– Я жене набираю! – Рослый вырвал руку с телефоном.

– Ее не Абрикосом зовут? – услышал он голос сзади. Резко повернулся и увидел подполковника милиции и двух крепких мужчин в штатском. Посмотрел на девушку и парня.

– Сучары ментовские! – процедил рослый. – Но вы хрен чего докажете, – усмехнулся он. – Я просто запасся бензином, пока бабки имеются, а то подорожает.

– Так и есть, – кивнул подполковник. – Только иногда бывает, и горят люди. Поехали, кое-что посмотришь, а потом решишь, зря мы тебя остановили или нет.

– И ремонт еще оплатите, – усмехнулся рослый.

– Где он? – посмотрев на часы, зло воскликнул Абрикос.

– Что делать будем? – спросил водитель.

– Поехали. Я этого шакала живьем сожгу.

– Вот то, что осталось от Егоркина. – Подполковник показал рослому несколько фотографий. – А это Воронин. – Он положил на стол еще четыре снимка. – Его отпустили под подписку о невыезде, и видишь, какой был конец. Абрикосову свидетели не нужны. Ты бы, конечно, если бы остался жив, гнул свою линию – запасся бензином, а почему полыхнуло, не знаю. Но вполне мог остаться и таким, как Егоркин. – Он подвинул по столу к рослому три фотографии с обгоревшими кузовами машин.

– Вот паскуда! – процедил рослый. Взял фотографию лежащего на асфальте молодого мужчины с пробитым пулей лбом. Покачал головой. – А говорил, что Воронин в бега ушел. Ну, тварь! – Он криво улыбнулся, положил фотографию, достал сигарету и прикурил. – Ладно. А мне что будет?

– Да если за тобой чисто, – ответил подполковник, – то ничего. К тому же ты помог предотвратить убийство.

– Он будет на Ярославском, – сообщил рослый, – «девятку» с местными номерами ждать. У Двориков я должен был врезаться. А если нет, то он будет ждать дальше. По крайней мере так говорил Абрикос.

– А что он будет делать?

– Без понятия, – покачал головой рослый. – Но не пропустит машину, точно, и обязательно сожжет. Как, не знаю. Когда возьмете его, ко мне в камеру на пару минут посадите, – попросил он, – мразь поганую!

– А ты не пойдешь в камеру, – заявил подполковник, – если сказал правду. Если соврал, сядешь за соучастие.

– После таких фотографий, – усмехнулся рослый, – я сказал все, что знаю.

– Он остановился, – сказал в рацию мужчина, сидевший рядом с водителем «ауди».

– Понятно, – послышался ответ. – Мы его примем.

– Ярославские проехали Дворики, – услышал сообщение подполковник. – Абрикос около Тириброва. Рядом с ними остановился «КАМАЗ». Абрикос разговаривает с водителем.

– Вот мразь! Запасной вариант имеет. Что делать? – пробормотал подполковник.

– Наверняка у него есть ствол, – сказал майор. – Взять, а уж потом раскрутим. Байков показания дал, и водителя «КАМАЗа» прижмем. Покажем фотографии, кольнется, иначе Абрикос убьет…

– Внимание! – проговорил в микрофон подполковник. – Захват!

– Бей углом в бак, – приказал Абрикос. – Привяжем бутылку с бензином и…

– На землю! Руки вперед! – раздался угрожающий крик. – Милиция!

Водитель «десятки» выхватил пистолет. Его ударом ноги в голову сбил выпрыгнувший из-за «КАМАЗа» омоновец. Абрикосов, схватив водителя «КАМАЗа» за шею, приставил пистолет к его виску.

– Убью! – заорал он. – Все на…

Выстрел отбросил его руку с пистолетом. Абрикосов с криком упал. Подскочивший омоновец завернул его левую руку за спину. Водитель ударил Абрикосова ногой:

– Сучара позорная! Я тебя, падла, гребнем сделаю!

Сбив на землю, омоновцы застегнули на нем наручники.

– Взяли, – кивнул мужчина в штатском. – Вооруженное сопротивление, попытка захвата заложника. Все снималось на видеокамеру.

– Машину с ярославскими довести до конца, – облегченно выдохнул подполковник и повернулся к полному мужчине. – Сразу займись задержанными, нужен заказчик и связь с Москвой. Был в Ярославле и у нас москвич, но кто такой, не узнали. Проворонили…

– Обижаете, Сергей Павлович, – улыбнулся майор милиции. – Лесков Андрей Борисович. Вот адрес. – Он протянул бумажку с записью.

– Свяжись с москвичами, – кивнул полковник, – пусть займутся Лесковым.

* * *

– Все отлично, – довольно улыбаясь, говорил Остап. – Документы, наверное, уже горят. Шугов передаст все Аньке. Оля приедет завтра. Все прекрасно! – засмеялся он. – Надо звонить Директору и…

Дверь распахнулась. В кабинет вошли двое и начали стрелять из пистолетов с глушителями.

Улыбаясь, Анна крутилась перед зеркалом.

– Класс! – оценила она новый наряд. И увидела в зеркале отражение молодого мужчины, который направил на нее пистолет.

– Да иди ты, ментяра! – простонал бледный Абрикосов. – Мне в больницу надо. А ты, мусор…

– Врачи будут оказывать помощь здесь, – улыбнулся мужчина в штатском. – Но ты можешь облегчить себе жизнь. Нам нужен московский…

– Да пошел ты! – Абрикос выматерился. Посмотрел на дознавателя. – Лады, – кивнул он, – назову москвича, а ты скажи, кто меня подставил.

– Торг неуместен, – покачал головой дознаватель.

– Врача мне! – заорал Абрикосов.

– Что? – нахмурился подполковник. И, выругавшись, впечатал трубку в аппарат. – Пять трупов на Авангардной. Припозднились мы! – Он снова выругался.

– Это не Вихрев? – спросил капитан милиции.

– Трое работали. Высылай группу и эксперта.

Ярославль

– Как убита? – растерянно спросил Шугов, обессиленно опустил руку с телефоном и закрыл глаза.

– Дедушка, – в кабинет вошла Оля, – я… – Замолчав, она бросилась к Шугову. – Дедушка! – воскликнула она и, достав свой сотовый, набрала номер.

* * *

– Они на месте, – сказал в телефон плотный молодой мужчина, сидевший рядом с водителем «десятки» с питерским номером. – Что делать?

– Возвращайтесь, – послышался ответ.

– Да, – говорил капитан милиции, – здесь можно миллион баксов получить, а мы в огонь все это. Знаешь, – сказал он стоявшему рядом старшему лейтенанту, – не понимаю я людей, которые колются. Ведь какие деньжищи на это дело тратят, чтоб свое здоровье угробить. А ловко суки придумали – машины Шугова, которые в Питер из Астрахани шли, никогда не проверялись, их все на трассах знали. А они туда наркоту припрятывали. В Питере разгружали, и все. Вот паскуды!

– Все хорошо, доктор, – прошептал лежащий на кровати Шугов. – Просто что-то…

– Однако я настаиваю на госпитализации, – твердо проговорил врач.

– Но я не могу оставить внучку одну… сейчас никак не могу.