы не прочь тут обосноваться.

За короткое время Кристина тоже успела полюбить Новый Орлеан и была бы рада здесь остаться. Она не так давно покинула Францию, потом остров Сан-Доминго, а теперь придется оставить и Луизиану. Чувствуя себя везде гостьей, Кристина уже устала от кочевой жизни. Ей хотелось постоянства, стабильности – чего Рид никак не мог бы ей дать.

Местность становилась суше, болота отступили. Все чаше перед их взглядами проплывали поля, расчищенные под посадку хлопка и индигоферы. Повсюду сновали рабы с тяжелыми мешками на спине, а надсмотрщик с кнутом наготове наблюдал за ними.

– Если я останусь, то не хотел бы быть рабовладельцем. – Рид с мрачным выражением лица проводил чернокожих взглядом. – Я бы предоставил людям возможность заработать себе свободу и поощрял их желание трудиться за плату.

Кристина одобрительно кивнула.

– Я уже поняла, что жестокость и несчастья всегда рождают ненависть и возмущение. А это, в свою очередь, толкает угнетенных на крайние меры.

Экипаж подъехал к высоким железным воротам, искусно украшенным буквой «Б», и по широкой дубовой аллее направился к особняку. Ветви образовывали такой плотный шатер, что даже яркое солнце Луизианы не могло проникнуть сюда. Кристина невольно выпрямилась, чувствуя, что ее охватывает беспокойство. Наконец Рид остановил лошадей. Дом был не таким внушительным, как в Бель-Терр, но хорошо спланированным и симпатичным. Восемь колонн поддерживали широкую галерею. Остроконечную крышу опоясывали мансардные окна.

Кристина искоса взглянула на Рида. Он, казалось, не замечал ничего вокруг, поглощенный созерцанием дома. У нее защемило сердце от того выражения тоски, которое она увидела на его лице. Глаза Рида напомнили ей воды Атлантики – такие же холодные, суровые и бездонные.

– О чем ты думаешь? Он прерывисто вздохнул.

– Это могло бы, вернее, должно было бы стать моим. Никогда в жизни я не имел ничего ценного. Ничего красивого. Мне никогда не удавалось поймать удачу за хвост.

– Было бы лучше, если бы ты передумал; повернул экипаж, и мы вернулись бы в Новый Орлеан, пока еще не поздно. – Кристина понимала, что слишком назойлива, но не могла отказаться от еще одной попытки.

Рид щелкнул поводьями.

– Я же игрок, ты забыла?

Леон дю Бопре в модном камзоле цвета бургундского ожидал их у лестницы.

– Добро пожаловать в Брайервуд. – Он локтем отодвинул слугу, чьей обязанностью было помогать гостям выходить из экипажа, и, взяв Кристину за талию, опустил ее на землю. – Я опасался, что долгое путешествие утомит вас. Но даже ему не под силу приглушить вашу сияющую красоту. Свежий воздух придал яркость вашим щекам и блеск глазам.

– А вы, месье, как всегда, намерены вскружить мне голову комплиментами. – Не обращая внимания на сердитый взгляд Рида, она кокетливо улыбнулась Леону дю Бопре.

Тот взглянул на мрачно-напряженного Александера, потом снова на порозовевшее личико Кристины. И с самодовольной улыбкой положил ее руку на сгиб своей руки.

– То же самое путешествие по реке заняло бы меньше времени. Как я упомянул в своей записке, в Брайервуде имеется лодочный причал.

Кристина подстроилась под легкую походку Леона, Рид шел позади.

– Мой муж хотел осмотреть земли.

Леон скользнул по нему взглядом.

– Болота – уникальное место, вы не находите?

– Действительно, – согласился тот, заложив руки за спину. – Но у меня сложилось впечатление, что болото скрывает не меньше, чем демонстрирует.

– Вы проницательны, – Леон одобрительно кивнул. – При всей своей обманчивой красоте болота могут быть опасны. Там полно ядовитых змей и аллигаторов. Нельзя терять бдительности.

Кристина наклонила зонтик, чтобы получше рассмотреть дом.

– Брайервуд очень мил, месье. Мне особенно нравится великолепный вид на реку.

– Думаю, вы хотите освежиться и передохнуть. Служанка проводит вас в вашу комнату. – Леон повернулся к Риду. – Поскольку вы выразили интерес, я договорился со своим управляющим, чтобы он провел вас по плантации. Будучи владельцем плантации на острове, вы, должно быть, хотите сравнить наши земли.

– Конечно, – с живостью ответил Рид. – Мне это очень интересно.

После того как он удалился вслед за слугой, Леон вновь обратил все свое внимание к Кристине.

– Я лично проведу для вас небольшую экскурсию по дому.

– Буду очень рада… Леон.

Кристина намеренно назвала его по имени, решив воспользоваться любым доступным ей оружием. Креол не отрывал от нее пылающего взгляда, «Какое самомнение!» – с презрением подумала Кристина. Подхватив юбки, она по винтовой лестнице последовала за служанкой. Двери, выходящие на галерею, позволяли видеть широкий луг, спускавшийся к серебристо-голубой ленте реки. Огромные дубы и кипарисы украшали просторный двор. Справа располагался классического вида сад с железными скамьями. Брайервуд, казалось, излучал достоинство и гостеприимство. Здесь не было того зловещего духа, который окружал Бель-Терр, и Кристина легко могла себе представить Рида гуляющим по дорожкам поместья, проверяющим посевы или сидящим во главе стола в Брайервуде. Словно материализовавшись из ее мыслей, Рид появился во дворе в сопровождении управляющего дю Бопре. Мужчины что-то обсуждали, не замечая Леона, который следил за ними с недоброй улыбкой на смуглом лице.