В ходе «непринужденного» общения со своими бывшими коллегами (до прихода проводников) начальник станции убедился, что все друзья от него отвернулись. Они считали его предателем, вероотступником, государственным изменником. Каждый из них, вместо помощи, с радостью подстроил бы своему бывшему шефу какую-нибудь коварную ловушку с тем, чтобы поймать или убить отщепенца… и тем самым выслужиться перед всесильным «Сталактитом».

Оценив обстановку, вождь с проводниками спешно покинули территорию научно-исследовательской станции. Идти в поселок колонистов не имело никакого смысла. На каждом столбе висела фотография Пасечника с надписью: «Разыскивается. Опасный преступник». Да и вызванные по рации головорезы из Службы Безопасности транспланетарной компании могли устроить облаву. Поэтому лесные жители, тщательно заметая следы, вернулись в расположение племени-

На этот раз Пасечник решил набрать полноценный боевой отряд, чтобы гарантированно уничтожить злобного Бивня и помешать осуществлению его планов. Если это по каким-то причинам не удастся сделать, то, в качестве запасного варианта, вождь рассчитывал захватить космопланер, «малый звездолет», принадлежащий компании; нырнуть в тахиоканал, выскочить где-нибудь в нейтральных мирах, не подвластных «Лунному Сталактиту», и заявить во всеуслышание о преступных действиях компании на Грибовке.

Стоит отметить, что, несмотря на миролюбивый нрав, практически все мужчины племени с детства воспитывались как искусные воины. Отдельные общины, выращивающие на равнине рисовый злак, между собой, как правило, не враждовали. Но для всех племен общей бедой являлись набеги жестоких морских разбойников, облюбовавших многочисленные острова в открытом океане. Поэтому туземцы всегда были начеку.

Говорят, любовь и ненависть — сестры, две стороны одной медали. Наверное, без особой натяжки то же самое можно сказать о жизни и смерти. И это не выдуманная поэтическая аллегория или странная философская заморочка. Это просто факт, о котором в племени задумывался каждый человек. Эту истину ему объясняли в самом раннем детстве. Причем не затрепанными фразами, типа «Мы живем только для того, чтобы умереть», а всем бытием, обычаями, сказаниями, образом мышления. Каждый воин еще в юности сознательно заключал контракт со смертью. Но лишь потому, чтобы защитить жизнь и честь племени. Может быть, то, что все мужчины здесь готовы были по первому требованию необходимости пожертвовать собой ради сообщества, и позволило древнему роду прожить столь долго и не потерять самобытность; увеличиться, а не выродиться. Вообще, дух племени — такая неуловимая материя… Я не знаю, может, я непонятно объясняю?

— Напротив, все понятно, не беспокойся, — подбодрила товарища Катерина.

— Для боевого похода Пасечник отобрал самых лучших воинов. Женщины, провожая мужчин на битву, по обычаю, садились на пол сбоку от мужа и обнимали его и за правую ногу, как бы притягивая к родной земле. За вторую ногу держался младший из детей, если он еще не мог носить оружие. Взрослые дети стояли за спиной родителей. И когда отец отстранял жену и молча выходил на улицу, поднимали мать. Слез в ритуале прощания не предусматривалось, чтобы не омрачать душу бойца перед сражением.

Но опытный и хитрый Бивень просчитал все действия Пасечника на несколько ходов вперед. Выставив в горах разведдозоры, он с отрядом наемников затаился в скрытном убежище на краю долины. Головорезы вовремя засекли индейцев и спокойно пропустили их в поселок. Не обнаружив в населенном пункте своего вероломного врага, вождь (как и предполагалось действовать по второму варианту) направился к тахиотамбуру компании. Работники тамбура, завидев вооруженных туземцев, с криками разбежались во все стороны. Космопланер, к счастью, находился на своем месте. По приказу вождя воины быстро окружили звездолет. Но… здесь таилась хитрая ловушка. Как только индейцы приблизились, в корпусе планера неожиданно открылись все люки, и незадачливых захватчиков, расположенных на открытой площади, где негде спрятаться, встретил шквальный огонь. Почти весь отряд туземцев погиб, неоказав никакого сопротивления (что толку стрелять по бронированному космопланеру?). Уцелевших воинов добивали замаскированные снайперы, скрытые вокруг тахиотамбура. Вождь чудом вырвался из огненного кольца в сопровождении всего лишь пяти бойцов. Наемники «Сталактита» через громкоговорящие динамики кричали на всю округу:

— Молодец, Пасечник. Ты выполнил свою задачу. Бивень тобой доволен. Вместе мы уничтожим всех варваров!

Один из воинов, поверив вражеской пропаганде, с ножом в руках кинулся на вождя и успел поранить ему плечо. Но другой индеец, верный Пасечнику, зарезал своего товарища.

Тем временем основной отряд наемников под руководством Бивня, пропустив Пасечника в поселок, ускоренным маршем ринулся в горы, чтобы напасть на индейцев, оставшихся в деревне. К исходу второго дня солдаты удачи достигли горного поселения. Но в атаку сразу не пошли. Они отдохнули, расставили огневые точки вокруг становища. А ночью, под покровом темноты, бесшумно сняв часовых индейцев, обрушились на мирных жителей. Что и говорить… Погибло почти все племя. Если бы не дикая отчаянная самоотверженность оставшихся в расположении малочисленных воинов да еще юношей, которые с голыми руками бесстрашно бросались на вооруженных до зубов наемников для того, чтобы буквально перегрызть врагу глотку, то в живых не осталось бы вообще никого. Здесь, как и в поселке, наемники во всеуслышание хвалили Пасечника, благодарили его за оказанную помощь.

На следующий день, когда раненый вождь в сопровождении четырех верных бойцов вернулся к своему народу, его встретили более чем прохладно. Многие индейцы, сопоставив грустные факты, действительно сочли его если и не предателем, то, по крайней мере, виновником всего произошедшего. Итак, от бедного Пасечника отвернулись все: и свои, и чужие. Все, словно сговорившись, желали его смерти. Он стал изгоем. Некоторые мужчины племени в душе назначили Пасечника и его детей своими кровниками и жаждали мести. И ничто на свете не смогло бы их, наверное, переубедить…

— Печальная история, — вздохнула Катя.

— Очень, — согласился Жожик. — Не желая усугублять раскол в своем народе, точнее, в остатках своего народа, и опасаясь за жизнь верных сторонников, вождь решил бежать с Грибовки. Ночью Пасечник и четверо его сторонников забрали своих жен, детей и покинули лагерь.

— А почему ночью? — спросила Катерина.

— Если бы они начали прощаться и объясняться с людьми, то кровавой разборки избежать скорее всего не удалось бы. А этого никто не хотел.

— Понятно.

— Головорезы компании, убежденные в полном разгроме племени, больше не ждали нападения с гор и позволили себе расслабиться. Когда Пасечник с товарищами подобрался к тахиотамбуру, вся охрана пьянствовала, празднуя победу. Руководство «Сталактита» закрыло на эту вольность глаза, поощряя тем самым воинственность и агрессивность наемников.

— Беглецы захватили космопланер?

— Естественно. Четыре воина, движимые местью, под руководством своего вождя вырезали всю охрану. На тахиотамбуре не осталось ни одного живого человека.