Рагнарсон оставался безразличным, несмотря на то, что Майкл сорвал покровы с давно занимавшей его тайны.

– Почему вы их не выкрали? – спросил Хаакен, который первый раз услышал рассказ во всех деталях.

– Они разлучили её с Этрианом, и она захотели остаться. Кроме того, там был человек в черной мантии и золотой маске… Если бы он подозревал, что мы там, то нашел бы нас через минуту. Скорее всего еще до того, как мы вышли бы из дворца.

На лице Рагнарсона промелькнула искра интереса, когда Майкл, упомянул о золотой маске, но он тут же снова впал в безразличие.

– Такого большого города я никогда не видел. По сравнению с ним Хэлин-Деймиель кажется небольшим поселком. Да, я чуть было не забыл. Она велела передать вам вот это. Вообще-то я должен был отдать эту вещь Вартлоккуру, но его нет поблизости. Возможно, опасно ждать, когда он меня сам найдет. – С этими словами он вручил Рагнарсону шкатулку эбенового дерева.

Браги взял ларец и мрачно произнес:

– Он принадлежал Элане…

Сказав это, Рагнарсон принялся вертеть шкатулку, пытаясь найти замок.

И вдруг крышка резко откинулась…

Рубин внутри ларчика оказался живым. Он горел огнем. Пламя придало их лицами красный демонический цвет.

– Прошу тебя, закрой его!

Они вскочили на ноги, схватившись за рукояти мечей, и посмотрели вверх.

– Закрой!

Рагнарсон захлопнул крышку. С небес спустился Вартлоккур, широкая мантия трепетала под порывами ветра, хлопая чародея по бокам. Чуть выше над ним парил Нерожденный.

«Слава богам, – подумал Рагнарсон, – у Требилкока на сей раз хватило вежливости проявить удивление. Остается надеяться, что со временем он научится и бояться».

– Откуда, во имя всех демонов, ты появился? – спросил Хаакен.

– Издалека. Рейдачар пришел за мной, заметив, как этот бледный тип со своим приятелем следуют через Савернейк. Вас было трудно найти. А чем вы здесь занимаетесь?

Хаакен сделал широкий жест рукой, который охватил Рагнарсона, могилу Эланы и Королевский Мавзолей.

Тем временем Браги снова утратил интерес к окружающим. Он уселся на землю и открыл шкатулку.

– Я же сказал, закрой! – прорычал Вартлоккур. Рагнарсон неторопливо обнажил меч.

А высоко-высоко над ними крошечный всадник на крылатом коне заметил еще одну красную вспышку. Он по спирали опустился вниз, оставаясь невидимым с земли. Узнав троих мужчин, всадник воскликнул: «Проклятие!», плюнул, взмыл вверх и устремился на север. Но при этом он не заметил, что еще выше над ним кружит огромная птица.

Вартлоккур содрогнулся всем телом, осмотрелся по сторонам, но ничего не увидел.

Нерожденный беспорядочно метался в небе. Он тоже почувствовал чье-то присутствие. Через некоторое время пузырь с зародышем внутри успокоился и повис над головой чародея.

И остальные что-то ощутили. Браги опустил меч и осмотрелся по сторонам, вдруг поняв нелепость своих действий. Напасть на Вартлоккура? С обыкновенной сталью?

Темнело. Рагнар зажег факелы, которые всегда приносил с собой, поскольку отец частенько засиживался среди могил допоздна.

Пламя отбросило назад границу наползающей ночи…

В темноте за кругом света произошло какое-то движение, и раздался мяукающий звук.

Мечи снова взметнулись. Негромкий шипящий голос произнес:

– Достаточно. Я пришел с миром.

Пришел черед Рагнарсона содрогнуться. Он знал этот голос:

– Зиндаджира…

Его жизненный путь и ранее пересекался с дорогами колдуна. Но в последнее время это стало происходить слишком часто. Как подозревал Браги, Зиндаджира даже не принадлежал к человеческой расе. Когда чародей появлялся перед людьми днем, он окутывал себя темнотой, которая для него являлась тем, чем для простых смертных был свет факела.

Вартлоккур был более могущественным и более опасным магом, но он хотя бы появлялся в человеческом облике.

«Видимо, его приближение мы и почувствовали», – подумал Браги.

На границе света и тьмы снова началось какое-то движение. Браги получил удовольствие, увидев изумление на лице Требилкока.

Появились еще два создания. Одно из них было известно под именем Оно с Тысячью Глаз, а второе, как Громачи Божественное Яйцо. Оба, подобно Зиндаджире, не были людьми и к тому же принадлежали к разным расам.

Это были известные маги, прибывшие с самых окраин западного мира. Их сопровождала свита из шести человек, облаченных в самые разнообразные одеяния. Все прибывшие молчали. Не проронив ни слова, они уселись на кладбищенскую траву.

– Вот уж действительно подходящее для них место, – пробормотал Хаакен.

– Кто это? – спросил ошалевший от ужаса Рагнар. Гундар, по счастью, уснул в самый разгар повествования Майкла.

Требилкок приготовил меч. Ситуация начинала занимать и его.

– Высший Круг, – прошептал Хаакен. – Самые великие маги Запада.

Ледяные пальцы ужаса вцепились в позвоночник Рагнарсона, и волна страха прокатилась по нервам. Действительно наступают черные дни, если эта компания собралась вместе, отбросив все взаимные претензии.

– Одного не хватает, – заметил он вслух.

В последний раз подобное общество собиралось во время Баксендалы, чтобы отразить колдовство Востока своей магической силой.

– Он появится, – сказало похожее на мумию существо, известное под именем Кейрл Древнейший. Его слова повисли в воздухе, образовав нечто похожее на туман, который бывает тихим влажным утром.

Где-то в глубине ночи раздался нечеловеческий крик, и в свете факелов возникла нижняя сторона огромных крыльев. Порыв ветра едва не загасил огни Рагнара. Юноша зажег еще несколько факелов.

На землю с громовым шумом опустился летающий колосс.

– Проклятый, неуклюжий, безмозглый… Прошу прощения, хозяин.

В круг света вступил средних лет карлик.

– Скажите во имя Преисподней, что здесь происходит. Бдение над мертвым телом? У кого-нибудь из вас, ребята, найдется чем промочить горло?

– Марко… – неодобрительно произнес негромкий голос. Карлик мгновенно заткнулся и сел на землю. Рагнарсон же, напротив, поднялся, протягивая руку. Вновь прибывший оказался его старинным другом Визигодредом, графом Мендалаяс из северной части Итаскии. Их пути часто пересекались, и они почти что доверяли друг другу.

– Все в сборе, – произнес Вартлоккур. – Маршал…

– Кто был на том крылатом коне? – поинтересовался Визигодред.

Все взирали на него, не скрывая недоумения. Смотрел на него и Вартлоккур, а уж тому-то, кажется, следовало все понять.