– Господи, я помню каждый наш день! – поразилась я.

– А я понимаю, что ты уже почти отморозилась! – злобно прошипел Илья. – Ну-ка, поехали. Я думал, что погулять по такому мягкому снегу будет романтично, но ты же как всегда совершенно по сумасшедшему одета. Для летних прогулок при луне!

– Я готова гулять при луне в любое время года, – не смолчала я.

– Поехали! – Илья подтянул большой палец к дороге и нас подхватило желтое такси с флегматичным и спокойным (в отличие от моего с аэровокзала) таксистом. Мне было так хорошо, что казалось, будто вокруг другая, новая реальность. У меня сменилась вся картинка. Ничего не осталось из прошлого. Я так боялась, что никогда не увижу Илью. Или что он никогда меня не простит. Или что он уже любит другую. А теперь я еду с ним в такси, и я положила голову к нему на плечо. А кстати, куда мы едем? Куда-то в сторону области.

– А куда мы едем? – спросила я.

– Это имеет какое-то значение? Ко мне, – ответил Илья. Я замерла. К нему?

– Куда? К Соболеву? В пентхауз?

– Ну, почти, – усмехнулся Илья. – Я понял, что мне все-таки придется жить в Москве. Так что теперь у меня есть свой пентхауз.

– Свой?! – с изумлением смотрела на него я. Сначала кабинет, директорство, теперь это!

– Да! – улыбнулся он. – Я завидный жених. А ты от меня улепетнула к человеку, который не смог даже оплатить страховку!

– Ты самый настоящий принц, – подтвердила я. Но тут же запнулась. – А откуда ты знаешь про страховку?

– Я… , – замер и отвернулся Илья. – Мне же Елена Зотова звонила. Она спрашивала, что делать с твоим паспортом. Когда ты отказалась этого мерзавца на деньги ставить. Кстати, это странно. Почему тебе стало его жаль? Я бы его убил. Может, когда-нибудь я и вправду соберусь!

– Так! О Господи. Да она же тебе все докладывала! – покрылась пятнами стыда я. Одно дело знать, что Лайон остался в прошлом, а Полянский – в сахарном настоящем. И совсем другое, понимать, что о всех моих приключениях ему известно в деталях.

– Ну, не все. Я не расспрашивал, – попытался отвертеться Илья. – Просто хотел помочь.

– А про больницу? – напряженно всмотрелась в Илью я. Он помолчал и нервно кивнул. Знает. Черт. Про выкидыш. Кошмар. Что теперь делать! Это ж позор!

– Только не убегай! – он вдруг запаниковал и стал хватать меня за плечи, словно пытаясь связать. Я чувствовала, что в моей голове крутится лента с тем, что было известно Зотовой и что она могла ему передать.

– Просто ужас. Я бы ни за что не хотела, чтобы ты все знал! – я почувствовала, как глаза наполняются слезами. Мы вышли из машины, я даже не успела понять, где именно, где-то на Ленинском проспекте, около огроменного нового дома с техногенными окнами. Высота – тридцать этажей плюс-минус бесконечность.

– Послушай, мы сейчас поднимемся ко мне в квартиру, я налью тебе вина, и ты успокоишься. Почему, в конце концов, ты не хочешь, чтобы я все знал?

– Потому что ты будешь меня презирать! – выпалила я. Он изумленно оглядел меня с ног до головы.

– Я хочу, чтобы ты могла рассказать мне все, что угодно. Любой бред. Я не сочту тебя глупой, неразумной, безответственной или неспособной на правильные поступки. Словом, я не сделаю ничего того, к чему ты так привыкла.

– Почему? – спросила я. Никогда и никто не говорил мне таких слов. Никто и не понимал, насколько я устала от постоянного спора о том, что для меня лучше и как глупо и бесполезно я трачу свою жизнь.

– Потому что я люблю тебя именно такой как ты есть. Со всеми твоими гороскопами, глупостями и сериалами. Захочешь, я куплю тебе специальный пакет программ со сплошными сериалами. И будешь целыми днями составлять астрологические прогнозы. Запишешься в клуб психологии или изотерики. Куда хочешь. А потом будешь рассказывать мне про все это по вечерам!

– Ты сам псих! – засмеялась я.

– Если тебе будет трудно или кто-то тебя обидит, я бы хотел, чтобы ты ко мне первому пришла за помощью, зная, что судить тебя я никогда не буду.

– Это просто невероятно! Ты самый настоящий принц! – ахнула я, когда он вдруг схватил меня на руки и вынес из лифта на каком-то невероятно высоком этаже. Около лифтов стаяли кадки с пальмами. А между ними раскинулось широченное окно, сквозь которое Москва сияла всеми своими огнями.

– Нравится? – спросил Илья, приблизив свое лицо к моему. Его глаза сияли, как драгоценные камни.

– Очень! – кивнула ему я. – Это прямо как там, в ресторане, на Седьмом Небе!

– Ты тоже заметила? – порадовался Илья. – Я из-за этого вида ее и купил, эту огромную пустую квартиру.

– Вот эту? – ахнула я, когда меня поставили на пол в холле какой-то бесконечности. Бесконечность с лестницей на второй этаж этой бесконечности.

– Ты даже не принц – ты король! – оценила крутизну недвижимости я. – Римка просто дура, что велела мне разрабатывать каких-то иностранцев.

– Слушай, я бы не хотел, чтобы ты принялась разрабатывать меня! – помрачнел Илья. Я подошла к нему и обняла за плечи.

– А что бы ты хотел? – зазывно глядя ему в глаза, спросила я. С придыханием. Эротично.

– Чтобы ты меня любила, – охрипшим голосом сказал он.

– Тогда, может, начнем прямо сейчас? – с мнимой легкостью я провела рукой по его лицу. Он замер и остановил свой взгляд на моих губах. Я столько раз в жизни подходила к какой-нибудь постели и отдавала свое тело какому-то мужчине, который был рядом со мной, но никогда не чувствовала того, что чувствовала, глядя на Илью Полянского. Скромного менеджера, превратившегося вдруг в невероятного принца домашней выделки, за которым не надо бегать, высунув язык, не надо перелетать океаны с пересадкой в Париже. Он, оказывается, всегда был тут, под рукой. Смеялся, шутил, лез с поцелуями. Его совершенно не надо было искать. А между тем, его руки как нельзя лучше подходили к моим рукам. Его губы идеально соответствовали моим губам. Вплоть до этой его ямочки на подбородке, которую я целовала и целовала, не переставая. Он прикасался ко мне, прикасался к моей груди, к волосам, обнимал меня за плечи, целовал их и тихо вдыхал мой запах. Нам не нужна была музыка, она была у нас в сердцах. Мы были похожи на разные детали одной и той же машины. Инструмента любви, сотворенного умелыми терпеливыми мастерами небесными. Они не промахнулись ни в чем, сделав нас идеальным целым. Идеальными любовниками, людьми, нашедшими свою любовь. Когда он закрывал глаза, я любовалась его прекрасным лицом. Когда он открывал глаза, то мое тело розовело под его взглядом. Он стащил с меня мой глупый летний шелковый костюм и смотрел, какая я на самом деле. А я замирала и таяла от счастья. Мы не расцепляли рук, не отрывали друг от друга губ, нам не нужны были слова. Дотянуться до какого-то дивана в какой-то комнате и рухнуть на него, вот и весь рай. Мир, исчезнувший и проявившийся вновь в одном-единственном диване. Как фотография в темной комнате, проступала из небытия на бумаге наша любовь.