– Голова после сна раскалывается, – усмехнулся Виктор. – Полдня как с похмелья ходили. Попробовали зелье на себе, – рассмеялся он.

– Заодно Иванченко подставим, – пробормотал Борис. – Он, сука, у деревенских мужиков рыбу забирает, а они живут этим.

– Запросто. Пару стволов с его пальцами, и привет, пишите письма.

– Парни! – раздался голос Иванченко. – Пора начинать.

– Идем, – отозвался Борис. – Но есть условие! – Выходя к накрытому столу, он поднял две бутылки французского коньяка. – Начнем с запасов моего отца. Он был большой любитель французских вин. И я обещал ему, что, когда встречу человека, достойного уважения, разопью с ним эти две бутылки. И с теми, кто будет рядом. Поэтому распорядись, Петр, пусть за стол сядут все.

– Всех прошу к столу! – засмеялся Иванченко.

Москва

– Понятно, – сказал по телефону Бескровный. – Значит, лже-Лескова узнать мы сможем. Очень прошу, Леонид Викторович, никому об этом ни слова. И предупреди своих.

– Думаешь, мутная рыбка в вашем аквариуме завелась?

– Сразу видно, не забываешь рыбацкую молодость, – рассмеялся Бескровный. – Не думаю, а уверен. И надеюсь с помощью этого Лескова выйти на эту рыбку.

– Работаем. И как будут результаты, ты немедленно узнаешь, кто он такой. Думаю, это мы будем знать уже утром.

– Надеюсь, – кивнул Бескровный и, зевнув, отключил телефон.

– Кофе, – вошла в кабинет секретарша.

– Спасибо, Алла, – вздохнул Семен Петрович. – Твоя Марина, Володя, меня, наверное, ругает.

– Она постоянно вспоминает вас, – улыбнулся Солнцев. – И ждет в гости с женой.

– Как вернется, сразу к вам. А мы сегодня будем ночевать здесь. Надеюсь, Степаныч надавит на своих, и мы узнаем, кто на самом деле этот Лесков.

– Что-то не нравится мне ночевка Бескровного со своим помощником в управлении, – сказал по телефону Директор. – Неужели что-то узнал о Вихреве? Ты меня, если что…

– Сразу, Олег Дмитриевич.

– Ты вот что, Лукавин, позвони в Питер и узнай, что там есть по этим делам. Информацию оплачу.

– Хорошо. Сейчас и позвоню.

– Жду. – Директор отключил телефон.

– Волнуешься? – усмехнулась Олеся.

– Да. Бескровный явно что-то нащупал. Конечно, дай Бог, не по тем делам, но и арест Вихрева или Вулича меня не устраивает. Вдруг кого-то возьмут живым?

– Вряд ли. Вихрев убил милиционера и не дастся живым. Вулич, ты сам говорил, бежал потому, что желает смерти.

– Но брать наши умеют. Конечно, было бы хорошо, если бы их убили, но не забывай про документы.

– Документы до сих пор не найдены. Следовательно, никто не знает об их существовании.

– Вихрев знает. И Вулич сейчас тоже, я в этом уверен. И я думаю, что документы у них.

– А я думаю, нет у них документов, иначе они не пришли бы к Рушнику. Ведь там есть данные о вас, и легко было установить…

– А ты думаешь, Вихрев может разобраться в документах? Ни имен, ни фамилий там нет. Вихрев видел, что это набор цифр, и все. Документы многое скажут следователю, но никак не Вихреву. Да и Вулич, этот солдафон, наверняка в них ничего не разберет. Однако я очень боюсь, что документы у них. Ну почему Рушницкий не знал, где находится моя дача или охотничий домик? Их бы там…

– Я уверена, что все будет хорошо, – улыбнулась Олеся. – Вы вовремя убрали всех, кто мог вывести на вас милицию. А теперь я хотела бы поговорить о нашем производстве. Мне кажется, что пора…

– Все успеем, Олеся. Сейчас надо найти Вихрева и Вулича. Убьем их, и документы будут спрятаны пожизненно.

«Зря ты так, Олеженька», – мысленно усмехнулась она.

– Понятно, – хмыкнул Удав. – Значит, копают? Ладно, – он криво улыбнулся, – придется исчезнуть. Составят фоторобот и запросто выйдут на меня. Личность ментам я знакомая. Но Директор об этом знать не должен.

– Узнает, – кивнул сидящий на диване длинноволосый парень. – Тебе действительно лучше слинять.

– Я уже готов. – Удав показал на два чемодана. – Сегодня уезжаю на Украину, а оттуда дорог много. Хрен найдут!

В комнату неожиданно ворвались двое. Перевернув стол, Удав выхватил из-за пояса сзади пистолет и прыгнул за диван. Парень вскочил и получил в живот пулю из пистолета с глушителем. Из-за дивана ударил ТТ Удава. Пуля попала в лампочку. В темноте бесшумно ударили выстрелы нападающих.

– Там выстрел был! И лампочка… – раздался во дворе громкий крик.

Словно подтверждая слова пожилого мужчины, дважды выстрелил ТТ. Двое милиционеров бросились к подъезду. Третий, водитель «уазика», быстро выхватил переговорное устройство.

* * *

– Понятно, – кивнул сонный Бескровный. – Сейчас выезжаем. Солнцев! – крикнул он. – Поехали!

– Что? – испуганно спросила Олеся.

– А то, – услышала она женский голос, – двое Удава пристрелили и его двоюродного брата. Удав тоже пару раз стрельнул. Сейчас там менты. Так что ты, Олеська, будь поосторожнее, Директор, похоже, всех подряд убирает. А уж ты знаешь о нем ой сколько. Смотри, Олеська, лучше в больницу ложись или просто куда-нибудь умотай, убьет он тебя.

– Значит, ранен? – поморщившись, переспросил Директор по телефону. – Черт возьми! В какой он больнице? – Выслушав ответ, выматерился. – А парни где?

– Один убит. На выстрелы сразу менты подоспели. А твои выскочили, начали с ментами стреляться. Один наверх рванул и сумел уйти. Другого менты подстрелили. Он по дороге в больницу умер.

– Кто? – подойдя к двери с «браунингом» в руке, спросила Олеся.

– Да я это, – послышался мужской голос, – Борода.

Олеся открыла дверь. В прихожую вошел один из убийц Удава. Пройдя на кухню, открыл кран и стал жадно пить.

– Я все знаю. – Олеся остановилась у двери. – Мутный убит. А ты сумел…

– Удав среагировал. Видно, ждал. И пушка под рукой была. Если б не его брат, хлопнули бы без проблем. Мне линять надо, иначе Директор меня на небеса отправит. Он сейчас всех убивает. Если уж и Удава решил убрать, то…

– Поезжай в Каширу, – перебила его Олеся, – там тебя спрячут. И не высовывайся. Ехать лучше утром на автобусе. Переночуешь у меня. Без глупостей, Борода, – предупредила она, – а то пристрелю.

– Да мне сейчас не до этого, – усмехнулся он.

* * *

– Опоздали, – с досадой произнес Бескровный. – Значит, его хотели убить. Личность этого установили? – Он кивнул на обведенные мелом контуры тела.

– Удин Павел Константинович, – ответил оперативник в очках. – Двоюродный брат этого, – он взглянул на лежащий на столе паспорт, – правда, это фальшивка.